ухо, — ну, веди к себе, поговорить бы нам надо, — быстро потащила с площади.
23. Митька
Разговор с Митькой не задался с самого начала.
— Не хочу, не заставите, не пойду в ваш клан. И вообще ни в чей другой тоже не пойду! Все равно сбегу, — набычившись словно хомяк, забивший полный рот семечками и орехами, заявил мальчишка, как только они переступили порог ветхого, давно не ремонтированного домика.
Надежда Константиновна понятливо вздохнула — да кто же в здравом уме туда вообще пойдет, но спорить не стала. Она осмотрела пусть бедную, но чистую комнату с давно не топленой печью и провела рукой по неровной и растрескавшейся от времени поверхности стола. Отсутствие жира, копоти и вообще темных пятен на пальцах, девушку удовлетворили. Она улыбнулась и вытащила из висевшей на плече сумки белый пористый хлеб, что купила себе до того как попала на казнь, два яблока, небольшой кусок домашней колбасы с беловатыми, словно прозрачными прожилками сала и четвертинку мягкого домашнего сыра.
— Ешь, — буркнула Надежда Константиновна, нарезая огромным ножом бутерброды и протягивая ребенку.
Митька шумно сглотнул и уставился на еду как на змею, что внезапно обнаружилась в любимом уголке сада, а потому брать подношение не спешил.
— В клан не пойду, — повторил он уже не так уверенно, — мне и тут хорошо.
— Угу, я заметила, — Надежда вздохнула раздраженно, протянула крупную горбушку Рексу и окинула неодобрительным взглядом практически нищую комнатку, куда хоть и нехотя, но привел ее спасённый мальчишка.
— Ешь, уже, — повторила она устало, — а насчет клана не переживай. Нет его у меня, клана того. Пока нет, так, что забирать тебя мне в любом случае некуда. Ну, чего уставился как баран на новые ворота? Ешь, давай, ну, кому сказала?
Мальчишка замер недоверчиво. Не спуская глаз с девушки, словно ожидая подвоха или окрика, он протянул руку и несмело подтянул кусок хлеба к себе.
— Так ты специально врала и грозилась, чтобы городовой не забрал меня? — проявил он чудеса сообразительности, — а зачем тогда то, что я маг проболталась? — спросил серьезно.
Надежда, не зная, что ответить и как объяснить, что не объяви она его магом то, скорее всего городовой, подыгрывая пекарю, потащил бы его в участок на дознание, а там все равно придумали бы вину, промолчала. Митька, не дождавшись ответа, вздохнул, еще подумал немного, глядя как пес жадно догрызает второй кусок хлеба и неуверенно откусил от бутерброда.
Чтобы не смущать мальчишку, девушка отвернулась, разглядывая пусть и чистое, но слишком маленькое окно для такого помещения.
— У тебя голубые всполохи по рукам бежали, так, что скрыть, что ты маг все равно не получилось бы, кто надо понял уже, — сказала она через минуту, — я просто ткнула городничего в магию носом, чтобы замолчать это не удалось и не забили тебя якобы по незнанию.
Митька открыл рот так, что у него непрожёванный кусок ветчины на стол выпал. Впрочем, подобрал он его быстро и даже умудрился обратно сунуть, словно и не было ничего.
— Да лааадно! — прошептал он недоверчиво.
Надежда Константиновна улыбнулась мысленно, но вид сделала равнодушный, словно не заметила ни оказии, ни лжи.
— То есть, то, что магия у тебя есть — ты знаешь, а то, что она там, на площади проявилась, не заметил, я правильно понимаю? — уточнила она с ироничным любопытством.
Мальчишка, только прожевавший кусок, нахохлился как воробей на заборе в мороз минус тридцать и покачал головой неопределенно.
— Я помню, что в груди пекло, но сделать не мог ничего, — выдавил он неохотно.
— Надеялся, что не заметит никто? — Надежда посмотрела на мальчишку и, не дожидаясь ответа, кивнула понимающе.
— Учиться бы тебе — такой потенциал пропадает, — вздохнула она с сожалением, — жаль только, что мне уходить надо, а больше, без клана тебе и не поможет никто. Впрочем, там тоже не слишком учебой заморачиваются, научат артефакты заряжать, чтобы содержание отрабатывал, да пользу приносил, вот и ладно. Не любят там конкуренцию. С одной стороны для усиления клана и привечают магов, а с другой, следят, чтобы не было слишком сильных и умелых — власть потерять боятся. Да, не повезло тебе. Только то, что не девушка ты и радует — у тех участь и вовсе печальная.
Надежда Константиновна помолчала минуту, а потом вздохнула с сожалением.
— Значит, хочешь остаться здесь? — спросила и помолчала, давая время на ответ.
Митька уже тянувшийся за новым бутербродом опасливо отдернул руку, нахмурился и промолчал глядя на собеседницу не слишком ласково.
Надежда кивнула, принимая решение мальчишки и, улыбнулась рассеяно.
— Ну, что же.… Жаль, конечно, что такой талант пропадет, — подытожила она грустно, — но выбор ты сделал, а мне пора уже.
Девушка поднялась, оставив остатки еды на столе и порывшись в сумке, выложила горсть мелких медных монет и тридцать обычных царских рублей, в виде крупных серебрушек, что на мелкие покупки откладывала.
— Прости, больше с собой нет. А вообще, если ты не хочешь, чтобы тебя в клан чей-нибудь насильно загребли, то советую уходить как можно быстрее, лучше даже сегодня, — посоветовала сочувственно, — думаю, тот городовой та еще сволочь продажная. Я уверена, он уже проанализировал ситуацию и понял, что никакого клана за мной не стоит, так, что когда за нами придут только вопрос времени. Очень малого времени.
Надежда помолчала еще с минуту, но поскольку мальчишка ответить не пожелал, пожала плечами раздраженно и направилась на выход. Все, что она могла, она сделала, а заставлять и таскать за собой ребенка, который упирается и возможно даже возненавидит ее, решив, что Надежда лишила его свободы выбора, было глупо.
— Прощай и удачи тебе, — с сожалением махнула рукой девушка и, выбравшись из покосившейся избушки, быстро огляделась.
24. Спутники
Забрать свои вещи оказалось делом не легким.
Как и ожидала Надежда Константиновна, у доходного дома ее уже ждали.
Спрятавшись в тени, девушка раздраженно наблюдала за двумя темными машинами — кабриолетами, стоявшими чуть поодаль от входа и выбравшегося из открытой коляски городового.
Никодим Антонович быстро осмотрелся, перекинулся парой слов с худощавым, невысоким блондином в светлом хлопковом костюме и быстро вошел внутрь.
Издали наблюдая через большое окно холла, Надежда только что не зарычала от злости глядя как виртуозно и ловко тот прикладывается к пухлой ручке госпожи Рене, отводит даму в уголок и начинает говорить много и убедительно.
Хозяйка доходного дома жеманно улыбается, выпячивая пышную грудь из нескромного декольте платья, даже вроде хихикает, но в какой-то момент лицо ее
