попросить Эолу, она зачарует твои волосы так, чтобы с них не упала ни одна заколка, как бы ты не носился по лесу.
Смимар стянул тугую косу узким обрезом ткани.
— Спасибо, — Джулиан осмотрел новую причёску. Так действительно было лучше, но он всё равно расплетёт её: стоило помыть голову, иначе заведутся паразиты. Он взглянул в зелёные глаза, отражавшиеся на поверхности зеркала. — Тебе говорили, что ты пахнешь смородиной?
Смимар не мигая смотрел на него с пару мгновений, а затем правая сторона фактурных губ медленно поползла вверх, обнажая синевато-белые зубы.
— Этого не будет, — сказал эльф рокочущим где-то на уровне солнечного сплетения голосом.
Джулиан широко раскрыл глаза и резко обернулся, словно вживую, не в зеркале, рассмотреть выражение лица Смимара было бы легче.
— О чём ты? — спросил он.
Смимар проигнорировал вопрос.
— Приходи, когда тебе исполнится хотя бы двадцать пять лет, — сказал он.
— В человеческом мире я уже взрослый.
— Мы не в человеческом мире.
Смимар поднялся с мягких листьев и направился к котелку, а Джулиан оглядел своё отражение в зеркале. Значит, дело было не в усталом виде.
* * *
Джулиан не знал, правильно ли он понял Смимара.
«Приходи, когда тебе исполнится хотя бы двадцать пять лет» могло означать как «не приходи вообще» или как «не лезь мне в штаны». Джулиан с самонадеянностью принца решил положиться на второй вариант перевода и уже через день, отоспавшись ночью и усыпив Йотля долгими тягучими ласками, направился глубже в лес, к лагерю кузнеца.
Джулиан подошёл с подветренной стороны, притаился за толстым стволом, увитым влажными лианами и дубовыми листочками. Смимар заплетал тёмные косы, сидя перед зеркалом в праздничной синей рубахе, расшитой чёрным бисером.
Джулиан понаблюдал за тем, как играет робкий утренний свет на мускулистых бёдрах, затем скользнул взглядом в вырез одежд на плече, которое то и дело поднималось, обнажая курчавые жёсткие волосы, и развернулся обратно в лес.
Йотль убьёт его, если узнает.
По пути к лагерю кузнеца он видел синюю ветреницу{?}[то же, что и анемона], сиявшую серебром в уходящем лунном свете. Джулиан прошёл мимо двух поваленных деревьев, лежащих в виде креста, мимо зарослей двухметрового папоротника, мимо древней зарубки на стволе дерева, обозначавшей два имени, и оказался в цветочном рае.
«Главное, чтобы в них не было сраных фей».
Джулиан осторожно пинал цветки, ещё не полностью раскрывшиеся, кончиком сапога, чтобы сразу пуститься наутёк, если в одном из них обнаружится задремавшая феечка, а потом срывал сиреневато-синий бутон. На седьмом ему не повезло: блеснули прозрачные крылышки, послышался писклявый тихий зевок.
Джулиан не дал себе времени на раздумья, а фее — на то, чтобы проснуться и накинуться на него со своими острыми зубками и развивающими стремительные скорости крылышками. Он кинулся обратно к лагерю Смимара, перепрыгивая препятствия и путая следы, и остановился уже только у кромки леса, чтобы перевести дух.
Воин заметил его приближение сразу же, но Джулиан и не стремился скрываться теперь.
— Тебе пойдёт, — сказал он, раскладывая перед Смимаром свою добычу: шесть синих ветрениц. Одна была безбожно помята, но остальные ему удалось донести в целости.
Затем, когда Смимар отреагировал лишь поднятием брови, он сел за его спиной и принялся вплетать стебли цветов в тугую косу.
— Собираешься на свидание? — спросил Джулиан, завершая своё творение. Он старался, чтобы голос звучал как можно более равнодушно.
— Всего лишь Совет, — ответил Смимар, осматривая причёску.
— Совет? — Джулиан удивился. Он не слышал ни про какой совет.
— Это совет воинов Йилийсэ. Можешь пойти со мной, если пообещаешь помалкивать.
— Помалкивать? — Джулиан ощущал себя ещё большим идиотом, чем когда только-только поселился в Великих Лесах: Йотль был куда более терпеливым проводником по миру эльфов, чем Смимар. Сложность заключалась в том, что Джулиан не был охотником, как Йотль. По эльфийским стандартам он был воином, а половая общность здесь была слишком сильна, чтобы юноша мог беспрепятственно товариществовать с охотниками. Те хорошо к нему относились, как и вообще все эльфы, ведь он был диковинкой и ещё, в довесок, ребёнком, однако именно воины принимали Джулиана за своего.
Словно в подтверждение его мыслей, Смимар окинул юношу взглядом из серии «вот дурак».
— Мне не нужны проблемы с Йотлем, — пояснил он. — Йотль — опасный маг.
Джулиан, ни разу не видевший, чтобы Йотль колдовал, фыркнул презрительно.
— Ты сказал приходить, когда мне исполнится двадцать пять, — возразил он. — Значит, ты не побоишься Йотля тогда?
— Трахаться так, чтобы никто не узнал — одно дело. Заявляться вместе на Совет — совсем другое. — Зелёные глаза сощурились на короткий миг. — Приносить в подарок цветы… — Он издал странный щёлкающий звук, похожий на цокот копыт по мостовой.
— Я понял тебя, — буркнул Джулиан. — Больше никаких цветов.
Смимар не ответил. Поправляя причёску перед зеркалом, он погладил нежные бутоны. Джулиан ощутил лёгкий шепчущий поток: воин заколдовал украшение — и понял, что покраснел.
— Надень что-то из моего, — посоветовал Смимар, видимо не сомневаясь, что Джулиан примет предложение. И, как бы ему ни хотелось поставить самодовольного эльфа на место, сходить на совет всё же казалось затеей гораздо более привлекательной, поэтому юноша молча открыл кованый сундук с одеждой и выбрал себе одно из синих парадных одеяний.
Одежда Смимара была просторнее, чем одежда Йотля, но короче, однако Джулиан набрал веса за последние дни, и странная туника в пол оказалась ему почти в пору. Светлые волосы и вовсе легли поверх синевы ткани так, словно бы «золотой» Джулиан был рождён только для того, чтобы носить этот глубокий синий цвет. Даже его глаза, кажется, стали ярче в этих одеждах.
Проходя мимо, Смимар, увешанный украшениями, небольно укусил его за плечо.
— Пошли, — сказал он.
Глава 7
Совет воинов, тихая его часть, продлился недолго, и Джулиан мало что понял из произошедшего. Без звуков барабана на эльфью волну ему было настроиться куда сложнее, а говорили воины мало: всё решали взгляды. Единственное, что Джулиан понял с относительной ясностью — это то, что они собираются «развлечься войной». В разговоре за кружкой крепкого цветочного напитка проскальзывали и имена других кланов, и некие «орки», и «дети солнца», из чего Джулиан, слышавший об угрозе Великим Лесам со стороны человеческих поселений от Тиянит, сделал выводы, что как минимум одно из обсуждаемых направлений будет осуществлено. Кроме того, он узнал, что восточная граница находится гораздо дальше от племени Йилийсэ, чем западная — Элар Ийльмар, и там живёт другое племя клана. Именно они и затребовали помощи, но Джулиан так и не понял,
