Мгновенно начинаю злиться.
— Нет, — строго на нее смотрю. — Никуда ты не пойдешь. Мы сейчас оба успокоимся, закажем чего-нибудь вкусного, посидим, нормально поговорим. Ты объяснишь мне, как так вышло…
— Я домой, — она снова начинает всхлипывать, кривит лицо.
Рыдать собралась, что ли?
Да что ж такое-то!
— Ладно, — киваю нехотя. — Две минуты подожди, я искупаюсь и отвезу тебя. Так пойдет?
— Ага, — кивает она.
Вроде даже успокаивается. По крайней мере, ее лицо приобретает более-менее нормальное выражение.
Вот и хорошо, вот и ладно. Пока буду ее везти, обо всем и поговорим. Спокойно, как нормальные люди. Можем же мы хоть раз в жизни спокойно поговорить, так?
— Посиди тут, я сейчас.
С этими словами я усаживаю ее в кресло.
Со скоростью звука несусь в ванную.
Купание в экстренном режиме и вправду занимает у меня ровно две минуты. Наскоро вытираюсь, выкидываю выпачканный в крови белый халат и выхожу в одном полотенце.
— Снежан, я сейчас оденусь, и…
Я затыкаюсь, поскольку вижу — в номере никого.
Она не стала ждать.
Как последний придурок, я лечу к шкафу, достаю джинсы со свитером, натягиваю.
Бегу к лифту, спускаюсь, выскакиваю на улицу, в слепой надежде перехватить ее.
Так получается, что я оказываюсь на ступеньках отеля ровно в тот момент, когда она садится в такси.
— Снежана! — ору что есть силы, и мне все равно, кто меня слышит-видит, что обо мне подумают.
Все равно и Снежане, потому что она уезжает, не обратив внимания на мой крик.
Бросила меня пять лет назад, бросает и сейчас.
А ты, Барсег, убейся головой об стену.
Глава 23. Хождение по мукам
Барсег
Я хожу по своему кабинету из угла в угол уже добрых полчаса.
Мать вашу так, девять пятнадцать!
Снежана вот уже пятнадцать минут как должна быть на работе, точнее в моем кабинете, куда я велел охране сопроводить ее, как только она появится.
Но она не явилась!
Я, как последний идиот, пришел на работу пораньше, в надежде поскорее ее увидеть, и, что называется, фиг вам! Точнее, мне.
Мне вчера дорогого стоило не прыгнуть в машину и не помчать за Снежаной следом. Остановила лишь мысль о том, как бы это было ею воспринято.
Я ей пес, что ли? Бегать за хозяйкой, да еще и хвостом вилять? Ушла, хлопнула дверью, а я помчал вприпрыжку догонять.
Вот только я не ее личный пес.
Ушла так ушла. Значит, не хотела говорить.
Обидно то, что я-то хотел!
Тогда я подумал — никуда она от меня не денется, придет на работу, и поговорим.
Я всю ночь промаялся как неприкаянный, и часа нормально не поспал, все прокручивал в голове то, что между нами произошло. Пришел на работу спозаранку, но Снежана определенно точно взялась испытывать мое терпение, потому что наглым образом опаздывает.
У меня мозг взрывается от всего этого, а ей хоть бы хны.
Проспала она, что ли? Значит, пока я совсем не мог спать, спокойно дрыхла? Где ее совесть?
Что такого ужасного я ей предложил, раз она решила вчера сбежать из моего номера? Всего лишь хотел с ней по-человечески поговорить. Это так сложно? Она, вообще-то, для этого изначально ко мне в гостиницу и пришла. А закончилось чем? Пиздецом, вот чем. Тут у нас с ней стандарт. Каждая встреча — один сплошной пиздец.
Да, Снежана не горит желанием со мной общаться после вчерашнего. Зато я с утра пораньше мило побеседовал с ее гинекологом. Умею развязывать языки тогда, когда мне это нужно. Кстати, тут даже стараться особенно не пришлось, ведь Снежана наблюдается в самой обычной поликлинике, как оказалось.
Честно сказать, я думал, девственницы вообще к гинекологам не ходят, но у нее оказались нюансы по здоровью, поэтому она все-таки обследовалась несколько месяцев назад. И вот в ее медкарте значится черным по белому, что половой жизнью не живет. Точнее, не жила до вчерашнего дня.
Как так, а?
Девчонке двадцать четыре года, а она ни разу ни с кем! При этом живет в столице. Это вообще из разряда фантастики.
Мы с ней расстались пять лет назад, она что, все это время прожила монашкой? Похоже, что так. Ведь гинекологу она врать не стала бы, никакого резона ей это делать не было. Тем более что меня тогда в ее жизни еще и в помине не наблюдалось.
После того, что я узнал, моя теория о том, что она могла зашиться, затрещала по швам. Получается, спустя пять лет после расставания я все-таки лишил свою же невесту девственности… Каково?
Что она делала все это время? Как-то это не очень сочетается с теорией «Снежана-блядь». Еще и с коллегами принципиально не то что не трахается, но даже не встречается. И детектив мой ни одного бойфренда в радиусе километра от Снежаны так и не увидел.
Ее сестра Аня — та встречается, еще как. Ведет достаточно активный образ жизни.
А Снежана как будто наполовину живет. Это ненормально для девушки ее возраста, причем красивой.
Это как-то неправильно, не вяжется с тем, что я думал про нее все эти годы.
В общем, жду красотку, чтобы она подробно отчиталась мне обо всем, что творится в ее жизни, все детали хочу знать. И если она думает, что сможет уйти от ответа, то хрен она угадала. К креслу привяжу и стану пытать, но узнаю то, что мне интересно.
Мой взгляд падает на наручные часы.
Девять семнадцать, едрить ее налево!
Да что она там, забила на работу, что ли?
Мое терпение лопается со звуком взорвавшейся петарды.
Первый, кому звоню, — охранник, которому я приказал следить за приходом Снежаны.
— Проходила?
— Никак нет, — отвечает он чуть испуганным тоном. — Наблюдаю в оба глаза, никуда не отлучался.
— Следить, — командую строго.
На этом кладу трубку и сразу же набираю номер Забродского, прошу требовательным голосом:
— Позвоните Снежане Васильевой и поинтересуйтесь, почему она опаздывает. Она вообще думает сегодня являться на работу? Совсем вы распустили своих сотрудников…
— Эм, извините, — отвечает Забродский. — Но Снежана звонила, предупредила, что заболела.
— В смысле заболела? — я чешу лоб.
— Может же человек заболеть. Она ведь живая.
У меня в груди нехорошо екает.
Чем заболела? Воспалением хитрости?
Но она ведь и вправду живая. Нежная, ранимая, маленькая и слабая.
