class="p1">— Я всегда хотела спросить, почему вы с Джоуи разъехались?
Джоуи и Деклан стали жить вместе сразу после окончания колледжа. Они мыкались по случайным работам, причем Деклан работал на другого частного сыщика, в то время как Джоуи был разнорабочим, который брался за разные проекты, прежде чем они оба начали работать на Зандера. Думаю, они прожили вместе несколько месяцев, а потом Деклан съехал и стал жить один.
Он отвечает мне, открывая входную дверь, и я почти пропускаю его ответ, так как потрясена тем, что вижу.
И это вполне приличный дом, а не берлога.
На стенах висят картины, изображающие жутковатые леса и искривлённые деревья. Интерьер выполнен в тёмно-шоколадных, тёмно-фиолетовых и кремовых тонах, в то время как пол вымощен широкой плиткой. Безделушки и фотографии заполняют каждый свободный дюйм пространства, который я могу видеть с того места, где стою, и замечаю, что на нескольких фотографиях есть и я.
— Я съехал, потому что Джоуи ужасный сосед по комнате. У него вечный беспорядок, он шумный, и он не стеснялся приводить женщин домой несколько вечеров в неделю. Я потерял счёт голым женщинам, которых видел в своей чёртовой гостиной. Ближе к концу я не мог смотреть на какую-либо поверхность без постоянной мысли, что на ней могло вытворяться.
Я вздрагиваю от этого образа, думаю о том, как часто я проводила время у Джоуи, и чувствую лёгкую тошноту при мысли о диване, на котором я часто сидела.
Какая гадость!
Я ставлю свой чемодан рядом с его спортивной сумкой, которую он оставляет на диване перед огромным телевизором. По крайней мере, хоть с чем-то я угадала.
— Между нами начинало возникать напряжение, а я этого не хотел. Мы поговорили, и не было никаких обид из-за того, что я хочу переехать, так что я съехал, — заканчивает он, очевидно, не замечая моего оцепенения.
— Я всегда знала, что Джоуи… гадкий, — запинаясь, говорю я.
— Да, но с тех пор как я уехал, наши отношения наладились.
Я киваю, представляя, что это должно быть правдой.
Я делаю ещё несколько шагов и вижу кухню справа от себя. Здесь чисто, хотя в сушилке есть несколько чистых тарелок. Я также замечаю, что некоторые полки с фоторамками на них немного пыльные. Похоже, что у него нет уборщицы, которая поддерживала бы здесь идеальный порядок.
— Я всегда знала, что Зандер просто помешан на чистоте, и по столу Джоуи сразу понятно, что он неряха, но я никогда не представляла тебя таким… — я подыскиваю подходящее слово, глядя на фотографию бабушки Деклана. — …организованным, — я подхожу к ней и слегка касаюсь верха рамки.
Мод была опекуном Деклана с самого его детства. Она часто кормила нас вкусной домашней едой, когда мы оказывались в гостях. Она особенно привязалась ко мне, потому что я была единственной девочкой. Много раз она даже отводила меня в сторону и спрашивала, не нужно ли мне чего. Я думаю, она знала, что мои родители не особо поддерживали меня, и хотя моя собственная бабушка жила со мной и была по-своему милой, она была строгой и не слишком приступной.
— Она любила письма, которые ты посылала ей, когда училась в колледже, — раздается голос Деклана за моей спиной. Мгновение спустя я чувствую тепло его тела. Может, он и не прикасается ко мне, но у меня такое чувство, что он всё ещё на расстоянии одного вздоха.
— Ну, её мобильный телефон вечно был выключен, — объясняю я.
— В половине случаев она не знала, как включить его, не говоря уже о том, чтобы держать его заряженным, — говорит Деклан с улыбкой в голосе. Я знаю, что он много раз пытался научить её пользоваться мобильным.
В доме престарелых, где она жила последние пару лет своей жизни, не было отдельных стационарных телефонов, поэтому чтобы поговорить с ней напрямую и в любое время суток, нужен был мобильный телефон.
— Я всегда с нетерпением ждала её ответов, — не то чтобы у меня было много писем от неё. У Мод были проблемы с руками, и вскоре она просто перестала писать в ответ. Она написала извинения в качестве своего последнего письма ко мне и попросила продолжать писать и навещать её, когда я вернусь домой, чтобы она могла ответить на мои письма лично. Но она умерла до того, как я успела приехать к ней.
Деклан кладёт руки мне на плечи, и мы оба смотрим на её фотографию, вспоминая времена, когда она была жива.
Смерть — это отстой. Ужасная вещь, которой никому не избежать. Хотя от осознания этого легче не становится.
— Она всегда просила меня быть с тобой повежливее, — признаётся он.
— Похоже, ты никогда не прислушивался к этому совету.
— Нет, не прислушивался, — теперь его голос мягко, и часть меня задается вопросом, что бы его бабушка подумала обо мне и Деклане прямо сейчас. Мы определенно не близки к тому, чтобы быть друзьями, но между нами происходит что-то странное. Что-то изменилось, пусть даже на мгновение. Хотела бы она этого для нас?
Я стряхиваю с себя мысли о Мод вместе с ощущением меланхолии, которое окутывает нас, и отхожу от Деклана и фотографии, протискиваясь мимо него и ненавидя себя за то, что вообще замечаю его.
— Итак, где я могу расположиться?
— У меня есть свободная комната, — сообщает он мне немного серьёзным тоном. Я знаю, что это из-за того, как близок он был с Мод. Она была ему больше матерью, чем бабушкой. Она воспитала его, хотя у неё не было на это ни сил, ни денег. Как бы то ни было, она работала изо всех сил, чтобы обеспечить его.
Я знаю, его убивал тот факт, что она работала, хотя была уже на пенсии, но их любовь друг к другу, с лихвой компенсировала ей все тяготы. Она, возможно, и хотела бы, чтобы родители Деклана были в состоянии заботиться о нём, но она никогда не жалела, что стала такой важной частью его жизни.
Деклан берёт мой чемодан и идёт по узкому коридору.
Прежде чем сделать несколько шагов вперёд, я замечаю пианино, стоящее в углу.
— Ты играешь на пианино? — я таращусь на него, гадая, кто же, чёрт возьми, этот мужчина.
— Не особенно, — он слегка пожимает плечами, уже проходя мимо инструмента и открывает новую дверь, давая мне знак войти.
— Что это значит? — я стою на своём, ничего не понимая.
— Я знаю пару мелодий, но не играл на нём больше года.
— Тогда зачем оно тебе? Пианино ведь
