надо замыкаться, я готов поговорить, — прошептал он, взяв её за руки. — Правда, Джесс. Ты очень важна для меня.
— Важна, Шенн. Вот только всё это стоит между нами невидимой стеной…
— Нет, Джесси. Не стоит, — на секунду он рассердился на её упрямство. — Но я не выкину Энн из своей жизни, как ненужную вещь, только потому, что ты во мне не уверена. Не заставляй меня делать выбор.
— Ого… — Джесс подняла голову и посмотрела на него удивлённым взглядом — Ты сейчас серьёзно? Ух ты… обидно…
Девушка встала и прошлась по комнате, словно видела её впервые.
— Ты реально обо мне такого мнения? Думаешь, я сейчас заставляю тебя отказаться от человека, с которым тебя связывали отношения, когда он в беде?
— Прости… Я не подумал… просто ты…
— Просто я что? — завелась она. — Истеричная принцесса, страдающая эгоцентризмом?
Джесс горько усмехнулась и резким движением прочесала пальцами длинные спутанные волосы.
— А ты не подумал, что я просто не хочу быть приложением к твоей жизни, а хочу быть её частью? Не подумал, что ты для меня нечто большее, чем романтическое приключение? Нет? Думаешь, что проблемы любимых людей неважны для меня? — в голосе Джесс звенели слёзы. — Неизвестность убивает… Может, кому-то и проще не знать, но не мне. Шеннон… это жестоко. Мы с тобой гуляем, смеёмся, наслаждаемся морем и безумным сексом. Но по утрам ты закрываешься в ванной и напряжённо с кем-то говоришь. Когда твои мысли далеко, в глазах поселяется тревога и боль. Ты реально считаешь меня настолько бесчувственной? Думаешь, я могу наслаждаться жизнью, когда тебе плохо? Или для тебя я — просто интрижка для снятия стресса?
Шеннон молчал, опустив голову. В комнате закончился воздух, стены вибрировали и сжимались.
— Это всё объясняет… — Джессика еле заметно всхлипнула. — Я знала, что мне не стоит в это лезть… Знала, что снова будет больно… Да что ж я за человек-то такой?
Она встала и, пошатываясь, пошла в комнату. Слёзы перекрывали воздух и размывали картинку перед глазами. Чемодан, вещи… Его руки обвились вокруг её талии, горячее дыхание обдало шею.
— Нет, Джесси…
— Отпусти, пожалуйста, — она больше не сдерживала слёзы.
Шеннон развернул её к себе. Его губы начали нежно целовать лицо, губы, глаза. Он что-то говорил, но Джесс не слышала. Она словно нырнула в толщу воды, тщетно пытаясь выбраться на поверхность. Сильные руки гладили, ласкали, вырывая из неё остатки воли. Поцелуи становились всё требовательней, движения яростней. Он отчаянно что-то шептал, но Джессика не могла разобрать что. Дыхание участилось, в глазах потемнело. Ноги обвили мощное тело. Она принимала его с яростью и безысходностью, что тупой иглой кололи ей сердце. Под веками заплясали языки пламени, тело встрепенулось, содрогнулось в последнем рывке, и он упал рядом, тяжело дыша, а она ещё несколько минут трепетала в сладких судорогах.
— Я люблю тебя, малышка… не оставляй меня, прошу… — еле слышно прошептал Шеннон, и Джесс почувствовала на своей шее влажный след мужских слёз. — Прости меня, слышишь?
— Я рядом… — ответила она, проваливаясь в исцеляющий сон.
Глава 26
Джесс открыла глаза и уставилась в потолок. Уставшее за ночь тело отказывалось повиноваться. Шеннон признался ей в своих чувствах. Сердце заходилось от воспоминаний. Они занимались любовью, много разговаривали и снова занимались любовью. Нежно, страстно, бесконечно. Джесс ещё никогда не чувствовала себя настолько желанной и наполненной. Она лениво повернула голову. Шеннон ещё спал. Его веки подрагивали, грудь мерно поднималась и опускалась. Джесс улыбнулась и невесомо провела пальчиком по его щеке. «Ты мой. Весь, без остатка… мой», — с нежностью подумала она и заставила себя встать.
— Куда ты? — Шеннон приоткрыл один глаз и, схватив её за руку, потянул на себя.
— Отдыхай, пойду поставлю кофе, — Джессика поцеловала его за ухом и встала.
— М-м… — промурлыкал он. — Ещё пять минут, и я присоединюсь к тебе.
Утро выдалось зябким. Моросил дождь. Джесс надела объёмный свитер, налила в кружку горячий кофе и вышла на веранду. Морской воздух мгновенно наполнил лёгкие, внизу плескалась стихия, разбивая о скалы мечты. Джесс села на ротанговое кресло и закрыла глаза.
— Укрой свои сексуальные ножки, малыш, — Шеннон вышел следом, протягивая девушке большой клетчатый плед. — Погода сегодня не жалует загорающих.
— А я очень горячая, знаешь, — произнесла она с улыбкой, не открывая глаз.
Шеннон наклонился и припал к её губам глубоким поцелуем.
— Ты это мне рассказываешь? — он прикусил её губу, и мурашки запрыгали по коже солнечными зайчиками.
Шеннон сел в кресло рядом, и они замолчали, слушая шум прибоя. Каждый думал о своём, а может, оба они думали о том разговоре, что случился ночью. То, что происходило в жизни Шеннона, шокировало Джессику. Она никогда не имела дела с зависимостями. Ни алкоголь, ни наркотики, ни сигареты не коснулись её реальности за эти двадцать лет. Джесси всегда казалось, что достаточно просто сказать «нет» такой жизни, просто её не захотеть, и ничего не будет, ведь это — «твой выбор». Оказывается, есть обстоятельства, которые часто невозможно преодолеть, и не всегда грань между «хорошо» и «плохо» настолько очевидна, и это перевернуло её сознание.
Здоровый редко поймёт больного… практически никогда. Но Джессика знала, что нужна Шеннону, что должна быть рядом, хоть он и твердит, что не уверен, сможет ли она принять такую, тёмную и грязную, реальность. Говорил, что боится потерять её, не хочет втягивать, травмировать. Но как он себе это представляет? Она тут ждёт его, мечтая о розовых пони, а он где-то там сражается с тяжёлой действительностью? Глупо. Нет. Она не ребёнок, у неё тоже была своя история, не менее отвратительная и грязная. Просто Джесс сказала «нет» такой жизни и верила, что это возможно в любых обстоятельствах. Что ж, реальность не так проста, и это следует принять. И раз она выбрала Шеннона, значит, будет с ним при любом раскладе.
Звонок мобильного телефона нарушил молчание. Шеннон посмотрел на экран и нахмурился.
— Да… Энн? Привет, как ты?
Шеннон поставил телефон на громкую связь и посмотрел на Джесс. Та выжидающе смотрела на него.
— Привет, меня выписали…
— Как выписали?
— Как? — хмыкнула Энн. — Обыкновенно, Шеннон. Как выписывают людей?
— Но врач сказал…
— Ой, твой врач идиот. Сегодня одно, а завтра другое.
— Энни, я приеду завтра…
— Это не обязательно.
— Энн, мы же договорились. Я приеду завтра, — отчеканивал он каждое слово. — Не делай глупостей, хорошо?
— Я никогда не делаю глупостей, дорогой, — в голосе Энн звенела еле сдерживаемая злость.
— Ты понимаешь, о чём я. Энн, дождись меня
