Как попал, действительно не знаю, но могу только предполагать.
— Рассказывай.
— После ранения был признан негодным, но мне предложили новый контракт в космодесант, у меня выбора особого не было, долги, сам понимаешь, я и согласился. Отправили на неизвестную планету и там высадили.
— Что за планета?
— Координат не знаю. Это тщательно от нас скрывалось. Работа не пыльная, мы охраняли колонию и научную экспедицию от местных аборигенов, но в один момент местные аборигены сошли с ума и всей толпой напали на нас. Меня тогда тяжело ранили. Попал в лечебную капсулу, очнулся уже здесь.
— Колония, говоришь и научная экспедиция?
— Да.
Он подошёл, расстегнул комбинезон на груди и посмотрел на кожу. На груди красовались розовые шрамы, оставшиеся после попадания плазмы мохнатых.
— Солидно тебе досталось.
— Думал, сдохну, но я живучий.
— Не нравишься ты мне, наглый, больно и страха в глазах нет.
— Я в плену был, а потом через десяток проверок СБ прошёл. Думаешь, меня рабством можно испугать?
— А что стало с колонией?
— Погибли почти все, но точно не знаю, я в капсуле находился.
— А про остальных пленников что скажешь?
— Видел только одного, но имени его не знаю, он меня приходил кормить.
— С тобой позже разберёмся, — последнее, что я увидел, как он вытащил станер и выстрелил в меня.
Пришёл в себя от покалывания в спине и сразу осмотрелся. Оков, удерживающих меня, на мне больше не было, и находился я в совсем другом помещении. Оно не сильно отличалось от того, в котором я находился раньше, но в этом помещении находился как умывальник, так и унитаз.
Какое же это наслаждение, когда можно почесаться, — и ещё раз осмотрел помещение в поисках душа. Душа не оказалось. Только после этого я обнаружил на шее рабский ошейник, и улыбнулся сам себе. Первый маленький шаг к освобождению был сделан, а как устроен рабский ошейник и как от него можно избавиться, я прекрасно знал. Хотя сейчас находился на пиратской станции, но не особо переживал по этому поводу. Видимо, этим смутил нового капитана, ну не выглядел я смущённым или напуганным. Главное я выполнил, покинул планету и флот. А дальше? А дальше разберёмся! Честно говоря, я даже был благодарен капитану, вывезшему меня с планеты, и был готов ему честно заплатить за это сто тысяч, но он оказался слишком жадным, за что был мной наказан. Новый капитан или владелец мне больше понравился, хотя я был уверен практически на сто процентов, что он работает на какую-то спецслужбу. Уверен, что и команду на штурм он получил от них. Все вчерашние пиратские разборки, устроенные мной, мне понравились, и хотелось ещё продолжить в этом же духе. Нужно только выяснить, кто и с кем здесь враждует, а дальше несложно. Никто ведь не понимает, кого они сами себе привезли в рабство. Впервые за долгое время я могу развернуться, а не скрывать свои возможности. Меня только смущала Элина и её женская проницательность. Недооценил я её, сильно недооценил раньше. Впрочем, сейчас было неясно, находиться она теперь среди пленников, как и я, или погибла при штурме. Впрочем, её судьба меня не особо интересовала, гораздо больше меня интересовала судьба Линни. Что с ним произошло, было непонятно. Для меня был непонятен его статус на корабле, и многое зависело от этого статуса. Если он влился в доблестный экипаж корабля, то должен был его защищать от нападения, и тогда с большой вероятностью он погиб вместе с экипажем. Впрочем, был и другой вариант: он находился на корабле в качестве пленника, но с перспективой влиться в экипаж корабля. В этом варианте, он с большой долей вероятности, сейчас находиться в соседней камере. Больше суток меня никто не тревожил, и мне уже стало казаться, что обо мне забыли, но, как оказалось, как забыли, так и вспомнили. На вторые сутки дверь открылась, и оттуда сказали:
— Выходи и без резких движений!
— Да я вроде не пытался даже.
— Вот и не пытайся.
Около входной двери было темно, и только когда я вышел в коридор, смог рассмотреть того, кто со мной разговаривал. Оказалось, что это абордажник, с которым разговаривал новый капитан, у меня в карцере. В этот раз забрало скафандра не было закрыто, и я смог рассмотреть его физиономию. Аварец, впрочем, нечистокровный. Большой шрам во всё лицо украшал его совсем не смазливую физиономию, придавая ему некое сходство с древними пиратами южных морей. Рядом с ним находилось четверо абордажников, но рассмотреть их я толком не успел, меня подтолкнули стволом в спину и сказали:
— Активнее передвигаем конечностями.
— Мы куда-то торопимся? — спросил у него, зашагав в указанном направлении.
— Да, на свидание с начальством.
— С моим или твоим?
— Скоро сам всё узнаёшь.
Идти оказалось недалеко, и вскоре мы зашли в богато обставленную каюту. За большим резным столом в центре каюты сидел новый капитан в синем парчовом халате, на ногах у него было что-то, сильно напоминающее домашние тапочки. Он подождал, когда четверо пиратов выйдут, и тогда сказал:
— Как дела? Как тебе у нас в камере?
— Нормально душ бы ещё, и я был бы счастлив.
— Невысокие у тебя требования.
— Привык к жизни на корабле.
— Ты ведь сказал, в последнее время жил на планете.
— Так и есть.
— А что же ты ничего не рассказал про бункер древних.
— А ты ничего об этом не спрашивал.
— Мне вот сказали, что ты там все коды доступа поменял.
— Что, бывшего капитана поймали?
— К сожалению, пока нет. Так что насчёт кодов доступа?
— Ты можешь меня начать пытать или попытаться сделать нейрокопирование, но я тебе сразу скажу: — это полный бред. В то время, когда туда летали, я находился в лечебной капсуле. Что там произошло, и кто поменял коды доступа, я без понятия. Можешь у любого, кто там находился, спросить. Не было меня там и что там произошло, не знаю. Просто кто-то очень хочет меня сделать виноватым.
— Допустим, а в бункере ты бывал?
— Всего один раз. Нам запрещалось приближаться к нему и общаться с умниками оттуда.
— А почему они говорят, что ты их избивал и заставлял работать.
— Враньё это, я никого из них пальцем не тронул.
— Чего они тебя
