который знала половина мира, он отключил еще три дня назад. Другой, известный лишь избранным, не зазвонил за эти дни ни разу.
Странно, что это произошло сейчас…
Тем более странно, что звонил Миша…
– Да ладно, командир?! Ты что не спишь? – Сонный голос Арутюнова выражал крайнее удивление. Симонов в принципе не звонил ему очень долгое время.
– Тамбовский волк тебе командир! Я на дежурстве по району. Арутюнов, ты свободен?
Капитан самодовольно улыбнулся – его радовало, что он понадобился своему бывшему начальнику и старшему товарищу.
– В смысле – свободен?! Я же в отпуске! На Сахалине рыбу ловлю!
– Ты в Горячем Ключе, в доме у матери. Спишь в своей комнате над гаражом. Адрес назвать?
– Ах, ты ж, зараза. – Капитан рассмеялся от души. – Да-а… от тебя фиг спрячешься. Бухать на этой рыбалке – здоровья не хватит! Хотя… с тобой я бы выпил, майор.
– Я рад! Только сейчас, Арутюнов, мне нужно, чтобы ты сделал одну работку. Срочно.
«Работка» означала, что Симонов был «в деле». Командир вернулся! Голос майора звучал как… прежде. Арутюнов знал, что означают стальные нотки в его интонации. Но что изменилось за эти три дня?
Капитан привстал на локте. Улыбка исчезла с его лица.
– А ты разве теперь не просто дежурный на телефоне, майор?
– Это проблема? – Настало время напрягаться Михаилу. Его вопрос прозвучал почти угрожающе. Он знал – капитан непростой мужик и заставить его выполнять приказы иногда было сложно даже генералам из главка. А ему сейчас был очень нужен этот парень с его мощным пикапом.
– Нет! Говори, что надо, шеф! – Арутюнов отмел сомнения, помолчав буквально секунду.
– Слушай, капитан… Артем, есть девушка, туристка. Отдыхала здесь на горе. Два часа назад сошел сель. Она осталась по ту сторону дороги. Ей нужна помощь, но я не могу никого туда направить. Ураган в самом разгаре. Машины не проедут, вертолет не долетит. А она, возможно… в опасности!
– Возможно?! – Арутюнов пока не совсем понимал, чего хотел от него майор.
– Да, возможно! Девочка боится. Надо ей помочь. А у тебя самый мощный автомобиль в районе. Если кто сейчас проедет туда, так только ты. И ущелье как раз на полпути от тебя до нас. Если через пять минут ты сядешь за руль, через час будешь на месте.
Все сказанное майором прозвучало настолько быстро и требовательно, что Арутюнов уже на середине текста в автоматическом режиме надевал штаны.
– А где она сейчас?
– На серпантине, ниже восемнадцатого километра.
Арутюнов замер, затягивая пряжку на ремне.
– На том самом месте?! – Арутюнов пытался быстро сообразить, как продолжить разговор. – Миша, послушай, ты… В общем, откуда эта девушка? И как ее зовут?
– Я же сказал, туристка из Москвы. Она позвонила на пульт. Фамилия Королева.
Капитан почувствовал, что Симонов что-то недоговаривает…
– Королева?! А имя? Есть у нее имя?
– Есть… Мария. – Майору очень не хотелось отвечать на вопрос Артема… Он понимал, что сейчас надумает себе капитан.
Арутюнов чуть помедлил и, наконец, справился с ремнем на немного раздобревшей за время отпуска пояснице. Он отошел к окну и посмотрел на быстрые струи воды, широкими полосами рассекавшие поверхность стекла снаружи. Ему казалось, что Симонов стоял где-то рядом. Не где-то там далеко, за десятки километров от него, а буквально тут, сразу за стенкой гаража, за пеленой дождя, который почти так же хлестал в ту роковую ночь… Арутюнов чувствовал – ураган родил в душе майора ужасные воспоминания! Неужели это они заставили бывалого командира звонить ему среди ночи и отправлять навстречу верной опасности…
Капитан был не просто подчиненным Симонова из далекого прошлого… Много лет назад майор спас Арутюнова в предместьях Ведено. А еще, кроме того, что они были боевыми товарищами, их крепко связывала между собой система отношений, базировавшаяся на взаимном уважении, всеобъемлющей поддержке и отказе от вмешательства в дела друг друга. Видимо, простыми словами это называлось дружбой.
А ради друга Арутюнов, повидавший много грязи за свой недолгий век, был готов на все, даже на преступление… Да, такое было возможно…
Капитан жил реалиями, приземленными задачами, мерил дни почти старческими принципами – он хотел просто дожить свою уже порядком надоевшую жизнь и остаться при этом человеком. А предательство друга никак не вписывалось в его понимание достойного существования. Даже если этого друга надо было давно остановить…
В последнее время Симонов стал для Арутюнова настоящим кошмаром, самой страшной проблемой. Ведь он был начальником криминальной полиции, а не только пацаном, которого на своих плечах сквозь леса и горы, отбиваясь от групп боевиков, тридцать пять километров нес нескладный и молчаливый Михаил.
Те двое суток из их жизни сделали Арутюнова должником, а Симонова – ответственным за подопечного на всю жизнь. Связали их узами, более крепкими, чем кровное родство. А потом… потом случилась «проблема», разрушившая все их жизни! И сейчас, с этим звонком, у этой проблемы, кажется, появилась новая грань.
– Мария?! – Арутюнов медлил. Следующий вопрос означал продолжение их тяжелого разговора, состоявшегося год назад. – Миш, я спрошу тебя… ты уверен, что она там есть, эта девушка?
Михаил ждал этого вопроса. Но сам не думал, что отреагирует так резко.
– Послушай, – его голос чуть не сорвался, – тебе просто надо выполнить мой приказ… просьбу. И не задавать лишних вопросов. Ты готов, капитан? Или мне пожалеть, что я помешал твоей рыбалке?
Капитан понял главное – там, далеко, в его родном городе что-то происходит. Непонятно что, но точно нечто из ряда вон выходящее. И ему надо ехать, чтобы ЭТО остановить!
– Жалеть не придется! Я уже тачку завожу! Но если сель хороший, никакой внедорожник к серпантину не проедет, Миша, ты это знаешь!
– Разберешься на месте. Там на кругу третий экипаж. Два часа назад Рассохин пропустил странного типа на авто красного цвета. Тачка у них на камере явно зафиксирована. Пробей водилу, мне надо срочно выяснить, кто может сидеть за рулем.
– Я понял! Жди звонка, майор.
Арутюнов подхватил куртку с крючка у двери и распахнул дверь прямо в ураган. Капли дождя тут же ударили в косяк и отскочили в капитана, окончательно прогнав остатки призрачного отдыха. Это стало началом – настроение портилось на глазах.
– Плакал отпуск! А ну его… – Секунду помедлив, Арутюнов впитывал ощущения. Годы опасной жизни, постоянное ежесекундное ожидание столкновения, конфликта родили в нем эту способность – предвосхищать будущие катастрофы.
Сейчас он чувствовал ее приближение как никогда сильно. Грядет буря, не эта, фальшивая, из дождя и ветра, а настоящая, уносящая жизни и убивающая душу.
Арутюнов вышел
