Итак, наше третье свидание, если можно конечно считать свиданием поездку за цветами или посиделки после сорванной сделки. Мужчина с каждым днем открывался мне с новой стороны. Непонимание, почему дядя Степа так к нему относится, удручало. Я знала его, как серьезного взрослого мужчину, на которого всегда можно положиться, и который всегда поможет. Он отзывался хорошо о своих помощниках, начальниках отделов, рабочих. И только когда разговор заходил о Николае, его лицо менялось, будто бы он сдерживает злость или что-то похожее. Мне мало верилось в то, что он не любит сына. Чтобы дядя Степа не говорил, он вполне мог оставить фирму своему заму, или же мне, пусть и без моего на то согласия. Но он выкрутил всё так, чтобы фирма осталась в руках сына, пусть и с женитьбой. Как это можно воспринимать, если не как заботу о сыне, чтобы с ним был кто-то рядом, когда его не станет. Только путь дяди Степы вызывал недоумение. Я действительно ожидала встретить какого-то глупого, недальновидного мажора, который всё привык решать деньгами и которому плевать на мнение других. Пока же я вижу обычного мужчину, который работает на грани своих возможностей, чтобы фирма отца не канула в Лету. Пусть и без одобрения того самого отца.
Нет. Однозначно, как вернусь домой, пробью по всем возможным источникам всё, что могло рассорить этих двоих. Стыд? Пусть я не смогу, как прежде, смотреть в их глаза, но может, хотя бы найду возможность их померить перед смертью наставника. Да и так, изредка вспоминаю, что должна в себя влюбить Николая, и становится безумно стыдно. И, вместе с тем, безумно хочется, чтобы это произошло. Странновато впервые влюбиться в двадцать шесть лет, но что будет, то будет.
– Лен, пойдем? Или ты хочешь ещё здесь постоять? – Отвлек меня Николай. Постоять? Вот так вдвоём, чтобы никто не отвлекал? Хотелось, но сейчас это будет лишнее. Я всё-таки поежилась. Под пальто было классическое черное платье чуть выше колен, а от того не сильно меня оно грело. А ноги в туфлях уже начали подмерзать.
– Пошли. Ветер сильный, да и дождь срывается.
Мужчина приобнял меня и повел вниз. На нижней палубе я ещё не была. Она была закрыта, но здесь были большие панорамные окна, открывающиеся в жаркие дни. Столик, который был для нас предназначен, было сложно не заметить. На нёем стоял букет оранжевых роз. Быстрый возмущенный взгляд на Николая и тот скрывает смешки за кашлем, прикрывая рот кулаком.
– Извини, не удержался. Но без цветов было бы какое-то неправильное свидание.
– Надеюсь, оранжерея на этот раз не пострадала.
Мужчина отодвинул мне стул, подождав, пока я сяду, коснулся губами моей руки, словно мы были в фильме про высшее общество.
– О, моя леди, не переживайте. Не только не пострадала, но и осталась в большом плюсе. Даже новую палатку поставили. Но на этот раз сделали стены из кирпича, чтобы в следующий раз я не сломал их.
– Следующий раз?
– Ну, на всякий случай. Надеюсь, что такого всё-таки не будет, и с прилавков магазинов не пропадут эти розы, чтобы мне вновь не пришлось воровать их из оранжерей. Чёрт, не подумал, что теперь врезаться в ларек будет опасней для машины. Ты не обидишься, если обойдемся без этого? – Коля говорил серьёзным тоном, но смешки слышались в его голосе, да и в глазах то и дело видились бесята. – Устала за неделю?
Задумалась и кивнула. Я привыкла к более размеренной жизни, чем работа в компании. Программы редко подгоняют, и их можно прервать в случае неудачи, или откатить результат назад. В жизни такое не удастся сделать. Как не удастся поставить на паузу или уменьшить скорость, как бы сильно мне не хотелось бы этого.
– Я рада, что фирма выиграла тендер, но представляю, как снова придется носиться с документами по этому делу, и аж дрожь по телу бежит.
– Не бойся. Наш отдел стройка почти не затронет, мы уже всё подсчитали, заказали и обработали. Осталось только выдать материалы и всё. Бегать придется архитекторам и строителям, мы лишь их помощники.
Было видно, что моя паника позабавила мужчину, но обиды за это я не ощущала. Большая часть работы была как раз на Николае, и из нас двоих жаловаться должен бы по идее он, но женщина я, а потому и жаловалась. Официант принес бутылку белого вина, морепродукты. Особенно я обрадовалась осьминогам. Ничего не могла с собой поделать, но в Кардиффе я часто заказывала себе их в офис, чтобы было что погрызть, пока сижу за монитором. А они так прикольно тянутся и жуются, что можно было не переживать съесть за пол часа всю порцию и удивляться, куда все делось.
И тут встал вопрос, как их красиво жевать, если ты на свидании. Поднесенный практически к открытому рту кусочек еще шевелящегося моллюска заставил меня застыть и с сожалением отложить вилку, скрывая лицо за бокалом.
Мой финт не остался незамеченным Николаем, и спустя несколько секунд шокировано провожала осьминога ко рту мужчины, которого вовсе не смутило ни движущаяся конечность, ни то, что вилка, на которую эта конечность была наколота, была моя.
– Эээ!
– А что ты хотела! Наколола – значит, нужно есть. У меня они вечно с тарелки улетают. – Хмыкнул Коля, в подтверждение попытавшийся проткнуть одно из щупалец, которое, в самом деле, улетело, мне на тарелку. Смех сдержать не удалось. Следующий кусок сразу же отправился ко мне в рот. Уже не думая, как буду выглядеть со стороны.
– Ты сегодня прекрасно выглядишь. – Неожиданно произнес мужчина и я поняла, что не зря боялась есть рядом с ним осьминога. Подавилась, повезло, что перед этим успела проживать и к горлу у меня ничего не присосется. Так что быстро выпила с пол бокала вина, чтобы сдержать кашель. Промокнула салфеткой губы.
– Спасибо.
– Впервые за комплимент на меня так зло смотрят. – Смех мужчины сразу же оборвался и голос посерьезнел. – Ты что, подавилась?
Нет, мне так вино понравилось!
Хмурый взгляд был ему ответом.
– Прости. Но ты действительно красивая.
– Сегодня?
– Всегда. Но сегодня особо красива, потому что видеть тебя могу только я.
И снова щеки решают, что румяна это ненужная устаревшая вещь, ведь они и сами могут становиться цвета свеклы. Приятно. Очень даже приятно.
– Спасибо. – Прошептала я, так как голос также решил, что хозяйка может обойтись без его помощи. Почему также? Да потому что ноги бы подломились, если бы я сейчас встала.
– Потанцуем? – Да ты издеваешься? Я, конечно, всеми руками и ногами, но ноги…
– Может когда чуть стемнеет? – Надеюсь, к тому времени я немного приду в себя. Мужчина понятливо кивает ,и мы дальше ведем наш разговор ни о чем.
Морепродукты уже съедены, и нам приносят десерт. Большие креманки пломбира со взбитыми сливками политым шоколадом.
– Мы заболеем! – Уверенно заявляю я, отправляя ложку холодного лакомства в рот. Мужчина привстает с места и медленно наклоняется ко мне через стол, глядя мне в глаза. В голове появляется мысль, что если мы так попробуем поцеловаться, то завалим стол. Но Коля останавливается, пока его большой палец, на котором явственно выделяется царапина, нежно проводит по краю моей нижней губы, и садится на место.
