маленькими глотками.
Время шло, и надо было сообщить о себе. Набрав международный номер, я позвонил Сержу, учитывая, что с Парижем разница в четыре часа, а значит, рабочий день в разгаре.
– Привет, – произнес я, и на какое-то время в трубке повисла тишина.
– Привет, Жан! Как я рад тебя слышать. Тут такое творилось! Согласись – один журналист ранее был травмирован, другой вообще пропал. Нам сообщили, что ты в порядке. Ты из дома звонишь?
– Да, сегодня прилетел.
– Как себя чувствуешь?
– Хорошо, отоспался.
– Извини, что сразу к делу. Будет что публиковать?
– Не уверен. Думаю, что главный не пойдет на это. Я тебе звоню, сообщить, что я на месте и завтра всё возвращается на круги своя. Так что, пока.
– Пока.
Положив трубку, я сел в кресло и включил телевизор, подумав, что хорошо бы написать, но не получится. Там, где военные, там часто запрет. От созерцания телевизора меня отвлёк телефонный звонок. Это мог звонить главный редактор, остальные пока не знали, что я дома. Сняв трубку, я убедился, что не ошибся.
– Добрый вечер, – глухо произнес он. – Вляпался! Я же тебе говорил, что личные дела не моё.
– Ну, во-первых, не вляпался. Во-вторых, я не просил помощи, и, в-третьих, самое приятное для меня, я жив, спасибо американцам, помогли.
– Потому и звоню, что жив, что звонить покойнику, у меня ещё нет связи с Всевышним.
– Жаль.
– Не очень. Всё шутишь. Это хорошо. Я так полагаю, что подобные приключения интересны и даже бывают горячими.
– Мне не жжет.
– Можешь материал прислать?
– Могу, но вы уверены, что нас не прослушивают, после моих приключений?
– Нет.
– Вот и я о том же. Но пусть слушают. Отправлять экспресс-почтой, может не дойти.
– Отправь через посольство. Я им позвоню. Не будут же у тебя вырывать статью, на улице. В посольстве напиши. Голова у тебя при себе?
– Пока при мне. Написать могу, но думаю, публикация не пройдет.
– Почему?
– Не по телефону. Есть свои сложности. Сами не захотите.
– Пришли, а я решу.
– Хорошо.
– Ты там это… он сделал паузу, – поосторожнее.
– Постараюсь. Кстати, а когда будет замена, на более спокойного журналиста?
– Будет и скоро.
– И я свободен!?
– Почти.
– Это как?
– Ты остаешься внештатным сотрудником, до тех пор, пока сам не захочешь вернуться. Какой бы ты ни был неугомонный, порой и неуютный, статьи твои интересны. Я имею в виду подачу материала.
– Хорошо.
Мы попрощались, и я вернулся к созерцанию телевизора, но мысли мои были в другом месте. Предстояло написать статью, но не только это, надо подготовить материал для отправки в Центр. Как это получится, я не знал, так как не был уверен, что меня оставят в покое. Завтра надо за машину расплатиться, что осталась в лесу, – подумал я, – и купить новую, неказистую, но мощную.
Посмотрел на время, вечер уже вступил в свои права, и решил позвонить Андре. Дома никто не отвечал, и я позвонил в бар, где он любил бывать. Сообщил бармену кто я и попросил позвать Андре, если он там.
– Здесь, – ответил бармен и вскоре я услышал возбужденный голос Андре:
– Привет, пропащий! Ты сейчас дома?
– Дома.
– Давай к нам, мы тебя заждались.
– Не сегодня. Завтра встретимся в офисе, а вечером посидим. Я звоню сообщить, что прибыл, так что до завтра. Предай всем привет.
– Обязательно. Отдыхай.
Постояв с трубкой в руке, из которой доносились короткие гудки, я ухмыльнулся. Отдыхай! Нет времени на отдых. Повесив трубку, я увеличил громкость телевизора, переключив его на новости, и прошелся по квартире. Было у меня чувство, что в квартире могли поставить жучки в моё отсутствие. Это мог сделать кто угодно, но вероятнее, это люди Джеймса. Я обнаружил жучки на кухне и в комнате. Как их искать я тоже знал. К тому, что тебя подслушивают можно привыкнуть, а иногда извлечь пользу. Поэтому отреагировал на их наличие спокойно, с пониманием дела, самому доводилось ставить. Что делать – такая работа у них и у меня. Не создавая особого шума, я извлек из тайника микроплёнку, а из шкафа фотоаппарат. С виду это был типичный аппарат, но в нем была возможность установить микропленку, а установить её мог тот, кто знал как. Затем сел за стол и стал записывать всё, что хранил в голове. От руки нарисовал карту, где нанёс места расположения обеих баз. Координаты, чтобы можно более точно настраивать спутники на фотографирование. Все написанное и нарисованное отснял, убрал плёнку в тайник, фотоаппарат в шкаф, бумагу сжёг, а пепел смыл в унитаз.
После сел за стол и начал писать статью, не рассчитывая, что завтра у меня будет на это время. Закончил дела ближе к полуночи и, оставив статью на столе, отправился спать.
13
Утром я проснулся выспавшимся, хотя за прошедшие дни основным моим занятием было спать. Посмотрев за окно, я увидел солнечный свет, который заливал комнату. Само солнце спряталось за кроны деревьев и его лучи напрямую не проникали, чтобы нагреть воздух квартиры; приятная прохлада утра ласкала.
Торопиться было некуда, назначенных встреч не было, ввиду моего отсутствия, а значит, успею ещё в офис.
Я приоткрыл окно и в комнату ворвался свежий аромат утра, ни один листочек деревьев не шевелился и в прозрачном воздухе, словно безжизненном, было нечто, что предвещало то, что здесь называли прохладным утром.
Я быстро оделся и вышел на улицу, справа от моего дома находилась булочная и я, выйдя под утреннее аргентинское солнце, купил свежеиспеченные булочки и вернулся в квартиру. Сварив кофе, сел у окна и принялся уничтожать булочки, запах которых смешался с ароматом кофе. Улица уже проснулась, по ней проходили редкие прохожие, да изредка проезжали машины.
Убрав остатки завтрака, вышел из дома. Пройдя по теневой стороне улицы, как и вся моя основная деятельность, проходила в тени, я вышел под уже палящие лучи. Надев солнцезащитные очки, осмотрелся, в поисках такси, одновременно приглядываясь к обстановке, нет ли чего нового и просто запоминая стоящие машины на обочине, как обычно замечал всё, идя по улочке, где жил.
Такси подъехало быстро, и когда я расположился на заднем сиденье, то оглянулся.
– Кого-то высматриваете? – поинтересовался водитель.
– Да, приятель должен был заехать, но что-то нет, – я назвал адрес офиса. На самом деле меня интересовало, не отъедет ли кто следом, но, ни одна машина не отъехала, что совсем не означало, что у нас нет попутчиков. Учитывая бдительность таксиста, я на протяжении пути больше ни разу не оглядывался, но поинтересовался:
