конюшню, он скоро будет.
— Шварки-парки, словно на свою женушку смотрю, когда она была на десять лет моложе, — шепотом сказал Вошер, весело фыркнув.
Бранд промолчал. Он не понимал, как отреагирует Новад, когда узнает, что его подопечный согласился сопровождать дочь Императора. Но было нечто еще более серьезное и опасное. Маленькая демонесса вряд ли будет терпеть такую заносчивую особу.
Глава 10
Ближе к вечеру на тракт опустилась огромная тень. Близость с Картис давала о себе знать. Бранд иногда оборачивался, чтобы посмотреть на самую высокую гору континента. И каждый раз глядя на этот высокий пик, старался запомнить каждую мелкую деталь. Вдруг он видит эту красоту в последний раз. Ведь впереди полнейшая неизвестность, словно густой лесной туман, она укрывала будущее загадочной завесой.
Но Бранд изменился. Он больше не боялся встречи с судьбой. Даже если это означало, снова вступить в бой с могущественными врагом. Бранд достойно примет подобное испытание. Ведь теперь его жизнь связана с защитой родных земель, а еще тех, кто по этим бескрайним полям ходит или скачет на лошади. Бранд посмотрел вперед, где на красивейшей лошади, ехала надменная аристократка. Девушка держалась от него на расстоянии, не подпуская к себе никого, кроме ее верного рыцаря. Странное поведение. Ведь они с северянином должны были ее защищать. Довольно причудливая девушка. Возможно, на нее повлияло близкое родство с Императором. В жизни каждого человека, родители оставляют частичку себя.
Кем был его собственный отец? Он был фермером и неумелым воином. Прирожденным воином был его дед, который прожил невероятно долгую жизнь. Умудренный опытом боец лесного клана. Но теперь Бранду даже некому будет поделиться историей о свих приключениях. Ведь расскажи он о своих испытаниях в родной деревушке, то никто бы ему не поверил. Но продолжает ли существовать его родная деревушка? Юноша поморщился и крепче сжав вожжи, обернулся назад.
Картис стоял там же, где и десять минут назад. Одинокая вершина вулкана, накрытая снежной шапкой — удивительно прекрасное зрелище. Юноша тяжело вздохнул и повернулся обратно, искоса поглядывая на аристократов, которые ехали впереди. Его смятение, заметил северянин и приблизился к Бранду.
— Ты как, парень?
— Нормально, — буркнул юноша, слабо улыбнувшись.
— Славно, — быстро кивнул тот поежившись. — А вот меня потряхивает.
— Сказываются ранения?
— Если бы, шварки-парки. Я гораздо крепче, чем выгляжу. Меня колотит от тех парней со светящимися глазами. Они же метали в нас молнией и двигали наши тела не касаясь руками, — северянин повторил движения второго светлого, который использовал против них телепатию. — Против таких врагов я еще не бился, хотя прошел немало битв. В доме того богача еще держался, а когда мы выехали на тракт, то меня обуяли эти поганые мысли.
— Какие мысли?
— Страх, парень! Я будто снова стал зеленым мальчишкой и вышел против первого волка, как в время обряда посвящения в воины.
— Жестокие обычаи у вас на севере.
— По-другому там не выжить, парень. Но волки и медведи не идут ни в какое сравнение с этими ребятами, шварки-парки. Как ты можешь так спокойно держаться?
— Я уже дрался с ними. У подножия Картиса и в крепости родного города, который уничтожило одно очень сильное существо. Когда его отрезанная рука падала с небес на землю, это вызвало огненный дождь. Они могучие воины, Вошер, но далеко не всесильны. Скоро мы нагоним Новада и Лилит, они смогут объяснить тебе гораздо больше.
— Ты говоришь про отца и дочь, которые спасли приют? И что значит, отрезанная рука? Что за существо такое, рука которого, падая на землю, вызывает огненный дождь?
— Вильвет — это Сила. Могущественный пользователь «Системы», которую создал искусственный бог. Это слишком сложно объяснить, Вошер. Я сам не до конца еще разобрался в этом.
— Отец и дочь, они одни из них, кто спустился с небес?
— Они не родственники, — Бранд замолчал, подбирая слова, ведь объяснить полностью, кто такие демоны, для него невыполнимая задача. — Все очень сложно.
— А что насчет красных глаз, парень. Помнишь тот рыцарь, который едет сейчас впереди сказал, что у этих людей светились глаза красным светом?
— Да.
— Прошлой ночью я не придал этому значения, но сейчас я отчетливо помню, как у той маленькой девочки, когда она ослепила меня, ярко сверкнули глаза. Выход, у них еще и растут рога. Когда-то я видел фрески со страшными созданиями с этими самыми рогами. Старые-престарые картины, шварки-парки. Но кто же они такие? Откуда они взялись? С другого материка или выползли из земли?
— Они вышли из огромной двери в небе, ну, во всяком случае самая сильная из них. Она сияла, как солнце, а потом Новад своей способностью перенес меня прочь. Чтобы ты знал, мой дом, где-то там, — Бранд показал рукой в сторону большой гряды холмов, на котором простирался светло-желтый осенний лес.
— Ты же из лесного клана, а они именно там и живут, — задумчиво произнес Вошер, глянув на холмы. — Красивые места. Жаль, что ваши лорды не любят вести дела с северянами.
— Почему не любят? Мой дед выходил против вас раз шесть не меньше.
— Знатный воин. На следующем пиру обязательно почту память твоего деда.
— Откуда ты знаешь, что он умер?
— О живых никогда не говорят в прошедшем времени.
Бранд погрустнел. Оказывается, он очень скучал по своем деду. Старому и грубому ворчуну, который редко одаривал его добрым словом. Таким был его дед. Жестким и черствым воином, повидавшим бесчисленное количество битв. Юноша тяжело вздохнул, подумав о красавице из соседней деревушки. Интересно, она ответила бы ему взаимностью?
— Так, что ты говорил об армии, спустившейся с небес? — вновь напомнил о себе Вошер, вырвав Бранда из воспоминаний.
— Есть темные и светлы. Ангелы и демоны. Те, кто поклоняется новому богу, и их противники, которые всеми силами пытаются им помешать. Светлые поглощают наш мир. Уже пали западные земли и территории лесных кланов. На очереди северные земли и обе Империи. Теми единственными, кто могут им помешать, являются два демона с рогами и красными глазами. Моя роль во всем этом — это защита одного из них от нападок светлых. Но теперь их нет, поэтому я не знаю, смогу ли выполнить свою работу.
— Ты, это, не горячись так, парень. Мы теперь в одной лодке, шварки-парки. Я просто
