он в пятнадцать, и ему было немного завидно, вот бы и ему начать обучаться в семь лет. А дисциплины у неё явно было побольше.
— Как и у Торы её всегда было больше, чем у меня, — усмехнувшись, заметил Кейнан.
В первый же день Кейнан познакомил Тору с Рексом, и Эзра увидел встречу с клоном номер два. Как когда-то Кейнан, Тора выхватила меч, его клинок оказался бледно-жёлтым, и выставила перед собой, одной рукой быстро задвинув Лирну себе за спину.
— Что он делает здесь? — спросила она.
Кейнан встал между ними, пытаясь объяснить, но Рекс мягко отодвинул его в сторону и заговорил сам. Эзра не слышал его слов, но Тора ещё какое-то время стояла неподвижно, казалось, готовая броситься на него, а потом убрала клинок, повесила меч обратно на пояс, шагнула к нему и, неожиданно для него и для всех, обняла.
— Мы все были обмануты, капитан Рекс, — тихо и горько сказала она. — Спасибо за твою верность.
Рекс был тронут почти до слёз, и Эзра в очередной раз поразился, как много значило для старого ветерана уважение и прощение его бывших командиров. Они сами были детьми, когда сражались бок о бок с ним, и, возможно, своим уважением он отдавал дань и их учителям, и испытаниям, которые они пережили, лишившись их.
Перед тем, как улететь, Тора отозвала Кейнана в сторону. Снова наступали сумерки и снова они стояли у изгороди, а Эзра с Лирной, сидя на крыше Призрака, куда он помог ей залезть, наблюдали за ними и кормили белок засушенными фруктами.
— Я думаю, что Сила привела меня к тебе из-за Лирны, — сказала она. — Я хочу попросить кое о чём.
— Всё что угодно, — ответил Кейнан.
— Не сейчас, — качнула она головой. — Возможно, в будущем.
Она остановилась, встала перед ним и взяла его руки в свои. Она едва доставала ему до середины груди, и ей пришлось задрать голову, чтобы смотреть ему в лицо.
— Если со мной что-то случится, но она выживет, я прошу тебя найти её и позаботиться о ней. Она не должна пережить то же, что и мы. Мне некого больше просить, да и, полагаю, то, что я нашла тебя именно сейчас, больше, чем через пятнадцать лет, говорит о том, что не просто так.
— Может и не поэтому, — попытался успокоить её Кейнан. — Что-то меняется, ты же тоже чувствуешь это?
— Да, но…
— Я обещаю. Я разыщу её, и скажи ей, чтобы она искала меня или Эзру.
— Спасибо, — сказала она и легко поклонилась, отпустила его руки и обернулась к горизонту.
— Ты прав, что-то меняется. Хотя в твоём случае я бы могла списать твои ощущения на что-то другое.
— Не начинай, — простонал Кейнан, — я уже со всеми это обсудил, разве что только не с командованием повстанцев. Знаешь, почему у нас не должно быть личной жизни? Чтобы её не приходилось обсуждать.
Она хмыкнула и похлопала его по руке.
— Всё что угодно ожидала здесь найти, но точно не такое.
— Помолчи. Пожалуйста. Просто вот помолчи раз в жизни.
— Они справятся? — спросил Эзра.
— Мы же справились, — пожал плечами Кейнан.
— Но у нас есть все остальные, и Призрак, и вообще.
— Но и рисковать Тора собирается куда меньше, чем мы. Всё будет в порядке.
— Ты вот всегда так уверен…
— В этом и смысл. Учишь тебя, учишь…
— Ой, ладно.
Эзра смотрел, как Тора с Лирной поднимаются на борт корабля, который должен был увезти их к дальним рубежам галактики, на планету, где скрывающийся от Империи рыцарь-джедай Тора Веторана надеялась получить несколько спокойных лет для обучения Лирны Мар-Гедор. Они похожи, думал он. Как и мы. Никогда об том не задумывался всерьёз. Я потерял родителей, а он потерял всё. Я осиротел раньше, но нашёл его, а он наоборот примерно в том же возрасте остался совсем один, на руинах своего мира. Никогда за все эти годы Эзра не слышал так много о Войне Клонов и падении Ордена, как в последние дни, не понимал так полно всех последствий, и сейчас впервые он видел всё это так ясно, словно сам пережил потерю старого мира и печалился по нему. Он смотрел в спину женщине с рыжими волосами и световым мечом, спрятанным в складках одежды и маленькой девочке, державшейся за её руку, и не ощущал гнева, потому что гневом не почтить память того, что они потеряли. Только печаль. Кейнан, как всегда, положил руку ему на плечо, и Эзра поднял к нему лицо, и Кейнан улыбнулся.
— Ничего не кончено, пока есть учитель и ученик, — сказал он. — И мы не одни. Это повод для радости, а не для печали.
11. Ясность
Время шло, и всё продолжало меняться. Эзра взрослел на глазах, становился увереннее, спокойнее и сильнее, а Кейнан словно стряхивал с себя всё, что беспокоило его, оставляя лишь радость и лёгкость, которая всегда была его свойством, но несколько лет назад это было лёгкостью дерзости, позже — покоя и понимания, но теперь это была лёгкость свободы. Словно ничего больше не держало его, словно он готов был встретиться с чем угодно, и это больше не могло ни тяготить, ни пугать его. Эзра особенно хорошо замечал это. Раньше Кейнан постоянно пытался защитить его от риска, в то время как сам готов был рискнуть ради него чем угодно, но в последнее время он почти перестал опекать его, и Эзре льстило, что Кейнан смотрит на него, как на равного.
— Не уверен, что могу тебя ещё чему-то научить, — сказал он. — Мои знания джедая неполные и, кажется, я передал тебе их все.
— Ещё как можешь, — уверенно ответил Эзра. — Ты учишь меня не только быть джедаем, ты всегда учил меня как быть человеком. И поверь, я не собираюсь переставать учиться. Ты нужен мне так же, как и раньше, и всегда будешь нужен.
— Могу то же сказать и о тебе, — улыбнулся Кейнан.
Теперь они чаще отправлялись на миссии по отдельности, потому что множество заданий планировалось из расчёта на то, что с группой будет джедай, и преимущество, которое это давало, использовалось по полной. Эзра знал, что Кейнан всё равно волнуется за него и сам волновался тоже, но это больше не сдерживало никого из них. И чем спокойнее был Кейнан, тем больше эти спокойствие и вера передавались Эзре.
— Тебе всё удалось, — говорила Гера, глядя на возвращающегося с задания Эзру и склонив голову к плечу Кейнана.
— А что,
