Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
снимает мгновенно. Хватило бы и одной дозы, чтобы убрать боль как минимум на семьдесят два часа.
Я помогла ему принять вертикальное положение. Мужчина облокотился спиной о стену и закрыл глаза.
Налила ему стакан воды и помогла выпить.
— Я так понимаю, боль в ампутированной руке у вас появилась давно? Или после того, как поставили протез? — спросила, когда он отодвинул от себя стакан и прикрыл глаза.
Загорский молчал.
Что за тупая гордыня? Буду молчать, страдать и подыхать?
Я поджала губы, а потом длинно вздохнула и произнесла:
— Север, давай ты хоть сейчас не будешь козлом. Позволь тебе помочь.
Не открывая глаз, он безэмоционально ответил:
— Ты мне не поможешь. Поэтому вали отсюда, пока я ещё добрый. И забудь, что видела.
Я сжала руку в кулак. Так и хотелось от всей души двинуть в лоб этого невыносимого мужчины.
Но с другой стороны, как я могу ему помочь?
Взглянула на ампулы в ладони и покачала головой. Это довольно мощный препарат, сильнее него только запрещёнка с чёрного рынка с тучей побочек и пятидесяти процентной вероятностью летального исхода.
Не удивлюсь, если и её Загорский пробовал, но не помогло.
Боль в ампутированной конечности носит приступообразный характер. Она может вызывать много неприятных ощущений.
Например, чувство сдавливания, но это будет очень сильный мышечный спазм. Человеку кажется, будто его несуществующая конечность зажата в тисках, и она сжимается и сжимается, норовя расплющить ногу или руку.
Помимо сдавливания есть ещё ощущения, будто от сильных ударов тока.
И вишенка – сильное жжение и покалывание. Этот вид фантомно-болевого синдрома самый сильный. Называется каузалгический.
Но я так понимаю у Севера всё в одном флаконе. Это просто абзац.
Фантомные боли являются следствием ошибочной работы мозга. Он помнит тело таким, каким оно было до ампутации, и не хочет ничего менять. Даже такой протез, как у Загорского не помогает обмануть мозг, и он продолжает управлять тем, чего уже нет, посылает болевые сигналы к ампутированной конечности, и человеку больно.
Самое поганое в ситуации Севера, мозг блокирует лекарства для обезболивания.
Но ещё помимо фантомных болей причиной его агонии могут быть невромы. Это утолщения нервов, которые после разрыва врастают в соединительную ткань культи.
Разорванные волокна нарушают передачу информации в центральную нервную систему и как результат дарят человеку непередаваемые болевые ощущения.
— Есть что-то, что тебе реально помогает снять болевой синдром? — сделала очередную попытку ему помочь.
— Ничего… — ответил Загорский устало. — Агата… Уйди…
И снова его накрыла боль.
Тело его задёргалось, по телу прокатывались волнами спазмы, он весь дрожал и стонал.
Смотреть на подобные страдания тяжело. И самое преотвратное, что я понятия не имела, как ему помочь. Только если вырубить его.
— Снотворное? — предложила я.
— Пробовал, — выдохнул он сквозь стиснутые зубы. — Потом… откат… ещё сильнее… Лучше так…
Мне хотелось вслух выругаться.
Я поднялась с корточек и прошла по кабинету Загорского.
— Я перечислю препараты. Останови на том, какой ещё не пробовал.
Начала вслух называть обезболивающие и транквилизаторы и по мере того, сколько уже перечислила, а Загорский молчал, мои глаза становились круглыми, как тарелки.
Умолкнув, я в ужасе прошептала:
— И ты всё это перепробывал?
— Громова… Ты меня достала… — прорычал он и кое-как поднялся с пола.
Шатаясь, направился к своему креслу, толкнул меня плечом, затем со стоном опустился на своё место, сжал плечо и прошипел:
— Уходи. Я тебя прошу. Пока ещё нормально. Не заставляй меня идти на крайности.
Кажется, мы сейчас начнём по второму кругу.
— Север, — прошипела не хуже него. Села на его стол и заговорила: — Слушай, давай ты будешь вскрывать и ковырять мне мозг в другой раз. Я даже мешать тебе не буду. А сейчас позволь помочь тебе. Для начала дай осмотреть тебя.
Загорский скривился, взгляд ожесточился. Север зашипел сквозь зубы:
— Убрала с моего стола свой зад и живо убралась отсюда!
Так я его и послушала. Сложила руки на груди и произнесла, чуть ли не по слогам:
— Ты дурак. Грёбаный псих. Загорский, включи мозги, подобные приступы тебя убивают. А тот факт, что ты накачиваешь себя подобными препаратами, жизни тебе тоже не прибавляют. Насколько лет ты уже сократил себе жизнь?
— Громова, если у тебя нет препарата от моей боли, то засунь свои нотации себе в зад и вали отсюда на хрен, — выдохнул он резко и зло.
Взгляд его ярких бирюзовых глаз полоснул не хуже лезвия.
Я прикрыла глаза рукой и длинно вздохнула.
Чёрт, он прав.
Осмотрю я его и что дальше?
Он перепробывал все средства, а толку?
Посмотрела на стонущего мужчину и спросила:
— Спорт? Или плавание? Вода снимает боль.
— Не в моём случае… — едва слышно ответил мужчина.
Я потёрла шею, потом хрустнула ей и вдруг совершенно неожиданно вспомнила историю сестрёнки. Точнее, её бывшего парня.
Странно, что мой мозг вспомнил об этом. Я тогда слушала её вполуха.
В общем, её бывший парень был спортсмен, занимался греблей. И при этом не воспринимал никакие обезболивающие, предпочитал всё натуральное. И самое главное средство у него против любой боли был… не поверите, но это секс.
В общем-то, молодой мужчина избрал правильную тактику.
Я вдруг замерла и по-новому посмотрела на Загорского.
— Я знаю, как тебе помочь, — заявила я. Мой голос прозвучал удивлённо.
Север уставился на меня со скепсисом. Он продолжал массировать плечо. Хмыкнул и сказал:
— Удиви меня, Громова. Может, посмеюсь, и смех немного снимет боль…
Пожала плечами и проговорила:
— Если мозг не желает переключаться и блокирует все обезболивающие вещества, то его нужно просто обмануть. Переключить. Чтобы он занялся, кхм… другими конечностями.
Загорский скривил губы и проворчал:
— И чем же таким я удивлю свой мозг? Громова, ты казалась умнее, чем…
— Я вколю тебе лошадиную дозу тестостерона, — оборвала его резко.
Загорский от моего предложения даже рот раскрыл. Потом он тряхнул головой и прошипел:
— Ты спятила? Боль только усилится.
— Я говорю на полном серьёзе. И нет, не усилится. У тебя фантомная боль, Север. Если ты забыл.
Мужчина некоторое время буравил меня тяжёлым и задумчивым взглядом. Потом скривил губы в ехидной улыбке и ядовито прошипел:
— От стояка ты меня будешь избавлять? А ты не подумала своим умишком, что я буду сутки ходить возбуждённым, а то и дольше!
Я и бровью не
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
