Идиот! Он же с самого начала подозревал, что она «нетронутая»! Снесло ей голову от любви, вот и легла под него, совершенно не думая о том, что ему это не нужно. Он просто ее пожалел, решил, что она таким известным образом хочет снять стресс.
Калинин поднялся с дивана и, не глядя на оставленную в одиночестве Аню, пошел в ванную. Матерясь про себя, снял испачканный презерватив, с раздражением поддел рукоятку смесителя. Вода с шумом ударила в раковину, горячий пар заволок зеркало.
— Так нельзя, — сказал он себе в отражение. — С*ка, так нельзя!
Нельзя оставлять Аню одну сейчас. Нельзя бросать ее после первой близости. Нельзя винить ее в том, в чем виноват и он — повелся на ее ласки как мальчишка.
А ведь так все хорошо начиналось! В ней страсти столько, что не каждая «с опытом» девица даст ей фору. Только вот из-за таких «обломов» в «первый раз» страстные от природы девы становятся фригидными и мучаются потом сами, и мужей своих мучают. Травма, как сказала бы Ольга, почти всем проблемам в жизни виной она, психологическая травма. Повезло же ему, блин, иметь сестру-психолога, да еще щедро делящуюся своими знаниями с ним!
— Вот же с*ка! — майор провел ладонью по лицу, словно скидывая с себя одни мысли, чтобы тут же отдаться другим. Если посмотреть на ситуацию с иной стороны, включив холодный рассудок, то все сложилось удачно. Он обещал Воронову присмотреть за ней, обработать, усыпить бдительность, и разве не лучший вариант здесь — «поиграть» в любовь, чтобы держать под контролем ее поступки и мысли? Она сама льнет к нему, сама инициировала секс, так что, как говорится, сам бог велел…
Уже гораздо менее агрессивно Калинин закрыл воду, обернулся полотенцем и вернулся в комнату. На город уже опустились летние сумерки, и в темноте, подсвечиваемой лишь тусклым светом из коридора, он с трудом разглядел силуэт Ани. Завернувшись полностью в плед и поджав под себя ноги, она сидела на краешке дивана. Калинин включил напольную лампу, и комнату наполнил слабый свет, после чего присел рядом с девушкой. При его приближении она снова смутилась, поспешно отвела глаза, трогательно натянула плед повыше на груди, словно он чего-то там еще не видел.
— Почему ты не сказала? — помолчав, спросил он и уточнил: — Почему не сказала, что еще ни с кем не была?
— Какая разница? — едва слышно отозвалась Аня, упорно глядя куда-то в пол. Голос ее дрожал. Калинин понимал, она в любой момент готова была расплакаться, но пока еще держалась.
— Есть разница, — уверил ее он, тоже сверля взглядом невидимую точку перед собой. — Позже ты могла встретить того, кого полюбишь, с кем бы все и произошло, а не так...
— Я ни с кем не хочу, — все так же тихо, но уверенно, ответила девушка. — Только с тобой.
— Ань, потом ты поймешь, как сейчас ошибаешься, — мягко произнес он, повернувшись к ней и, медленно развернув ее к себе за плечи, заставил посмотреть в глаза. — Я не смогу тебе дать того, что ты заслуживаешь. Понимаешь? Я не тот, кто тебе нужен.
На этих словах Калинин мысленно выругался. Ну вот, что, он несет? Вместо того чтобы начинать «играть в любовь», опять говорит все, как есть. Потому что знал — с ней так нельзя!
— Неправда, — вдруг выпалила Аня. — Мне нужен только ты! Ты все время мне помогаешь, спасаешь меня, без тебя я бы уже давно умерла!
Ее глаза блестели от слез, однако в истерику кидаться она не спешила, что весьма радовало майора. Он по-прежнему сжимал ее плечи и чувствовал, как ее всю потряхивает. Снова захлестнула нестерпимая жалость. Поддавшись невольному порыву, он рывком притянул ее к себе, прижал к груди.
— Прости меня, — неожиданно для себя выдал он, то ли уже играя заготовленную роль, то ли искренне считая себя виновным во всем произошедшем.
Аня уткнулась носом ему в шею и на некоторое время затихла. А Калинин продолжал наглаживать ее по спине, чувствуя, как она постепенно перестает дрожать.
Внезапно она отстранилась и, путаясь в пледе, с трудом поднялась с дивана, затем быстро проговорила:
— Мне лучше уйти! Хочешь, я уйду сейчас? Я найду какое-нибудь жилье.
— Тшш, тихо-тихо, — подскочил вслед за ней и майор, снова притянул к себе в успокаивающем жесте. — Подожди! Не надо никуда идти!
Калинин помолчал, прижимая к себе Аню, а затем произнес уже заготовленную за эти минуты речь:
— Послушай, ты ведь многого не знаешь. Я был женат, и у нас, в общем, не сложилось. Мы развелись год назад. Я пока не готов к новым отношениям, — сделал небольшую паузу, после чего добавил: — Но, думаю, … можно попробовать.
Получилось проникновенно. Он и сам почти поверил в это, но, когда Аня подняла к нему голову, и он увидел, сколько в ее глазах было надежды, то почувствовал себя такой мразью, что дышать стало тяжело. На грудь словно камень положили и давили-давили-давили…
Но ему ничего не оставалось, как продолжить начатую «игру». Так будет лучше для всех — и для Воронова, и для общего дела, но главное, и для самой Ани. Возможно, совсем скоро ее влюбленность пройдет, и она сама не захочет больше быть с ним. Разумеется, желательно, чтобы произошло это уже после того, как дело о пожаре с трупами Курбанова и отца Ани будет закрыто.
— Дай мне немного времени, хорошо? — серьезно попросил он, глядя на нее так, словно вся его жизнь сейчас зависела от ее решения.
— Хорошо, — слабо кивнула Аня, по-прежнему не сводя с него любящих глаз.
И дабы подкрепить свои слова действиями, Калинин наклонился к ней и слегка коснулся ее губ своими. Поцелуй получился поверхностным и каким-то детским, но затягивать его было ни к чему, а то девушка могла решить, что это намек на продолжение незаконченного на диване. Ни малейшего желания на это действо в данный момент у него уже не было, да и ей нужно прийти в себя физически. Но, в то же время, майор не мог не признаться себе в том, что с ней ему было хорошо. Не обнаружь он этот «обман», оба вскоре бы оказались на вершине удовольствия.
Он заставил себя улыбнуться и чтобы немного разрядить обстановку произнес шутливым тоном:
— Так, все, давай в душ!
Одной рукой приобняв Аню за плечи, а другой — приподнимая полы пледа, чтобы она не запуталась, Калинин направил ее в сторону ванной комнаты.
— И поесть надо! Ночь уже почти. Я ужасно голодный, например. Может, из пиццерии на дом что-нибудь закажем? — наигранно весело предложил майор.
