на протяжении миллиарда лет. Происходили лишь внутренние видоизменения. Это явление получило название «синдром Фольксвагена». — Корфт вывел на экран небезызвестную красную машину. Такая же была у мамы когда-то. Она все предлагала отдать мне, но в тот период я только съехала от родителей и отказывалась от любой помощи, оставляя им меньше рычагов давления. — Автомобиль «Фольксваген-жук» настолько пришелся по вкусу всему миру, что его производители не меняли внешний вид машины в течение сорока лет.
Что же люди делают с бактериями? Неужели просто рассматривают и умиляются? — Зал подхватил шутку, и смешок прокатился по аудитории. — Конечно же нет. Как я упоминал чуть раньше, микроорганизмы «вкалывают» на человечество с незапамятных времен. Причем до открытий Луи Пастера люди даже не догадывались, что, замешивая дрожжевое тесто, сквашивая молоко, изготовляя вино или пиво, они имели дело с работой живых существ.
Ученые любили поиграть в Бога и начали сами создавать бактерии-мутанты. Речь идет о микроорганизмах, специально адаптированных для работы в биотехнологическом производстве. Бактерии, как известно, весьма терпимо относятся к вмешательству в свой геном: их можно снабдить одним, двумя, а то и несколькими генами из какого-нибудь другого организма, и бактериальная клетка не только выживет, но и даст возможность новым генам работать внутри себя. Сейчас генетическая модификация бактерий стала рутинной процедурой: например, диабетики уже не один десяток лет используют инсулин, синтезируемый кишечной палочкой с человеческого гена.
На что еще способны эти микроскопические существа? В 2016 году японские ученые опубликовали очень важное открытие. Собрав образцы почвы, воды и ила у завода по переработке бутылок в Осаке, они обнаружили бактерии, которые научились разлагать пластик. Бактерии Ideonella sakaiensis могли питаться только определенным видом пластика — ПЭТ, из которого делают бутылки и другую тару. Сейчас ученые работают над улучшением показателей этого фермента, что позволит в будущем построить объекты промышленного масштаба, где бактерии будут «переваривать» целые груды пластика.
— А расскажите про “Синтию”! — крикнул кто-то из зала.
Многие одобрительно закивали.
Что еще за Синтия?
— Про Синтию? Она вообще-то просила не рассказывать гадости про нее, но раз вы просите. — Зал разразился хохотом. Удивительно, этот невротик обладает чувством юмора и реально прокачивает зал. — Все началось 20 апреля 2010 года, в 80 километрах от побережья штата Луизиана в Мексиканском заливе на нефтяной платформе Deepwater Horizon произошла авария, которая повлекла за собой взрыв метана, спровоцировавший пожар на платформе. Последовавший после аварии разлив нефти стал крупнейшим в истории человечества. По разным данным в первые дни из аварийной скважины вытекало в среднем 62 тысячи баррелей нефти в день! В конечном итоге в водах Мексиканского залива оказалось около 5 миллионов баррелей нефти, а углеводородное пятно покрыло собой площадь в 250 квадратных километров. Короче, разлив был колоссальным и стоил компании British Petroleum 42 миллиарда долларов на ликвидацию последствий аварии.
Разлив на платформе требовал незамедлительных и радикальных действий. Именно поэтому по заказу British Petroleum компанией "Synthetic Genomics", которая занималась разработкой биологических способов производства биоэтанола, была искусственно создана бактерия "Mycoplasma laboratorium" которая получила имя "Синтия".
Ученые, создавшие искусственную бактерию гордились ей как прорывом науки в сфере экологии. Ведь тогда всем казалось, что человек наконец-то сумел обуздать стихию.
Однако у природы были свои планы на синтетическую бактерию.
Создатели "Синтии" уверяли общественность в том, что она способна питаться только нефтепродуктами, которые являются продуктом растительного происхождения. А животный белок, якобы, переваривать не умеет. Возможно, в лабораторных условиях это и было правдой, однако из-за того, что бактерия — живое существо, под влиянием тех или иных обстоятельств, она способна изменяться и мутировать, что, собственно, и произошло, обернувшись трагедией мирового масштаба.
Вскоре после запуска синтетической бактерии в Мексиканский залив для его полной очистки от нефтепродуктов появились сообщения о заболевании, которое журналисты назвали "Синей чумой", и которое стало причиной гибели огромного количества птиц, рыб и прочих животных, обитавших в Мексиканском заливе. Попадая в микроскопические раны на теле животных, она с кровеносной системой разносилась по всем органам, за короткое время буквально разъедая всё на своём пути.
За считанные дни кожа животных покрывалась кровоточащими язвами, которые впоследствии начинали гнить. При исследованиях погибших животных были обнаружены нетипичные язвы и почернения на внутренних органах, которые свидетельствовали о распространении новой неизвестной инфекции — сгустки крови, указывающие на разрывы сосудов и внутренних органов, полостные кровотечения.
В зале поднялся гул. Видимо, большинство слушателей осведомлены последствиями аварии и принялись делиться знаниями с соседями.
— А что было дальше? — крикнула я, уже умирая от любопытства.
Кто бы мог подумать, что Корфт так интересно все преподнесет, что даже настроенная против него я жаждала узнать концовку истории.
— Все было бы не так страшно, если бы люди тоже не состояли из плоти и крови. В скором времени подобные симптомы начали проявляться и у людей, которые купались в Мексиканском заливе, причем нередко контакт с зараженной водой заканчивался летальным исходом. На начальном этапе болезни у людей появились такие же красные волдыри на поражённых участках, словно следы от ожогов — первый симптом размножения инфекции, как и у погибших в океане животных.
Найти лекарство от "Синтии" оказалось невозможным, поскольку бактерия была полностью синтезирована в лаборатории, антибиотики на нее не действовали. Поэтому единственным способом остановить продвижение бактерии по телу человека стало удаление пораженного участка, чтобы смертоносная "Синтия" не могла спровоцировать внутренние кровоизлияния.
Лекция длилась около часа и незаметно я сама погрузилась в тему. Резкий голос со временем перестал звучать отталкивающе, а больше убеждающе. Нервные движения мужчины же лишь выдавали, насколько он поглощен тем, о чем рассказывал.
— Как вы думаете, как быстро новая эпидемия распространится по миру? — спросил молодой человек в черном костюме с логотипом какого-то канала, когда настало время вопросов и ответов.
— С текущей глобализацией это займёт не больше месяца, чтобы поразить все страны, — уверенно оповестил Корфт.
Он наконец успокоился и присел на край сцены, свесив ноги вниз. Левая нога безжизненно покачивалась. В досье значилось, что она пострадала в ходе производственной травмы в лаборатории.
— Вакцинация решит эту проблему? — крикнула из другого конца зала девушка.
Ответ прозвучал быстро, даже слишком быстро:
— Нет.
Зал замолк.
Спрыгнув вниз, Артемий приблизился к передним
