Но нет, всем моим новым однокурсникам, за исключением некоторых, было интереснее попялиться на меня. В абсолютной тишине.
Не удержалась и тяжко вздохнула. Получилось громко. Ну, и да ладно.
Спустя несколько минут вот такой тягучей тишины появился преподаватель, комичный такой мужичок: низкорослый, пузатенький и с очками на пол лица.
Он промчался мимо нас, как ураган, чуть ли не головой открыл дверь и залетел в аудиторию. Мы медленно потянулись следом за ним. Расселись. И началось…
Еще два часа скучнейшей лекции, которую я слушала у себя на родине тоже на первом курсе и которую благополучно сдала давным-давно.
Да, тяжко дела у меня обстоят.
Чтобы не уснуть, я то и дело отвечала на вопросы со скучающим видом. Преподаватель был в шоке, одногруппники тоже. А я в отпаде от ситуации, в которой оказалась. Учить по новой одно и тоже, вы серьёзно? Я же, блин, в магическом мире, разве здесь не должна быть другая программа?
Третья пара была куда интереснее. Тем, что это было некое подобие практики. Такой примитивной, где нас учили оказывать первую помощь.
Я, ясен пень, как только поняла, что и тут ничего нового не предвидится, вызвалась отвечать первой. Сделала все, что от меня хотели, и села обратно на попу ровно для того, чтобы наблюдать, как мои одногруппники проводят экзекуцию над своими партнёрами.
Как это не странно, но отличились в хорошую сторону именно те люди… существа, которых я разглядывала так внимательно раньше. Нелюди, короче.
Моим, кстати, партнёром был сам препод, поскольку я была первой. И он же отпустил меня по доброте душевной (мужик действительно был мировой) значительно раньше с другими счастливчиками.
Дальше у меня в расписание значился мощный такой перерыв, и в завершении стояла единственная пара, которая чуть-чуть заинтересовала меня своим названием. У меня на листики она была названа так: "Смерть. Теория и практика." Интересно же, не правда ли? Особенно меня интересует практика. Кого мы будем убивать?
Вот так, пялясь в предоставленные мне план и расписание, я и доковыляла до столовой. Не сама, а под чутким руководством почему-то вдруг ставшего молчаливым Жиза, который примчался выполнить свои обязанности провожатого.
И выполнил, после чего свалил в закат… То есть опять убежал, словно в зад ужаленный. А я пошла разбираться, что и как тут у них в столовой работает.
После моих уже метаний между столами с раздачей, я наконец врубилась как у них тут все работает и отхватила порцию еды прямо из рук повара человека. Человеческую еду. До этого мне пытались впарить у других раздач сначала кровь в бутылке, потом какую-то пыльцу в тарелке вместе с ложкой, и жижу, подозрительно похожую на нефть.
И вот теперь, усевшись за стол с подносом, на котором стояла тарелки с салатом, супом, вроде как куриным, и чай с булочкой, я облегчённо вздохнула и, можно сказать, расслабилась.
Но рано, как оказалось, ибо рядом бацнул подносом сначала один знакомый эльф, а потом еще один.
Они вообще, как я заметила, почти не разлучались и всё делали в паре.
— Мы с Тамарой ходим парой… — Пробурчала я, откладывая вилку.
Эти двое еще на паре проявляли ко мне интерес, пялились постоянно, а потом и вовсе по пятам шли следом за нами с Жизом.
— Ты что-то сказала? — Спросил светловолосый эльф, прищуривая глаза. Так, что мне аж страшно стало.
— Сказала. — Кивнула я.
— А что? — Громко и с улыбкой заявила его тёмная противоположность. Или светлая?
— Спросила, что вам от меня надо. — На прямую заявила я.
Эти два типа мне тут чуть ли слежку не устроили, поэтому моя немного грубая манера общения оправдана.
Светловолосый нахмурился, в его тёмных глазах, казалось, скрутилась спиралью сама тьма.
Невольно я схватила нож. Случайно так.
— Мы хотели подружиться. — Затараторил громко темноволосый парень, разве что наперерез нам со светловолосым не бросаясь. — Да, Мириан? — Толкнул он своего друга в бок локтем.
Я, наблюдая за всем этим со своего места, находящегося прямо напротив их, приподняла одну бровь, таким образом выражая свой скепсис.
Мириан молчал. Молчал. А потом сподобился кивнуть.
— Знаешь, я вот даже не знаю, ожидать ли мне подвоха, или у него, — я указала ножом на угрюмого парня, — просто манера общения такая.
— У него личная драма. Не обращай внимания. — Замахал рукой парень, имя которого так и оставалось для меня загадкой.
Ну что ж, еще пара местных людей, знающих законы этого мира, не помешают. Тем более, когда они сами буквально напрашиваются.
Отложив нож, я протянула руку темненькому и с милой улыбкой изрекла:
— Мириан, с сегодняшнего дня ты мой друг.
Парень не ожидал такого поворота событий, отчего моя протянутая рука стала для него неожиданностью. Удивление на его лице отпечаталась очень ярко.
Впрочем, может у них так приветствовать друг друга не принято.
Дождавшись заторможенного кивка, перевела взгляд на темненького и сказала:
— И ты… прости, имени я твоего не знаю.
Парень, до этого шокировано пялившийся на нас, смекнул быстрее своего брата, что я от них хочу и, подняв руку из-под стола, пожал мою.
— Улиайл. — Представился парень, сверкая белоснежными ровными зубами.
— Лиса. — Вспомнила, что вообще-то не говорила им свое имя.
Повисла небольшая пауза, во время которой парни успели приступить к трапезе. Я же, вяло ковыряясь в тарелке, пялилась на своих новых друзей.
Оба красавцы с настолько утончёнными чертами лица, что любая актриса обзавидуется.
Однако же красота их была такой немного слащавой, приторной. Хотя, может быть, все дело в волосах, длинных, заплетенных в косы. Может они придавали такой эффект.
Тёмненький все-таки был более мужественный, более крупный и высокий, пусть и не на сильно.
— Так что за драма у вас случилась? — Улиайл подавился, а Мириан так резанул ножом по тарелки, что та чудом не треснула.
Увы, ответить эти двое не успели, хотя Улиайл и собирался. Нам помешали. Рядом со мной шлепнулся Лиан с каким-то стаканом.
— Насилу тебя нашёл, Лиса! Закупорилась в какой-то угол, еще и за спинами этих двоих не видно тебя. — Проворчал он, устраиваясь поудобнее. — Рассказывай давай.
— И что же? — Спросила, окончательно отодвигая поднос от себя.
Хватит. Наелась.
— Как это что? Все, конечно. — Парень, в отличии от меня, от еды не отказался и вовсю уплетал супчик, умудряясь еще и негодовать потихоньку. — Твоя очередь вещать много и подробно.
Я тяжко вздохнула.
