– Может быть, девушка-криптоморф могла быть одной из тех, кому ваш муж отказал в помощи? – осторожно предположила Руна. – Возможно, он что-нибудь рассказывал об этом…
Анна Фебер не дала Руне закончить фразу. Грозно сверкнув в полумраке глазами, жена адвоката процедила сквозь зубы:
– Теперь это ваша задача – выяснить, почему эта тварь убила моего мужа. Если бы Департамент защищал обычных людей от нападений криптоморфов, Микаэль был бы жив!
Эрик пропустил упрек мимо ушей: он привык к тому, что убитые горем родственники жертв частенько обвиняли агентов Департамента в бездействии. А вот Руну замечание Анны Фебер явно задело: по лицу напарницы пробежала тень недовольства. Впрочем, еще чуть-чуть, и выпады жены адвоката, находящейся на грани нервного срыва, стали бы раздражать самого Эрика, поэтому он решил, что пора брать инициативу в свои руки.
– Госпожа Фебер, постарайтесь вспомнить, что именно говорила вашему мужу напавшая на него девушка, – беспристрастным тоном попросил Эрик.
Жена адвоката недовольно поморщилась: просьба агента Департамента явно пришлась ей не по нраву.
– Чем раньше мы поймем, какую цель преследовала убийца, тем быстрее мы ее поймаем, – с нажимом сказал Эрик, наблюдая за тем, как выстроенная Анной Фебер оборона дает трещину. – Вы должны нам довериться. Только так мы сможем наказать тварь, убившую вашего мужа.
– Она требовала, чтобы Микаэль за что-то ответил. – Жена адвоката отвела взгляд.
– За что именно? – Эрик вцепился в слова Анны Фебер словно хищник, почуявший кровь.
– Откуда я знаю? – Женщина раздраженно дернула плечами.
– Может быть, она имела в виду какое-то конкретное дело, которое вел ваш муж?
– За все время практики мой муж представлял интересы более сотни клиентов. И как бы хорошо адвокат ни делал свою работу, все равно найдутся недовольные.
Анна Фебер замолчала, поджав губы. Она явно не хотела идти на контакт с агентами Департамента. Едва сдерживая растущее внутри раздражение, Эрик собирался посильнее надавить на женщину, но в разговор вмешалась Руна:
– Я вас понимаю, – участливо сказала напарница. – Некоторые подзащитные господина Фебера наверняка рассчитывали на оправдание или мягкий приговор, что не всегда возможно в работе адвоката. При этом стороны обвинения хотели более жестокого возмездия для тех клиентов вашего мужа, которых ему удавалось оправдать или же выбить для них приговор помягче.
– Именно. – Анна Фебер кивнула, и впервые за время этого напряженного разговора ее взгляд немного потеплел: каким-то невероятным образом мягкий голос Руны сломал психологическую броню женщины. – Угрозы с любых сторон стали обычным делом в профессии Микаэля. Но я хочу, чтобы вы знали: мой муж был честным и порядочным человеком. – Она перевела взгляд на Эрика и продолжила прежним тоном, наполненным холодом и раздражением: – Если вы только попробуете вымарать его имя в грязи, то видит Бог – вам не поздоровится!
Эрик пропустил упрек мимо ушей. И вместо того, чтобы заверить женщину в своих благих намерениях, он как ни в чем не бывало потребовал:
– Опишите внешность девушки, напавшей на вашего мужа. Это поможет нам быстрее ее поймать, в отличие от пустопорожних разговоров.
Анна Фебер в очередной раз полоснула Эрика наполненным злобой взглядом. Но, похоже, женщина наконец-то начала понимать, что только сотрудничество с агентами Департамента поможет найти убийцу Микаэля Фебера. Прикрыв глаза, словно вспоминая увиденное, жена адвоката сказала:
– Это была невысокая девушка лет двадцати в рваных джинсах и серой толстовке с капюшоном. Я лишь на миг успела взглянуть на ее лицо.
– Оно запомнилось вам чем-нибудь? – уточнила Руна. – Может быть, какая-то особая примета?
Анна Фебер покачала головой.
– Самое обычное, ничем не примечательное лицо, – ответила она, но затем, чуть подумав, добавила: – Хотя… меня кое-что удивило. У нее были странные глаза – вернее, левый глаз.
– В каком смысле странный? – Эрика прищурился, внимательно наблюдая за тем, как Анна Фебер, покусывая губу, пыталась оформить воспоминания в слова.
– Ее левый глаз как будто пульсировал изнутри красным светом, – наконец, неуверенно проговорила жена адвоката. – Словно внутри нее кипела сама ненависть… И эта ненависть прорывалась наружу через взгляд твари, которая убила моего мужа!
Последние слова сорвались с губ Анны Фебер вперемешку с горестным всхлипом. Женщина спрятала лицо в дрожащих ладонях и тихо сказала:
– Прошу меня извинить, но мне нужно побыть одной. – Она развернулась и направилась к дому. – Я буду в своей спальне, если вам что-то понадобится. – Анна Фебер остановилась у порога и, обернувшись, добавила со слезами на глазах: – Прошу вас: найдите и уничтожьте эту тварь!
– Мы свяжемся с вами, как только нам станет что-то известно, – лишенным всяческих эмоций голосом проговорил Эрик, когда за женой адвоката захлопнулась дверь.
Он поискал взглядом Руну, которая еще совсем недавно стояла рядом, а теперь куда-то исчезла, и обнаружил ее возле трупа собаки. Напарница с отрешенным видом наблюдала за тем, как санитары пытались аккуратно поместить тушу несчастного добермана в плотный мешок из черного полиэтилена, чтобы отвезти его на экспертизу.
Ночной воздух холодил лицо, шею и руки. Эрик застегнул молнию куртки и, встав рядом с Руной, сказал с легкой издевкой в голосе:
– Что, уже не нравится наша работа? Я ведь тебя предупреждал. Шла бы ты лучше перебирать бумажки в Отделе поведенческого анализа – как раз отличное местечко для таких зануд, как ты.
Руна одарила его холодным взглядом. Когда санитары подняли пакет с трупом добермана и понесли его к фургону, она тихо сказала:
– Вообще-то я думала о другом. – Руна посмотрела на Эрика: на ее бледном лице отражались красно-синие блики проблесковых маячков полицейских машин, а зеленые глаза потемнели. – Меня всегда поражала та жестокость, с которой криптоморфы разделываются с людьми.
– В этом нет ничего удивительного. – Эрик пожал плечами. – Они всегда были такими.
– Все равно у меня в голове не укладывается, как такое возможно. – Руна покачала головой.
– В таком случае тебе не стоило идти работать в Департамент, – ухмыльнулся Эрик.
– Откуда у них такая жестокость по отношению к людям? – Руна, казалось, не заметила очередную колкость напарника.
– На этот счет существует несколько предположений, но на мой взгляд все они – чушь собачья.
– На лекциях в Академии нам рассказывали о доминирующий в настоящее время научной теории.
– И что же она гласит?
– Большинство ученых склоняются к тому, что вирус КРИМОР пробудил в криптоморфах неактивные до сей поры участки «мусорной» ДНК, которые есть у каждого из нас. Раньше мы могли лишь только догадываться о том, какая информация закодирована в этих «спящих» зонах человеческого генома. Вероятно, вирус активировал не только сокрытые в них паранормальные способности, но и особую жестокость криптоморфов по отношению к людям.
