ещё более ценным в глазах окружающих, — говорит он.
— В каком смысле? — я догадываюсь, к чем он ведёт.
Сам сегодня пришёл к подобным выводам. Вроде и приятно, что кто-то другой совпал со мной во мнении. И, черт возьми, сложившаяся ситуация может быть очень опасной.
— К тому, что любой кластер вполне может стать нашим смертельным врагом, стоит его обитателям узнать про секрет нашего выживания, — подтверждает Ботан. — Ягод в лесу на всех не хватит. Когда животы начнут касаться спины, то уже никто не будет думать о шансах на победу или поражение. Только о еде.
У меня в голове предстают орды голодных зомби, которые бормочут «картофаааааан», кидаясь на нашу ограду и заползая по ней, словно муравьи. Я помню, какой была Хрюша, когда попыталась заколоть меня обычной палкой.
В мире, где Система, едва ли не зарубила на корню земледелие, рано или поздно встанет вопрос — а как вообще прокормить всю эту ораву людей?
Ведь даже после смерти ты просто-напросто окажешься в ином регионе. И что тогда? Те, у кого есть постоянный источник провизии, возвысятся над теми, кто его лишён.
Ведь прокачка прокачкой, а кушать хочется всегда!
Часть регионов пойдёт под соседа, что сможет обеспечить его провизией, но верно и то, что некоторые попытаются отжать столь драгоценный ресурс!
А значит, у такого кластера будет только один выход — выстоять под страшным напором, переждать бурю и подняться над пеплом проигравших.
И даже Спарты ничем не отличается от данного сценария. Слей информацию о легендарном картофане, и я уверен, что наездники, что южане припрут всем скопом к нам — отбирать добро.
Ботан верно подметил. Картофель — наш важнейший ресурс, а также секрет, который мы должны охранять всеми силами.
Полагаю, нужно будет ещё раз поднять данный вопрос на повестке в том числе. Не раскрывать информацию о картофеле и скорости его роста, не позволять никому извне Спарты заполучить картофель, годный для посадки.
Я не желаю повторять судьбу оригинальных спартанцев, что стояли против армады персов для защиты своего дома.
И не хочу потерять всё из-за столь глупой ошибки.
— Занятные выводы, — хлопаю по спине Ботана, Если будут ещё интересные мысли, Ботан — обращайся. Я обязательно выслушаю.
Мужчина скромно улыбается.
— Приятно найти понимающего собеседника, — тихо говорит он, вызывая у меня улыбку.
— В таком случае, — говорю, — не хочешь к нам присоединиться? Твоим мозгам точно найдётся пища. Может, что-то умного присоветуешь.
* * *
Печка своим видом не впечатляет. Кособокая конструкция из глины высотой где-то в полметра. Форма — словно ребёнок лепил куличики, переворачивая ведёрко. Таков первый горн.
Внутри слоями набиты пережжённый древесный уголь и руда. Снизу бушует пламя. Тохич говорит, что лучше раздувать его мехами, но мехов у нас нет. Точнее, есть, но в самой кузнице. А снять и перетащить его на другое место нельзя. Дурацкие ограничения Системы.
Наверное, следующая, более прогрессивная модель печи будет с мехами. Прогресс, мать его.
Меня зовут, когда из лотка в нижней части печи начинает течь раскалённый ручеёк.
— Железо⁈ — смотрю заворожённо.
— Шлак, — поясняет Тохич, — мусор и примеси. Железо будет внутри.
Когда струйка шлака иссякает, Тохич лупит кувалдой по стенке печи! Конструкция проламывается, но он, ничуть не расстроившись, лезет внутрь кузнечными щипцами внутрь горна.
Вытаскивает уродливый камень с бурыми, неостывшими прожилками.
— Крица, — голосом закадрового комментатора из научно-популярного фильма сообщает Ботан, — Вот оно, железо.
— И что нам с ним делать? — с подозрением смотрю на эту хрень.
— Ковать, — вздыхает Тохич.
Звенит удары кувалды о металл. Звон раздаётся по всему помещению, эхом разносясь по стенам.
Лёгкий полумрак на мгновение озаряется от каждого столкновения.
Накалённый докрасна металл оживает под каждым новым ударом, освещая кузницу ярко-рыжим всплеском.
А в следующую секунду металл опускается в чан с водой, оглушая помещение шипением вскипевшей жидкости.
— И как итог? — раздаётся мой голос.
Тохич берёт в руки железную полосу, которую ковал перед этим, и без особого усилия сгибает в руках.
— Хреново, — вздыхает Ботан.
Третий устало выдыхает, но никак не комментирует слова мужчины.
Ага, попробовали четыре мужика тут же с разбега сделать самый настоящий меч, насмотревшись фильмов и начитавшись книг.
— А чего вы хотели? — ворчит Тохич, — двуручный фаламбер или булатную шашку? Я предупреждал, железо — оно такое.
Кажется, он единственный, кто доволен результатом.
— Укрепить его как-то можно? — спрашиваю.
— Ковать, — сообщает наш кузнец, — много раз перековывать. В прямом смысле слова выбивать примеси из него. Тогда оно станет прочнее.
Мои мечты о закованных в броню воинах разбиваются о суровую реальность. Система, ну можно как-то попроще? Почему нельзя закинуть в печку руду, а вытащить сразу меч? Так во всех играх бывает. Я лично видел!
— Мне Сталевара дали и Кузнеца, — сообщает Тохич, — думаю, если их качать, то качество изделий будет повышаться. Но, сам понимаешь, это не сразу.
— Температуры в этой примитивной печи недостаточно, чтобы полностью очистить руду от примесей, — вздыхает Ботан. — И чтобы насытить углеродом от угля. Тогда бы мы могли получить сталь.
— Это единственная проблема? — интересуюсь я.
— Основная, — подтверждает Тохич. — Но я поглядел оружие этих двоих. Лучше, но ненамного. Это наш нынешний уровень развития.
— Едва ли из такого железа получится что-то дельное, — нудит Ботан. — Вот доменный процесс…
— До которого нам, как до луны! — вскипает Тохич, — Нам инструменты нужны, доспехи нужны. Это металл, а улучшить его — дело времени.
— И сколько времени надо, чтобы довести до ума вот такую полоску, как у тебя в руках? — уточняю я.
— Часов пять-шесть, — прикидывает Тохич.
В руках у Тохича металла на один короткий меч, два ножа, пару мотыг, одну пластину доспеха вроде «лорики сегментаты». Даже если мы поставим две или три такие печки и будем лить металл непрерывно, то чтобы вооружить воинов и обеспечить всем необходимым хозяйство, нам понадобится несколько недель.
Да и результат может оказаться сомнительным, Тохич не зря предупреждает.
— Дело только в температуре? — уточняю.
— В основном да, — кивает наш сталевар.
— А что будет, если её увеличить? — прикидываю в голове одну идею, — результат изменится?
— Если температура будет выше, то железо насытится углеродом, — говорит Тохич, — это будет уже сталь. Дамаск, булат… её называли по-разному.
Я тоже помню эти названия. Такая сталь в средневековье ценилась дороже золота.
— У нас есть что загрузить в печь? — спрашиваю. — Руда осталась?
— Немного, — кивает Ботан, — но можно и этот металл переплавить ещё раз, хуже не будет. Вы что-то задумали, Лорд? Но что⁈ При нынешнем уровне технологических ограничений?
— Загружайте, — говорю, — все ограничения у нас в голове. Хотите огня? Будет вам огонь!
Глава 12
Итак, стенка у печи заделана а сама печь вновь загружена. Всей рудой, что осталась от первой плавки, и ещё железной заготовкой, которую я забраковал. Всё это перемешано с древесным углём.
— И что от меня требуется? — важно уточняет Мышь.
Я смотрю на Тохича и Ботана, и те дружно начинают раздавать ЦУ женщине, едва ли не перебивая друг друга.
Та хмурит брови, пытаясь разобрать терминологический бред, что несёт эта парочка.
Я глубоко вздыхаю, кажется, парни слишком увлеклись, совершенно позабыв, что не каждый разумный в их окружении хоть как-то смыслит в варке металлов и кузнечном деле.
— Ты ведь не только файерболы умеешь бросать, но и направлять поток огня? — уточняю. — Навроде огнемёта?
— Могу, — говорит Мышь, — только это слабое заклинание, энергии расходует много, а расстояние действия маленькое.
— А в печи пламя разжечь сможешь? Надо поддерживать равномерную температуру как можно дольше. В противном случае вся работа будет впустую и итог окажется куда хуже наших ожиданий.
— Так бы сразу и сказали, — задирает она подбородок, недовольно глянув в сторону застывшей двоицы.
Те смущённо переглядываются и чешут затылки.
Между тем огонь разгорается, всё сильнее нагревая лежащий внутри уголь. Тохич прикрывает глаза и подносит ладонь ближе к горну.
