— Отмени эту свою забастовку? — прорычал он.
— А почему ты спрашиваешь меня? Обратись к профсоюзу, они тебе всё объяснят. Кстати, хочу обратить твоё внимание на то, что по условиям контракта все, кто участвует в съёмках, уже относятся к этой отрасли и тоже бастуют.
Министр открыл рот и стал похож на рыбу, выброшенную на берег. Он жадно ловил воздух ртом и ничего не мог сказать.
— Дорогой Винцент, надо читать те контракты, которые вы подписываете. Если не ошибаюсь, речь идёт о тысяче работников твоего канала, которых ты определил на съёмки. Мне очень жаль, но все вопросы ты решаешь с профсоюзом, а не со мной.
— Я это так не оставлю, — придя в себя, выплюнул он и, хлопнув входной дверью, удалился.
Я покачал головой. Ну совершенно непуганные идиоты, правда и мои хаоситы тоже не отличались жизненной смекалкой. Когда я рассказал Вдове и Ван Хельсингу свой план по покорению этого мира, на их лицах отразилась целая гамма чувств, в основном это была жалость к моим умственным способностям. Но они меня сделали главным, и я настоял на своём, и, как видно, не зря. Мой план работает и работает отлично. А всего-то нужно было придумать профсоюз. Я чётко проинструктировал хаоситов, объяснил им плюсы и минусы, и даже подал запрос к главному ИИ на разрешение создать такую организацию. Мой запрос был утверждён , и мы начали выстраивать бюрократическую структуру. Первое, что я сделал, — начал выстраивать иерархию. Хотя, какая тут может быть иерархия из двух человек? Так что главной была назначена Вдова, она у нас очень активная, а Ван Хельсинг довольствовался должностью заместителя. Затем профсоюз создал школу по актёрскому мастерству и начал набор претендентов в неё. Я сразу сказал: «Первый год берите всех. Те, кто будут плохо играть, назначайте на административные должности, будем брать количеством». Третье: в каждом контракте прописать, что те, кто участвуют в фильмах, автоматически попадают под правила профсоюза кинематографистов. Ну для начала достаточно. И первый, кто попался нам в сети, оказался мой личный поклонник Винцент Лавое, и теперь тысяча его работников не имеют права работать. Всё это было с молчаливого согласия ИИ. Интересно, как он теперь выкрутится?
**** Совещание кабинета министров ****
— Винцент, можно узнать, почему ты экстренно просишь выделить несколько миллионов бюджетных средств для твоего министерства? — премьер-министр Кэролл Смит подняла глаза от своего планшета.
— Эмм, госпожа премьер-министр, мы собираемся провести рекрутинг. Нам нужно набрать около тысячи новых сотрудников, — промямлил Винцент со своего места.
— Вы что, собираетесь расширяться? — удивилась премьер. — Тогда почему я об этом ничего не знаю?
— Нет, нет, просто нам срочно понадобились люди. — Уклончиво ответил министр.
— Тогда куда делись старые сотрудники? — прищурилась Кэролл. Она была очень педантична в вопросах бюджета, и такие вот неожиданности вызывали у неё определённые подозрения.
— Они бастуют, — развёл руками Винцент.
— Они что? — переспросила премьер.
— Забастовка, это новое понятие, когда сотрудники отказываются работать до тех пор, пока не будут выполнены их требования, — пояснил министр.
— Даа, — брови премьера поползли вверх. — Это что-то новое. И на каком основании они решили это делать?
— Это решил их профсоюз, — со вздохом ответил Винцент.
— Союз чего? — Кэролл услышала ещё одно новое слово и была очень удивлена.
— Профсоюз, общественная организация, защищающая права и интересы своих работников, — Винцент закапывал себя всё глубже и глубже.
— Надо же, у нас есть теперь такие организации, и как давно они существуют? — спросила она.
— Недавно, с тех пор, как мы ввели новую отрасль — киноиндустрию, — Винцент был на грани паники.
— Хм, даже так. Если не ошибаюсь, запрос на создание общественной организации должен подать сенатор. Ты случайно не в курсе, кто это сделал? — прищурившись, спросила премьер.
— Густав де Брага, госпожа премьер-министр, — радостно сообщил министр, в надежде всё свалить на того.
— Угу, это же он предложил создать новую отрасль, — задумчиво произнесла Кэролл.
— Он самый, — уже увереннее кивнул министр.
— Понятно. Значит так: денег ты не получишь, а вот в суд надо будет тебе подать. И это должно быть показательной поркой. Сделай процесс доступным, и чтобы все каналы широко освещали его. Я не хочу, чтобы каждый, кто хочет, создавал себе профсоюзы. Ишь, выдумали себе забастовки устраивать. Тебе всё понятно?
Министр быстро, быстро закивал головой.
****
— Посмотри, чего ты добился! — Вдова стремительно ворвалась в мой кабинет, за ней, стараясь не отсвечивать, вошёл Ван Хельсинг.
— Ты о чём? — я удивлённо посмотрел на неё.
— Вот, — она кинула мне на стол какой-то конверт.
— Это что? — осторожно спросил я, открывая конверт.
— Повестка в суд. Нас вызывают в суд, и всё из-за твоей забастовки, — её голос сорвался на крик.
— Хватит истерить, — грубо оборвал я её. — Ну вызывают, ну и что?
— А то, что если мы проиграем, а мы проиграем, то нас понизят в статусе, и мы снова станем рабами! — Вдова была на грани теперь. — Тебе-то хорошо, ты у нас сенатор, — передразнила она кого-то. — А вот на нас опять наденут
