— У богатых свои причуды.
— Нет, — покачал я головой. — Я допускаю причуды, но не в отношении одежды и имиджа. Никакая уважающая себя женщина не позволит себе смешивать стили.
— Значит, эту штуковину забыли туристы.
— Минимум три недели на острове не было туристов, — отпарировал я.
— А может быть, ее забыли месяц назад.
— За месяц от соленых брызг и палящего солнца она превратилась бы в труху.
— Кто же, по-твоему, оставил ее на острове? — спросил Леша с нотками раздражения в голосе. Он, должно быть, почувствовал, что стал невольно напоминать доктора Ватсона, который ровным счетом ничего не понимает и отличается от Холмса чрезвычайной недогадливостью.
— А оставила ее некая молодая особа, одетая в шорты и маечку на бретельках.
Леша переминался с ноги на ногу. По-моему, он давно хотел в туалет.
— Погоди! — сказал он и исчез в дверях домика.
Выстраивая логическую цепочку, я бродил по двору из угла в угол. Что мы имеем? Убитую Милосердову. Девушку в шортах с «фенечкой» на шее. Убийцу Караева — человека в маске. Вот пока и все.
Я потянулся рукой к тяжелой ветке персика и стал машинально рвать листья. Леша вышел во двор уже умытым и причесанным. На его ресницах, как роса на траве, блестели капли.
— Погоди! — снова сказал он, поднимая ладонь вверх. — Я не успеваю за ходом твоих мыслей. Откуда ты взял девушку в шортах?
— Ее видел Караев. Она взошла на яхту на мысе Ай-Фока.
— Вот как? Значит, Милосердова была не единственной дамой на яхте?
— Выходит, так.
— Но не одни же они поплыли на остров?
— Я тоже думаю, что яхтой управлял мужчина.
— Выходит, что либо он, либо девушка в шортах убили Милосердову. А мотивы?
— С мотивами сложнее.
— Но что, по-твоему, могло связывать их троих? Случайное знакомство? Общий бизнес? Или, быть может, любовь?
— И это нельзя исключать. Когда мы узнаем о том, что связывало этих людей, то выясним и мотивы убийства… Ты ни разу не встречал в нашем продуктовом магазине парочку хиппи? Они почти каждое утро приходят за продуктами.
— Что-то не припомню, — ответил Леша.
— Длинноволосый парень со шнурком на лбу и подружка его — худая и бледная, как моль, в какой-то мексиканской тряпке вместо майки. Не видел? Ну, неважно. Они стоят лагерем где-то недалеко от нас.
— Ты хочешь разыскать хозяйку этой «фенечки»? Бесполезная трата времени. Я уверен, что ее давно нет на побережье.
— Хоть бы за что-то ухватиться, Леша. Знакомые, друзья, адреса, телефоны — хоть что-нибудь!
Лицо Леши поскучнело. Ему не хотелось шататься в жару по пляжам. Он еще не отошел от вчерашнего и мечтал о холодном пиве.
Мы вместе дошли до магазина. Леша купил пять бутылок пива и поплелся к себе «лечиться», а я сел на скамейке недалеко от входа и стал ждать парочку хиппи.
* * *
Когда от жары у меня стали плавиться мозги, к магазину, шаркая шлепанцами, подошли длинноволосый парень с девушкой. Я подождал, пока они накупят продуктов и снова выйдут на улицу, и встал на их пути, показывая «фенечку». Парень, должно быть, решил, что я предлагаю им купить сумочку, и отрицательно покачал головой:
— Спасибо, у нас такие есть.
— Вы меня не поняли. Я хотел спросить, не знаете ли вы, кто потерял эту штуковину?
Девушка проявила любопытство и, близоруко щурясь, взяла «фенечку» с моей ладони и недолго рассматривала ее.
— Нет, — сказала она, пожимая плечами. — Это не моя. А где вы ее нашли?
Я махнул рукой куда-то в сторону.
— Там. Это наверняка кто-то из ваших подруг потерял.
Парня «фенечка» не интересовала. Он, наверное, ревновал свою подругу, незаметно злился на нее и тянул за руку, но девушке не хватало общения, она одичала на диком пляже в среде своих флегматичных единомышленников и была не прочь поговорить со мной.
— Может, кто-то из наших, — согласилась она. — Надо поспрашивать. А денег в ней не было?
— Ни купончика, — сказал я. — Честное слово.
— Ну, это очень даже может быть, — улыбнулась девушка. — Кто с деньгами, тот не с нами. Давайте ее нам, я покажу девчонкам.
— А можно, я сам покажу?
— Кира, нас ждут, — сдержанно напомнил длинноволосый.
— Ну что вы такой нетерпеливый? — обратился я к парню. — Дайте же полюбоваться вашей Кирой!
Кира развеселилась. Ее лицо, лишенное какой бы то ни было косметики, выглядело намного симпатичнее, чем безэмоциональная маска ее ревнивого приятеля, который даже ревновал вяло и лениво.
— Ну так что, Кира? — улыбнулся я. — Как мне проникнуть в вашу общину?
— А чего в нее проникать? — пожала плечами Кира. — Идите по берегу в сторону Нового Света. Под обсерваторией — знаете, где это? — нас и найдете.
Длинноволосый, стремительно теряя влияние на свою подругу, демонстративно отошел в сторону и закурил. Я не мог оторваться от глаз Киры. Ее зрачки беспокойно бегали, словно она следила за игрой в пинг-понг сразу на нескольких столах, и в этом было что-то притягательное. «Болтушка, — подумал я о ней, — которая умирает от тоски в компании хиппи. Она мне поможет. Надо только заинтриговать ее, прикинуться влюбленным романтиком».
— Темно было, — пояснил я, прижимая «фенечку» к сердцу. — Помню, что у нее были распущены волосы — ну, точь-в-точь как у вас, — джинсовые шортики и маечка на тонких бретельках. У нас была безумная ночь!.. А утром она ушла.
— Как же так! — Кира уже начала остро переживать. — Что ж, вы даже ее имени не знаете?
Я отрицательно покачал головой.
— Мы называли друг друга ласковыми именами: я ее — Чайкой. А она меня — Айвенго.
Кира умирала от зависти. Длинноволосый, наверное, никогда не называл ее Чайкой.
— И даже не договорились о новой встрече?! — воскликнула она. — Ну как же?
— Она оставила на память о себе только вот это, — ответил я, глядя на «фенечку» и смахивая виртуальную слезу.
— Татьяны это сумочка, — вдруг подал голос длинноволосый, выдувая дым на кончик сигареты, словно пытаясь ее затушить.
— Какой Татьяны? — Кира обернулась к нему.
— Из Кемерова.
— Я не знаю такой, — пожала Кира плечами, не скрывая досады. Как же! Любовные страсти полыхают где-то рядом с ней, а она ничего не знает!
— У них тент на камнях стоял, под ним они вповалку спали. Это правее нас, на самом краю пляжа, — сказал длинноволосый.
