— Нет-нет, ты не можешь нам отказать! Никто, кроме тебя, не справится с этим! — Мэгги рыдала, и Квиллер испугался, что её хватит удар.
— Ну хорошо-хорошо. Успокойся, Мэгги. Выпей чая и не волнуйся так. Я постараюсь. Поговорим об этом утром. Всё в порядке. Слышишь?
Потрясённый Квиллер вернулся в кухню, накормил Коко и Юм-Юм, потом, ни говоря ни слова, отвёл кошек на их половину и проследил за тем, чтобы они улеглись в свои корзины. Их дверь оставалась открытой, так что по ночам они могли бродить, совершая всякие кошачьи ритуалы. Квиллер же всегда закрывал свою дверь.
Сегодня он лег, опасаясь, что не заснет, и опасения оказались не напрасными. Пока ответственность за аукцион лежала на Фокси Фреде, Квиллер тешился сомнениями в его успехе. Теперь эти сомнения тяжелым грузом легли на плечи самого Квиллера. Конечно, с котятами репетировали, но как они поведут себя в непривычном помещении, перед публикой, многочисленной и, весьма вероятно, перевозбужденной…
Час ночи. Два часа ночи. В половине третьего он понял, что в дверь царапаются и кто-то дергает ручку.
Он выскочил из постели. Да, это были они, его умные кошки. Коко осмотрелся, как будто говоря: «Ну вот и мы!»
«Негодяи!» — проворчал Квиллер, опускаясь в кресло. Кошки составили ему компанию: Юм-Юм уютно устроилась у него на коленях, а Коко сел на ручке кресла и неотрывно смотрел прямо в лоб хозяину. На комнату снизошел покой. И Квиллер подумал, что, в конце концов, всякий, кто в пятнадцать лет сыграл заглавную роль в «Короле Лире», а в шестнадцать поставил в студенческом театре «Жизнь с отцом», справится и с кошачьим аукционом… Смотри на это как на шоу-бизнес, сказал он себе. Сорок исполнителей, каждый из которых тянет одеяло на себя. А справиться с любителями кошек — это вообще пара пустяков! Мы не только возьмём с них деньги — мы за эти деньги устроим им потеху.
Он выгнал кошек из комнаты и лег в постель.
«Хочешь, хочешь, хочешь… купишь, купишь, купишь…» — убаюкивал он себя.
Глава пятнадцатая
В пятницу утром сиамцы почуяли: что-то не так. Завтрак им подали в семь утра, и тарелки под столом стояли иначе, чем всегда.
Что до Квиллера, то он съел свой континентальный завтрак в приюте для бездомных животных в обществе двух сопредседателей кошачьего аукциона. Оба они жили в «Уинстон-парк». Пегги Марш, молодой программист, была та самая доброхотка, что наведывалась в «Пиратский сундук» дважды в день, чтобы покормить Данди и прибрать за ним. Джадд Эмхёрст, пенсионер, делил свое время между книжным магазином (менеджер по особым вопросам) и приютом для животных (мытье грязных бездомных собак, доставленных в приют спасателями).
В приюте сорок котят жили в общем вольере, но на время репетиций их рассаживали по «лимузинам». Одного за другим Квиллер вынимал их из корзин, чтобы погладить и ласково побеседовать с ними. Котят гипнотизировали вибрации его голоса и завораживали усы.
— Судя по количеству проданных билетов, завтра соберутся сотни людей. Но котятам дадут легкое успокоительное.
— Главное, — сказал Квиллер, вспомнив трагический дебют Коко, — чтобы публика не кричала.
Джадд вставил, что может спешно напечатать несколько табличек: «Тихо! Котята спят!».
— Потом таблички разберут зрители на сувениры.
Репетиция закончилась кофе и сладкими булочками из закусочной Луизы.
— А вы знаете, что сын Луизы намеревается выезжать на разные мероприятия в вагончике с закусками? Завтра он будет на стоянке, — проговорил Джадд.
— Мы печатаем сувенирные программки, в которых указаны настоящие имена котят, их прозвища и особые приметы, — сообщила Пегги.
Наконец Джадд произнёс:
— Если аукцион будет иметь успех, мы попробуем со щенками, и я бы купил себе одного, если, конечно, в «Уинстон-парк» разрешают держать собак.
— Почему бы не сделать покупку прямо завтра, Джадд? — предложил Квиллер. — Я тоже был, скорее, собачником, пока не подпал под обаяние сами знаете кого.
«Сами знаете кто» встретили Квиллера, как он это называл, без всякого энтузиазма. Он принял душ, бросил одежду в стиральную машину. Его домочадцы всё ещё держались так, как будто целое утро он занимался чем-то незаконным или аморальным.
Он угостил их лакомством. Расчесал. Почитал им о жуках и птицах из книги Готорна, потом перенес их в садовый павильон, чтобы показать жуков и птиц живьем. С собой он захватил сотовый телефон и шоколадное печенье.
Все трое ощущали нечто странное в атмосфере. Такое предгрозовое затишье, как будто что-то должно случиться… Небо, хоть и ясное, имело какой-то тревожный, желтоватый, цвет.
Потом начались телефонные звонки.
Позвонила Кларисса и сообщила, что её подруга Вики приезжает сегодня днем и что ей не терпится взять котеночка, но что она, к сожалению, не сможет остаться на парад в понедельник, потому что во вторник поступает на новую работу в очень важное рекламное агентство.
Квиллер заметил:
— Для того, кто видел Парад роз в Калифорнии, пропустить Парад пионов в Пикаксе не очень большая потеря.
Потом позвонила Полти и похвалила Квиллера за благородное решение взять на себя обязанности аукциониста, а также выразила сожаление, что не сможет завтра присутствовать — надо быть на работе. Ещё она заметила, что Данди весь день капризничал, как будто перед переменой погоды.
Позже позвонил Уэзерби Гуд и хмуро сообщил:
— Всех метеорологов поувольняют к черту, когда услышат следующий шестичасовой прогноз.
— Заезжай-ка пропустить стаканчик перед тем, как поедешь на станцию. Судя по тому, что ты говоришь, может, это и правда будет твой последний прогноз, — сказал Квиллер.
Он внёс всё и всех в дом и приготовился выслушать плохие новости.
— Горькая правда состоит в том, — вздохнул метеоролог, усевшись за кухонный стол со своим стаканом и блюдечком орехов, — что штормовой фронт, стоявший над Канадой все лето, тронулся с места. И будет здесь к воскресенью. А это значит ветра и проливные дожди! То, что называют зимним ураганом. Можно смело отменять «Великий пожар». Люди не захотят выходить из дома и садиться за руль. Порывистый ветер. У тебя в амбаре есть генератор? Если нет, лучше тебе временно перебраться в Деревню. У нас есть оборудование, чтобы ликвидировать аварии. А улицы, слава богу, вымощены.
Квиллер заметил:
— Надеюсь, твой прогноз не распугает мне участников завтрашнего аукциона.
— Нет, у них ещё будет время подготовиться и запастись батарейками для карманных фонариков, супом в пакетиках и собачьими и кошачьими консервами.
В субботу утром Сорок Знаменитых Котят были перевезены в общей клетке в здание мэрии, где их ожидала последняя перед аукционом трапеза, в которую было добавлено успокоительное. Волонтеры давно привыкли говорить тихими, спокойными голосами. Они пересадили котят в их «лимузины». Несколько слезинок было пролито над принцем Хэлом[23], Лорной Дун и Рам-Там-Тагтером[24], которым нынче предстоял выход в свет.
