себя дерьмищем и сгорал от стыда. Еще больше, чем когда думал об их маме.
Разве о таком отце мечтали девочки, когда тащили в отель все свои игрушки? Да Асадов за себя и лопатки сломанной бы не дал. Пустую консервную банку бы пожалел.
Он совсем выдохся, сдался и набрал маму. Они с теткой, судя по доносящимся звукам, зависали в ресторане.
— Мама, я не знаю, что мне с ними делать. Помоги, — выдохнул в трубку, и уже через три минуты мать стояла на пороге его апартаментов. Сзади поджимала губы насупившаяся тетка.
— Все? Сдулся? — сердито сказала мать. — Интересно, на что ты рассчитывал?
— Не знаю, — беспомощно развел руками Асадов, — но они так хотели папу…
— А ты не подумал своей бестолковой башкой, зачем им папа без мамы? Жаль, мы с отцом не записывали, как ты маленький орал, когда я на десять минут в магазин заходила. Он не знал, что с тобой делать, как тебя успокоить, — мать выглянула из-за его плеча, коротко ругнулась и бегом бросилась в гостиную. — Булочки мои сладкие, идите к бабушке. Ну, что такое? Чего вы так плачете?
— Где мама?.. — всхлипнула Марьяша, раздирая на ошметки его сердце. Разве он хотел сделать больно своим Плохим девочкам? Не хотел, а сделал. Всем троим. Или… четверым?
— Мы к маме хотим! — отняла ладошки от зареванного личика Миланка.
— Папа сейчас ее привезет, правда же, папа? — мать зыркнула в его сторону уничтожающим взглядом.
— Так я собирался за ней завтра ехать, грузовик заказал и бригаду… — начал было Артем, но осекся, напоровшись на требовательный взгляд, и растерянно кивнул.
— Да, конечно. Прямо сейчас и привезу.
Лариса посторонилась, неодобрительно покачала головой. Но добавлять племяннику не стала, а направилась на помощь сестре.
И никогда еще Артему лифт не казался таким медленным.
* * *
«Алена, пойдем, я приехал за тобой».
Нет, так она сразу пошлет без вариантов. Надо сначала извиниться.
«Прости, меня. Пойдем, я приехал за тобой».
А ведь они давненько виделись. Может, сначала поздороваться?
«Алена, привет. Прости, поехали со мной…»
Мда… Звучит так себе. Надо дать понять, что он сожалеет и осознает, как по-скотски себя повел. Нет, по-скотски не подходит. Может, как негодяй? Тоже не то. Попахивает нафталином. А может…
«Алена, привет. Знаю, я кондом. Ты простишь меня?»
Не подходит, слишком грубо. Надо мягче.
«Здравствуй, Алена. Я вел себя как кондом. Прости меня, поехали со мной…»
Нет, слишком много слов. Она десять раз успеет закрыть перед его носом дверь, а он не может вернуться без нее. Не имеет права.
Лифт полз как улитка, а Артем грыз губу и не мог придумать, как начать разговор. А может, лучше сначала позвонить? Да, позвонить и предупредить, пусть собирает вещи. И пусть возьмет только самое необходимое, остальное завтра перевезет бригада грузчиков на грузовике.
Но по телефону не мешало бы представиться, она же не знает, что это его номер.
«Привет, Алена! Я Асадов. И я кондом…»
Черт, звучит точно как в клубе Анонимных Алкоголиков.
«Привет. Я Гриша, и я алкоголик. Я пил двадцать лет».
Артем быстрым шагом вышел из отеля и направился к стоянке такси. Сесть за руль он сейчас бы не рискнул. Вытащил телефон, нажал на дозвон и застыл как вкопанный, услышав рядом мелодию вызова.
Обернулся — на скамейке, обняв колени руками и уперевшись в них лбом, сидела Аля. Алена. Плохая девочка.
Его… четвертая?
Она вскинула голову, посмотрела на экран телефона, а потом увидела Асадова. И вскочила со скамейки.
— Что случилось? Что-то с девочками?
Артем смотрел на испуганное лицо и чувствовал себя тем самым использованным резиновым изделием.
Растрепанные пряди, выбившиеся из собранного на затылке хвоста. Заплаканные глаза…
Да что ж за дерьмо, а?
Из головы разом все вылетело, все заготовки. Протянул руку, она отшатнулась.
— Аль… — сказал хрипло, голос не слушался, горло драло не хуже наждачки. — Алена, пойдем домой. Девочки плачут…
— Плачут? — она быстро задышала и заморгала. — Почему плачут?
— Потому что без тебя.
Алена вдруг громко всхлипнула и спрятала лицо в ладонях.
— Я думала, я больше им не нужна, — услышал он глухое, — что, им будет хорошо без меня…
Сердце сдавило ребрами. Она плакала как Миланка, один-в-один. Их дочери хоть и похожи между собой, а все равно разные. И теперь Артем точно знал, в кого пошла его самая хрупкая и нежная девочка. В свою маму. Такую же хрупкую и нежную.
Тонкую веточку, которую он шесть лет назад безжалостно сорвал, переломал через колено, выбросил обломки и пошел дальше.
Артем сглотнул, ступил вперед и сказал хрипло:
— Прости меня, Алечка. Я вел себя как му…
— Пойдем, Артем, — перебила Алена, и ему показалось, она сделала это специально. Быстро вытерла глаза, шмыгнула носом. — Они же не уснут потом, если будут много плакать.
Но он перехватил ее рукой за талию, поразившись про себя, что она осталась такой тонкой. Как такая худенькая девушка в принципе смогла выносить и родить сразу трех девочек? Не только для себя, и для него тоже…
— Аля, я бы все равно завтра за тобой приехал, — сказал севшим голосом. Он должен был это сказать. — Я нанял бригаду с транспортом, они перевезут вещи. Твои и девочек.
Но она на его слова не обратила ни малейшего внимания.
— Неважно, Артем, главное дети. Пойдем скорее, — и пошла по направлению к отелю так быстро, что пришлось ее догонять.
Пока поднимались лифтом, ему так хотелось, чтобы она осмотрелась по сторонам. Хотелось поймать в ее глазах восхищение. Или хотя бы одобрение.
Но Алена словно не замечала ничего. Смотрела в одну точку на лифтовой панели и молчала.
В номер проскочила, едва дождавшись, пока он откроет дверь.
— Мама! Мамочка! — три воздушных облачка вылетели из гостиной и плотно облепили ее со всех сторон. Мать с теткой просочились мимо и исчезли, будто их и не было.
Артем с облегчением смотрел на сияющие глаза дочек. Как оказывается мало нужно, чтобы почувствовать себя счастливым. Не абстрактно и в общем, а конкретно здесь и сейчас.
Только собрался отступить, как снизу потянулась маленькая ручка и цепко ухватила его за ногу.
В груди разлилось теплом. Марьяша. Потянула легонько, пришлось подчиниться и придвинуться к Алене ближе. Потом еще ближе.
С другой стороны потянулась вторая ручка и обхватила вторую ногу. А это Марго, Артем ее узнал по розовому браслетику с котенком. Теперь пришлось в Алену буквально впечататься. Одной рукой обнял одну дочку, другой — вторую.
Он готов прямо сейчас отдать все свои
