доме, но…
— Можешь определить источник?
— Нет. Это необъяснимо и словно в одном месте, но повсюду.
— Приму к сведению, — кивнул Людвиг. — Спасибо. — И вновь повернулся ко мне. — Понаблюдайте за Линденом, прошу вас. Возможно, вам удастся его разговорить.
— Каким образом? Он занят своим магазином, я — своим. У меня в пятницу открытие, и, как вы понимаете, дел очень много.
— Он прислал вам цветы.
— Откуда вы… Впрочем, неважно. — Я глубоко вздохнула. Хотелось еще кофе, однако я понимала, что пора остановиться. — Да, мистер Линден прислал мне букет. Крохотный знак внимания, любезность. И?..
— Позвольте мне рассказать вам кое-что о мистере Линдене, — сказал Людвиг и, залпом допив свой кофе, вопросительно покосился на меня. Я взялась за турку. — Так как его я подозреваю менее всех, лишь в том, что ему может быть известно нечто нам полезное, дам ему хорошую характеристику. В молодости у него произошла история, коей он сам с вами поделится, если захочет; к нашему делу она не имеет касательства. Однако с тех пор мистер Линден очень редко, практически никогда не оказывал внимание дамам. Ну, разумеется, был короткий роман с певицей и визиты… гм… это, пожалуй, опустим. В том, что касается ухаживаний за благородными леди, мистер Линден удивительно сдержан. Присланный вам букет — это серьезно. Он давно никому цветов не посылал.
— Великие боги, откуда вы все это знаете, Людвиг?! Я понимаю, письмо тети, курьер с запиской для меня, но это…
— Ничего сверхъестественного, — рассмеялся Отеро, хотя его глаза оставались холодными. — Мой хороший знакомый является также приятелем Линдена. Вот и все.
— Да вы сплетник, милорд!
— Еще какой. — Теперь и глаза его улыбались, в них светилась нежность, и я вновь отвела взгляд — отвечать кокетством на это проявление доброты было немыслимо. — Скандалы, интриги и расследования — вот моя жизнь в трех словах. Причем лишь расследования — мои собственные, а скандалы и интриги — чужие.
— Ладно, сплетник, развейте мои сомнения. — Я поставила перед Отеро большую чашку свежесваренного кофе и уселась напротив, подперев кулачками подбородок. — Линден — из благородной семьи, или мне показалось?
— Восьмой сын нетитулованного дворянина. Довольно бедный род, на младших детей денег едва хватало. Потому мистер Линден с юных лет пробивался самостоятельно. Он получил хорошее воспитание — все, что родители смогли ему дать, и благодаря своему дару потом и кровью заработал звание мастера камней и хорошую репутацию. Некоторые его братья в той или иной степени преуспели: кое-кто подался в торговлю, кое-кто на службу… А магический дар видеть камни есть только у восьмого сына. Потому в семье его не слишком привечают. То ли завидуют, то ли опасаются.
— Мы же не в дремучие времена живем, чтобы бояться колдунов.
— Ох, Марика, сразу видно, что сельская местность так и не смогла вас поработить, — по-доброму усмехнулся Людвиг. — В провинции даже среди образованного дворянства бывают сильны суеверия. И хотя магия давно служит нам верой и правдой, семейные легенды гласят: частенько в ней не случается ни веры, ни правды.
— Но мастер камней… Он же не боевой маг, в конце концов! — Мне почему-то стало обидно за Линдена.
— Увы. Некоторые до сих пор легко поверят, если сказать, что мастер камней бросил в толпу агатом, и все умерли.
— Только камни переводить, — отважно прокомментировал Нил.
— Как бы там ни было, свою биографию мистер Линден вам поведает, если захочет. Я к чему веду: ответьте чем-либо на его послание. Тогда он продолжит общение, и вы сможете поговорить с ним.
Я глубоко вздохнула.
— Милорд, мне показалось, или вы сейчас пытаетесь спровоцировать мистера Линдена на ухаживания за мной?
— Да нет, вам не показалось. — У Людвига внезапно иссякло терпение; он поднялся, оперся о стол и навис над ним и надо мною. Нил шарахнулся, упал со стула и бочком отошел к плите. — Мало времени, Марика. Вы уже слышали новость: принц выдвигается навстречу невесте и через три недели будет здесь. Если заговор зреет в Райстоне, что вполне вероятно, ведь это владения герцога Крофтона, то и попытка что-либо сотворить с Эдвардом произойдет тут.
— Не разумнее ли было бы действовать на чужой территории, отведя от себя подозрения?
— Разумность и необходимость — разные вещи. Все сходится к Райстону, все нити ведут сюда, и половина из них натянута до «Лазурита». Как бы вы ни превозносили мои способности, за что я вам признателен, однако я не могу соорудить дело из слухов и недомолвок. Тех крупиц информации, что попадают в мои руки, ничтожно мало. У нас нет времени, миледи. Вы должны как можно скорее разговорить Линдена. И вашу новую помощницу, мисс Ханниген, хотя тут, наверное, будет сложнее.
— А что с ней?
— Начнем с того, что у нее, как и у мастера камней, полно братьев и сестер, и, возможно, прибавится. Она в вечном поиске денег. Ее мать… ладно, Марика, не до сантиментов — так вот, ее мать ведет себя очень легкомысленно с мужчинами. Каждый раз влюбленность, каждый раз ребенок, а потом новый возлюбленный. По свидетельствам соседей, Зельда неоднократно уговаривала мать остановиться и подумать головой, а не тем, что под юбкой, однако никакие скандалы госпожу Ханниген не обуздали. Сейчас она крутит роман с булочником, которому задолжала.
— А орочья кровь? Откуда?
— Отец Зельды был наполовину орком. Дитя войны. Госпожа Ханниген родила от него двоих — Зельду и ее близнеца, но тот умер во младенчестве. Однако большая семья — это не самое главное. Мисс Ханниген была постоянно вхожа в «Лазурит» и наверняка знает больше, чем рассказала полиции.
— Если вам так срочно нужны эти сведения, то почему бы не взять подозреваемых под стражу и не допросить?
— Потому что нужны основания, Марика! Правосудие работает не так. Я не могу оттащить кого-то в участок просто потому, что человек о чем-то умалчивает. Даже если он это делает! Мы можем ничего не добиться и спугнуть крупную рыбу; оставим сей способ на крайний случай. А вы завтра же утром отошлите записку мистеру Линдену и попробуйте выбрать удобный момент, чтобы поговорить со своей ювелиршей. Вы дали клятву содействия, и я прошу вас следовать ей.
— Благодарю, что напомнили, милорд. — Я поднялась. — Спасибо вам также за рассказ и ужин. Скоро вернется Грег, а я должна лечь спать, дабы с утра приступить к исполнению своего долга.
— Марика…
— Спокойной ночи, милорд. Была рада вашему визиту.
Людвиг глянул на меня исподлобья, схватил шляпу и вышел, хлопнув дверью; я обессиленно опустилась на стул.
— Ну, зачем ты так? — спросил Нил. — Он
