мне совсем не улыбается повторить этот бесценный опыт…
Пока я пытаюсь абстрагироваться от происходящего, первая девица, готовая добровольно броситься на амбразуру любого, кто даст за неё больше сотни тысяч, уже уходит к какому-то деду, а наш чудесный ведущий расписывает достоинства нового лота.
Пугает, что кто-то действительно готов так потратиться, потому что суммы, звучащие из зала, меня вымораживают, ведь обычный человек никогда столько не заработает. Мне слабо верится, что эти деньги действительно отойдут приютам, по крайней мере, детишки их точно не увидят.
Я каждый новый год езжу туда с Таей и байкерами, чтобы порадовать их, и если бы ребята действительно получали такое финансирование, они бы точно не жили в подобных условиях, а значит, всё идёт директорам на лапы.
─ А теперь, прекрасная Доминика, ─ звучит, как приговор, а из его уст — и подавно. ─ Она не только красива, но и поёт прекрасно. Кто готов провести чудесный вечер?
Мне плохо и, кажется, я прямо сейчас отключаюсь. Эль заранее всё спланировал? Когда успел втянуть меня ещё и в это?
Самое пугающее, что со мной правда хотят провести время, и если взглянуть на лица страждущих, сразу можно понять, каким они этот вечер видят. Отвратительно.
Нахожу глазами сталкера, и обещаю ему все кары. Только попробуй не впрячься, слышишь? Я тебе откручу то место, которым ты думаешь, если меня уведёт отсюда кто-то другой!
Не знаю, понимает ли он моё телепатическое послание, но уже поднимает руку, когда его перебивают.
─ Миллион, ─ летит вдруг с другого конца зала, и я узнаю голос.
Александр.
Он скалится, глядя на разозлённого брата, и тот ухмыляется ему в ответ.
─ Два миллиона.
Их отец всё ещё держит улыбку, но в его глазах я читаю что-то нездоровое. Мне точно крышка, да и девушки, до которых не дошла очередь, поглядывают враждебно, будто я украла у них всё внимание.
─ Пять, ─ вновь встревает главный антагонист этого вечера, не обращая внимания на призывные взгляды девиц, а у меня в голове из-за них всплывают слова старой песни Джокера.
«Маньякам нынче скучно — все сами лезут на ножи».
─ Семь, ─ идёт наперекор братцу сталкер, а мне уже реально плохо, потому что я вижу, как Михаэль напряжён — возможно, ему придётся просить деньжат у бабушки, а она может и не дать их.
─ Восемь, ─ не желает уступать Александр.
Эль злится, явно собираясь назвать какую-то запредельную сумму, и я замираю, не веря, что останусь наедине с этим монстром, когда в зловещую тишину вмешивается новый голос.
─ Десять миллионов.
Все поворачивают головы к входу, но мне сложно поверить не в названную цифру.
Евгений Константинович, Вы совсем дурак?
8
Михаэль
Весь день я готовлю себя к этой встрече, и всё равно не могу совладать с нервами при виде отца и брата.
Это сильнее меня.
Это как вернуться на место жуткой катастрофы, в которой выжил, но зачем-то снова туда сунулся…
Ника выше всех похвал.
Если поначалу я почти не жалею, что втянул её в это с бабушкиной лёгкой руки, то уже через пару минут после нашего появления хочется завернуть её в пальто и унести прочь. Потому что стервятники уже наметили цель. Особенно один.
─ Дашь поиграть с твоей девочкой? ─ шипит мне на ухо братец, спустя минуту после нашего семейного воссоединения.
Ненавижу уёбка…
Впрочем, он отвечает мне взаимностью, ведь так и не увидел меня униженным. Я не приполз к отцу на поклон после всего, через что они заставили меня пройти.
Ненавидят не тех, кто нагибает, а тех, кто не нагибается, и меня не сумели сломать до конца.
«Я поиграл с твоей девочкой», ─ сказал он в тот день пару лет назад, который навсегда разрушил мою жизнь, а потом я получил звонок, окончательно меня добивший.
Но Нику он не получит.
Не так и никак вообще, потому что на этот раз я не позволю отнять у меня моё…
Она стоит на сцене бледная, будто фарфоровая статуэтка в этом платье, смотрит на меня, как на зверя, и мне впервые перед ней совестно. Все эти мужики, пускающие на неё слюни, бесят одним своим присутствием и жаждой в наглых лупалках, только им птичка тоже не достанется.
Так я думаю ровно до момента, пока наше с братом противостояние не прерывается тем, кого здесь точно быть не должно. Я точно знаю, что в списке его не было, так какого этот несчастный учитель оказывается ещё и наследником?
─ Спокойно, ─ предостерегает бабушка, крепко хватая меня за уже дёрнувшуюся руку. ─ Я знаю этого мальчика, и семью его знаю. Пусть лучше он, чем твой брат. Успокойся. Он уже не будет лезть.
Успокоиться?
─ Я с ней приехал, и я с ней уеду!
─ Не твори дичь хотя бы на людях.
Хватка у неё бульдожья, но я всё равно пытаюсь отвоевать свою конечность, правда быстро вспоминаю, что лавэ у меня хоть и есть, да только имеется небольшая проблема.
Я осёл? Ну разумеется...
─ Ба, займи денег до завтра!
─ Видал, как ёжики чихают? ─ демонстрирует мне фигу, шевеля большим пальцем, и я сразу возвращаюсь в детство, ощущая себя полнейшим кретином.
─ Бабушка!
─ Всё, не позорься — она в надёжных руках.
И пока мы спорим, сделка завершается, однако даже унылая рожа брата не радует меня в данных обстоятельствах.
Костик едва заметно лыбится, кивая мне, а просто смотрю на него и думаю, как бы не убить за одно вмешательство. Какого хрена? В конце концов, есть правила — я лизнул это, значит, оно моё! А Нику я пробовал, как минимум дважды…
─ Что ж, ─ распинается отец, явно выдохнувший от того, что никто из его сыновей сегодня не набьёт друг другу морду из-за девицы. ─ Это было интересно…
Остальные девушки тоже достаются своим покупателям, но это происходит уже как-то без огонька — моя птичка тут сама сочная, и даже батя это понимает. Ника по-прежнему стоит со всеми на сцене и, по-моему, так же охреневает от происходящего, как я, глядя на своего препода иными глазами. Теперь, небось, и я уже для неё не котируюсь.
─ Я напоминаю, что весь вечер вы проводите в компании своих спутников, не покидая отель, ─ продолжает отец. ─ Он полностью в вашем распоряжении.
От того, как это
