каприз. Пока снимали сцены мятежа в городе, Скромник отпивался соком в тени. «Так и привыкание может возникнуть, — подумал он. — Который раз за день пью? Но с другой стороны, мне же хочется».
Гном успел даже немного вздремнуть до того, как его увели для подготовки к финальной сцене. Точнее, увезли — в другой замок. Увидев его силуэт, Скромник испытал дежавю. «Будто знакомый. Мы в нем снимали сцены с Амарель? Да вроде нет…» И чем ближе они подъезжали, тем сильнее разгоралось в гноме это чувство. Белые стены, высокие тонкие башни, хаотично налепленные на строение, скалистый обрыв — все это Скромник уже видел. «Наверное, в выпуске с Аннушкой поглядел», — в конце концов решил он для себя.
Повозка — почти такая же, в какой он с братьями когда-то возил алмазы — подпрыгивала на кочках и медленно лезла к цели. «Отвык уже, после машин и трамваев, — хмыкнул гном. — К хорошему быстро привыкаешь». Скромник думал, что повозка поедет прямо через город к замку, но она свернула куда-то в лес, где раскидистые ветки елей закрывали небо и редкой трелью переговаривались птицы. Уже начинало холодать, солнце катилось к закату, а они все ехали. Гном бы давно запаниковал, если б рядом с ним не сидели Тёмушка и Митрофанушка. Братьев, казалось, совсем не напрягала ситуация: они тихо обсуждали монтаж последнего видео и пили чай из маленького, обвернутого тканью термоса.
Наконец, они выехали. В закатом свете замок выглядел ещё волшебнее, чем обычно: вечерняя дымка окутывала его, что, казалось, облака держали глыбу на своих хрупких, воздушных плечах; солнечные лучики отражались в сотне окон и ярких пиках на башнях. «Приятное место», — решил гном. Они въехали в задние, поросшие плющом и колючками ворота замка, будто воры, идущие на ограбление. Гном слез с повозки, покрутился, чтобы размять спину и затекшие ноги.
— Здесь классная лестница — успеешь размяться, — поторопил его Тёмушка.
Скромник нырнул в тёмный, довольно низкий и пыльный проход. «Мы точно туда приехали?» — хотелось ему спросить, но Тёмушка так уверенно вёл его, что гном отодвинул панику. Захотелось сока.
— Заходи, — прошептал продюсер, с трудом отпирая большую, с железными вставками дверь.
Гном наконец увидел знакомые лампы, камеры и микрофоны, расставленные вокруг винтовой лестницы, ведущей куда-то в башню.
— Надевай плащ, предстоит весёлая пробежка.
— Что? Снимать? Без Рины?
— Да, она сказала, что позже подъедет. Пока что задерживается на другой локации, с мятежниками.
— Но как же мы…
— В этот раз капризничать буду я, — улыбнулся ему Тёмушка. — Расслабься. Уж что-что, а проход мы способны снять без её бдительного ока.
Скромник смутился. Он чувствовал себя роботом, которому приказали выполнить неизвестную команду — шаблон действий отсутствовал. «Как же она тогда увидит мой триумф? Только потом, на экране? Но тогда все это теряет смысл…» Гном набросил на плечи плащ, и поймал себя на том, что теребит пальцами край ткани.
«Так, отставить панику! Даже лучше, никто не будет командовать», — осек он сам себя и сжал кулаки.
— Начнём с крупного плана ботинок: один круг по лестнице сделай. Только поднимись чуть повыше, чтоб земля исчезла из кадра. Потом со спины.
Продюсер давал гному самые разные команды, сверяясь с раскадровкой. Скромник, как обезьяна в клетке, прыгал по лестнице, поворачиваясь разными боками. В конце концов у него заныли ноги, и гном плюхнулся на ступеньку.
— Еще много? — жалобно спросил он.
— Последний раз.
Скромник, призывая всю силу воли, поднялся и махнул Митрофанушке, показывая, что готов.
Следующую локацию — коридор — они сняли довольно быстро и устроили небольшой перерыв.
— Дальше сцена убийства. Готов? Морально.
— Думаю, да. Это же просто муляж, — соврал гном. Он очень боялся струсить в самый ответственный момент и убежать. Хотя понимал, что кроме красивой куклы в кроватке не будет ничего.
— Верно, помни об этом. Нас с тобой в комнате не будет…
— Что? В каком смысле?
— Мы установили камеры под потолком, на люстре со свечами. Они запишут и твоё проникновение, и убийство. Потом, конечно, запишем второй дубль, подснимем крупным.
— Странно, — признался гном.
— Да. Но кто мы такие, чтобы идти против Рины?
На лестнице раздалось цоканье каблуков.
— Призвал ведьму, — весело шепнул Митрофанушка. Тёмушка зажал рот ладонью.
Через минут в зал вошла Рина.
— Я как раз вовремя! Готовы, мальчики?
Скромник молча кивнул, стараясь не поднимать на неё глаза выше шеи.
— Братцы, идите за дверь, там экран стоит. Проверьте, все ли записывает.
Тёмушка похлопал гнома по плечу и удалился, Митрофанушка ободряюще ему улыбнулся.
— Экраны? Наверное, погас, ничего не видно… — удалялся за дверью голос.
Скромник остался с Риной один на один. Чувствуя, как щеки наливаются цветом, он перевёл взгляд на расстегнувшуюся пуговку на собственном плаще — лишь бы не на Муэрте смотреть. В тишине он пытался застегнуться одной рукой.
— Давай помогу, — Рина присела и взяла его за руки. Теперь от её взгляда Скромник никуда не смог спрятаться и покраснел. — Обижуля ты моя.
Сердце в груди у гнома затрепетало. Она смотрела так ласково, мягко гладила его руку и так невинно улыбалась. Скромник простил ей и прошлый, и сегодняшний день, и сам уже готов был извиняться за свою невербальную грубость.
— Я в тебя верю, любовь моя. Ты со всем справишься. Покажи, как можешь, — прошептала Рина и сладко поцеловала его в щёчку, оставив след от помады.
— Хорошо, — гном окончательно растаял.
— Заходи, как будешь готов.
Она ещё раз улыбнулась и отошла. Скромник буравил её взглядом до самой двери, а потом едва не подпрыгнул от радости. Она пришла к нему! Она ждёт шоу! Она увидит его триумф! Гном сжал кулаки, настраивал себя, успокаивая. Он убийца монстра, он не может улыбаться! Простояв минуты две с закрытыми глазами, Скромник глубоко вздохнул и встал перед дверью. Последний шаг перед Олимпом.
«Я не струшу. Не сдамся».
Он аккуратно толкнул дверь, пустив тонкий луч света из коридора внутрь. Посередине комнаты стояла детская кроватка. Маленькая, с торчащей синей тканью и скрипучим деревянным каркасом. Гном осторожно обогнул дверь и прикрыл её за собой. Комната значительно потемнела, свет давали только несколько факелов у стены. Тем не менее Скромник, пока на носочках пробирался к кроватке, успел заметить пустую постель у окна. Видимо, кормилицы. «Интересно, как это обыграют по сюжету? Сбежала на тайное свидание? Да и вообще, зачем её сюда добавили? Вряд ли про кормилицу кто-то вспомнил бы…»
Вот его ноги коснулись мягко ковра, заглушающего звуки. Кроватка стояла на расстоянии вытянутой руки. Гном показательно откинул плащ и вытащил из-за
