собираюсь этого говорить! Он не имеет права на мои мысли. Ни на что не имеет права, и я вообще отказываюсь думать о нём.
— Могу я получить свои деньги? — Плати, придурок.
Он смотрит на меня сквозь эти тёмные очки, рот сжат в прямую линию.
— Это всё, что ты можешь сказать?
Серьёзно?!
— А что ещё? Ты не должен мне объяснять, почему солгал — мы не друзья. Это деловая сделка.
Представляю себе его глаза холодными и пустыми, и мне жаль, что я не могу их увидеть.
— Очевидно.
Очевидно?
Что это вообще значит? Тон, которым он это говорит, заставляет меня строить догадки. Очевидно, что это просто бизнес, но я тоже почувствовал химию? Очевидно, что это просто бизнес, но мне было весело поговорить о других вещах, кроме этой сделки? Очевидно, что это просто бизнес, но теперь, когда я встретил тебя, думаю, что ты симпатичная?
Проходит несколько мгновений, прежде чем парень тянется к поясу своих штанов и оттягивает резинку, обнажая конверт, скрытый внутри. Он такой же толстый, как и предыдущий, хотя в нём меньше денег.
Ной двигает конверт по столу.
Затем берёт карточку Дженкинса. Маленькая коробочка из оргстекла кажется крохотной на ладони его гигантской руки. Потом зажимает её между большим и указательным пальцем, прежде чем покрутить несколько раз, всё ещё наблюдая за мной из-за своих тёмных очков.
— Что ж. Ты получила свои деньги.
Да, все двадцать штук.
— Спасибо.
— Нет. — Он взмахивает карточкой в мою сторону, прежде чем засунуть её за пояс. — Это тебе спасибо.
Мне так много ещё хочется сказать этому человеку, который кажется ещё более незнакомым, чем когда-либо прежде. Человеку, который всего несколько дней назад оживил бабочек в моём животе, но на самом деле не хочет от меня ничего, кроме моей коллекции карточек.
Что ж, он её не получит. Я найду нового покупателя. И пошёл бы этот Ной, или как там его, куда подальше.
— …И есть разрешение на строительство, которое мы обсуждали, но только для этого основного помещения и большого офиса, который можно разделить на две части.
Я киваю женщине, которая станет моим новым арендодателем, владелице нескольких помещений в старом квартале в центре города. Она превратила старые дома в бизнес-пространства для множества технологических стартапов, доткомов и, иногда, блоггеров.
Стены здания побелены, с чёрными ставнями и чёрной лакированной дверью, винтажный дом усовершенствован и современен, его интерьер — идеальная среда для дизайн-центра.
Просто и идеально.
И в рамках моего бюджета теперь, когда у меня есть реальный ликвидный капитал.
Мы на последнем круге обхода, прежде чем я подпишу свою жизнь, то есть подпишу договор аренды. Я собираюсь дать ей больше денег, чем когда-либо давала кому-либо — не считая платы за обучение в университете. Это были студенческие ссуды; а сейчас это мои деньги.
— И я могу покрасить стены? — Сейчас цвет стен серый, и я думаю, что покраска их в абсолютно белый цвет сделало бы пространство намного более впечатляющим.
— Конечно, если сойдёмся на цвете.
— Белый?
Она оглядывается на меня, проходя через другую дверь в то, что должно стать моим кабинетом.
— Белый? Да, безусловно.
Отлично.
Мы обсуждаем ещё несколько деталей: контракт разложен на переносном столе, один стул придвинут, ручка лежит сверху.
Снова перечитываю контракт. Мой отец тоже прочитал его, и мой дядя Марк, который является адвокатом по семейному праву, но всё же смог указать на несколько изменений, которые я должна была внести, особенно в отношении содержания территории, непосредственно прилегающей к зданию.
Кассовый чек на сумму депозита лежит в нижней части моей папки с документами, только что из банка.
Я подписываю, будучи готовой к этому моменту с того самого дня, как поступила в колледж.
Франческа Грациано смотрит через моё плечо, как я добавляю последний росчерк к своей подписи. Расшифровка. Дата.
Сделано.
— Ну что ж! — Она хлопает в ладоши. — Поздравляю.
На полу стоит изящная сумка с ноутбуком, подходящая к её коричневому кожаному ремню и туфлям на высоком каблуке, и она тянется за ней.
Франческа идеально вписалась бы в «Плату», даже если бы была одета для деловой встречи.
Я вытаскиваю чек с задатком из папки и протягиваю ей.
Она берёт его с удовлетворённым кивком.
— Отлично! Вот ключи. Пожалуйста, дай мне знать, если ещё что-нибудь понадобится, связавшись с управляющим недвижимостью.
А затем…
Я остаюсь одна.
Наедине со своими мыслями в своём новом пространстве.
Моё, моё, моё.
Ладно — технически не моё, но моё на целый год, до тех пор, пока я не просрочу арендную плату. Ха-ха.
Мой телефон начинает жужжать, и я выуживаю его из сумки. Видеозвонок. Лицо Клэр улыбается мне с экрана.
— Как всё прошло?
— Отлично! — с энтузиазмом восклицаю я, беря ключи со стола и позвякивая ими перед своим лицом, чтобы она увидела. — Смотри! Всё здание принадлежит мне. Ну, во всяком случае, первый этаж. — Этажом выше находится ещё одно помещение, но, вероятно, оно останется незанятым ещё несколько месяцев.
— И как ощущения? — Она жуёт палочку сельдерея, и я вижу на столе «Кровавую Мэри».
Какого чёрта она пьёт так рано? Ещё только пять часов.
— Это приятно. И меня тошнит.
— Оу, теперь ты владелица собственной компании. — Она не решается жевать. — Могу ли я получить работу?
Я закатываю глаза и хватаю свою сумку, проверяя, выключен ли везде свет.
— У тебя степень по истории.
— И что? Я люблю украшать.
Проверяю, всё ли забрала, включая телефон, направляюсь к входной двери и толкаю её. Закрываю её за собой, ключ в моей руке скользит в замок.
Один поворот налево, и всё готово.
— Подожди секунду, я вызову такси. — Мне требуется две секунды, а потом я возвращаюсь. — Готово.
