шара закрыл откидную дверцу корзины и отвязал веревку с балластом. Шар тут же стал быстро поднимать вверх и уже через десяток ударов сердца взмыл значительно выше крепостной стены. В голове Иоганна разом промелькнуло бесчисленное множество мыслей о том, как можно применять эти самые шары в ближайшей войне.
Наконец, когда солнце стало клониться к закату, вся делегация вернулась в детинец. Но на этом насыщенный день для Ливонского посольства не закончился. Оказалось, что и вечернюю программу вездесущий князь для них продумал. Да уж, такого темпа жизни, пожалуй, даже в Риге не встретишь.
Их рассадили полукругом лицом к широкой сцене. Конечно, католическая церковь не поощряла театра и всего того, что было популярным в античности. Хотя она, по правде говоря, и всякие соревнования не признавала, но ведь этот необычный ногомяч понравился всем. «Может, христианству все же нужны реформы» — Промелькнула идея в голове молодого барона.
Когда четыре сотни зрителей все же расселись в десять рядов перед сценой, занавес распахнулся и мало что понимающим зрителям открылась необычная картина: на сцене стояли не актеры, а… Музыканты! Установка из нескольких барабанов и тарелок, две длинные лютни необычной формы и размеров, скрипка… Но не сами необычные инструменты удивили Иоганна: Ганзейские купцы, торгующие через Италию с диким Крымом и не такое рассказывали. А удивил его внешний вид музыкантов. Это были не галантные французские барды и не оборванцы-скоморохи из Пскова. Нет, они были одеты как-то по особенному. Не бедно, но и не богато. В плотных облегающих штанах с множеством карманов, в черных жилетах. А один, тот, что стоял посередине без инструментов и вовсе стоял с оголенным торсом и со странной прической.
— Кто это? — Задал, казалось бы, самый необычный, но волнующие его вопрос маршал.
— Музыканты. — Улыбнулся герр Александр. — Простые ребята, которые в ладах с музыкой и песнями. Разве только вон тот, со светлыми волосами, не из простых. Отрок бывшего князя, которого мятежники клятые закололи.
— А вон тот, герр Александр? — Спросил маршал, указывая на парня без инструментов, который, по правде говоря, и без них выглядел очень органично на фоне всей группы.
— Да так, сын мелкого гончара, что до открытия гончарной мануфактуры разве что горшки лепил. — Пожал плечами он.
— И что, они вот всë сами играют и сочиняют? — Усомнился, почесав затылок, Иоганн.
— Ну, слова я им иногда подсказываю, выписал скрпача из Польши, пару бардов из Дании, чтобы помогали с музыкой. Но в остальном, конечно, всë сами. — Александр как-то хитро улыбнулся, но у Иоганна, почему-то, его слова не вызвали подозрений.
Их разговор прервал небыстрый, но ритмичный бой барабана. Потом к нему присоединилась одна из лютен, которую здесь, вроде как, зовут «гитарой», потом другая, уже с заметно другим звуком. И вот, когда все инструменты слились в единую мелодию, а ведущую роль так неожиданно взяла на себя скрипка, тот самый парень с голым торсом откуда-то взял небольшой рупор и, на очередной барабанной сбивке, наконец подал голос:
— В тëмных сосен дальний бор,
Я, тихонько, словно вор,
Пробираюсь не спеша,
Дабы не спугнуть…
Интерлюдия. Генрих фон Майер.
Поредевшая рота продолжала держать отчаянную оборону, даже лишившись трети личного состава. Противник уже трижды прорывался через линию обороны редута и каждый раз, разменивая своих бойцов по курсу три к одному, спешно отступал. Уставшие солдаты, сидели в траншеях, когда послышался очередной сигнал трубы и все бойцы, как один, открыв сомкнутые в полудреме глаза и привстали, направили свои ружья в сторону вероятного противника и, прищурив один глаз, стали выцеливать надоедливых всадников.
Казалось, мятежникам нет конца и края. Пороха осталось уже совсем немного, буквально на пару залпов. Пушки же молчали уже давно, исчерпав свои запасы зарядов.
— Пали! — Отдал громогласную команду раненный в ногу капитан, который был вынужден отсиживаться в окопе. Восемь десятков стволов дали не очень слитный, но все же весьма ощутимый залп, от чего многие всадники замертво свалились с лошадей, порою придавленные мертвыми скакунами, а большинство выживших, спешно развернувшись, на радость своих лошадей помчались прочь. Однако около десятка самых богато одетых воинов, судя по всему дворян, лишь на мгновение замялись, после чего продолжили свое наступление. Они вынули из ножен сабли и с громогласным кличем рванули на редут.
— Рота, слушай мою команду! — Поправив грязный, весь избитый нагрудник, начал Генрих. Он шагнул из траншеи, подавая пример солдатам. — В две линии, перед окопом, по направлению к противнику становись! — Солдаты, подхваченные волной вернувшейся после недолгого перерыва энергии стали спешно выполнять приказ и, когда до всадников, набравших скорость, осталось едва ли два десятка шагов, все восемьдесят штыков, выставленные вперед на манер пики, единой стеной преградили путь отважным всадникам. Лошади, не желающие умирать также безвестно, как их хозяева, затормозили в нескольких шагах от сплошной стены смертоносной стали. Дворяне старались вернуть животным боевой запал, однако те, еще не до конца отошедшие от звуков пальбы, наотрез отказались идти вперед.
— В штыковую атаку, вперед шагом марш! — Прозвучала, перекрикивая лошадиное ржание, новая команда. Хотя солдаты неимоверно устали, они не предали вбитые в них основы дисциплины и навыки строевого боя. Рота почти синхронно сделала длинный шаг вперед, длинными уколами поражая как всадников, так и их лошадей. Исход короткой стычки был очевиден. Лишь четверо мятежников смогли ускользнуть от штыков и отступить назад, в громадный лагерь в полукилометре от позиций редута.
Бойцы вернулись на свои позиции и, пока появилось немного времени, вновь устало облокотились на о стены окопа. Никто не желал стоять на ногах, лишний раз подставляясь под шальную стрелу мятежников.
— Ну, Всеволод, здорово ты того заколол! А ты, Степан, в следующий раз бей уверенней, чтобы наверняка! — Фон Майер, нисколько не пригибаясь, вихрем промчался по сырым траншеям, подбадривая практически обессиленных бойцов.
— Господин командир! — Окликнул Генриха постовой, наблюдающий за лагерем противника. — Глянь-ка, вона сколько гадов собирается! Строятся, похоже, снова в атаку хотят идти.
Майер бросил быстрый взгляд в указанном направлении. Действительно, в полукилометре от них толпа, наверное, в пол тысячи человек собиралась в подобие организованного построения. В основном, конечно, все они были пехотинцами и, скорее всего, не очень хорошими, скорее даже ужасными. Однако их численность заставляла задуматься даже заряженного адреналином Генриха. Пожалуй, сейчас здесь собрались все силы мятежников, разбойников и просто противников революции во всей округе на много десятков верст.
— Командир, — Хриплым голосом обратился к Майеру капитан роты, привстав на здоровой ноге, оглядывая опытным взглядом силы ещë врага. — У ребят патронов на один-два залпа. Боюсь, не сдюжим
