— Может, он для понтов наруч надевает, чтоб страху на нас нагнать, — не унималась Люся. — Хотя тебя он держал на руках как пушинку, а ты ведь не худышка.
Ага, для понтов, как же, — смерила её Наташа оценивающим взором. Женщина тоже не была худощавой. Да и роста они были почти одного.
— Ты его совсем не боишься? — прищурилась Людмила, всматриваясь в девушку. И когда та молча улыбнулась, уточнила: — Почему? Потому что нравишься ему?
— Чувствую в нём хорошего человека. Как, вон, Мисси.
Шпиц устроилась на коленях мужчины и выпрашивала ласку, поддевая мордочкой его ладонь.
— У тебя хоть что-то есть, — кивнула Люся на сумочку на поясе девушки. — А моё всё уехало. Ну, Юрий Васильевич, ты у меня попляшешь, — выругалась она вполголоса. — Оставить меня голой и босой.
Она потёрла ладони, сложила лодочкой и просунула между сведёнными коленями. Подол платья объехал, открыв на лодыжках высокую шнуровку сандалий-гладиаторов.
Наташа протянула женщине влажные салфетки, и та отвела её руку. Сморщила нос:
— Сладко пахнут, не люблю. Лучше дай расчёску.
— Не дам, — закрыла девушка сумочку. — Это предмет личной гигиены.
— Мои волосы не хуже твоих, и перхоти нет.
— Всё равно не дам. Проси у Шамси. С его-то шевелюрой у него должна быть расчёска.
Казалось, мужчина не обращает на шепчущихся женщин ни малейшего внимания. Он задумчиво скармливал Мисси ломтики твёрдого сыра, чередуя их с кусочками то ли пиццы, то ли лепёшки.
— Обо мне говорите, — повернул голову в их сторону. — Если желаете пойти к ручью, отведу. Здесь недалеко.
— Желаем, желаем, — закивала Людмила, делая выразительные знаки Наташе.
Шамси поднял голову к посеревшему небу и усмехнулся:
— Я слышал ваш разговор. Убивать приходилось, но женщин я не трогаю.
— Да кто ж признается в таком, — пробурчала Люся. Губы заметно дрожали.
— Скоро рассвет, — продолжил он. — Если вы решите, что нам не по пути, неволить не стану. Только вижу, графиня знает, где находится, и не думаю, что пожелает остаться без опеки и защиты. А вы, Людмила… — смотрел на шпица.
Не зная чем заняться, Мисси обнюхала рюкзак. Чихнув и тявкнув, побежала к месту, где стоял автобус. Покрутилась, поскулила и подалась в кусты.
— А как же автобус? — наблюдала за ней женщина. — Нужно пойти по его следам.
— Можно пойти, — кивнул Шамси. — Если найдёте их.
— Что он говорит? — схватила она Наташу за руку. — Почему не найдём? Автобус весит двадцать тонн. Вон следы от колёс.
— А дальше смотрели? — пронзил её острым взором мужчина.
— А что там?
— Ничего.
— Почему?
— Могла бы и сама догадаться, — вырвала Наташа руку. — Мы в автобусе въехали в другое измерение или что там было на самом деле. Затем MAN выехал, а мы остались в одиннадцатом веке. Да, Шамси? — с вызовом глянула на него. Выдохнула: — Вы дома?
Наконец, она смогла озвучить мучивший её вопрос и с тревожным ожиданием уставилась на мужчину. Он сдержанно кивнул, а у неё от волнения вспотели руки. Потирала грудь, вспомнив голубое мерцание, окутавшее автобус, и силу удара, лишившего её сознания.
— Какой век? Как дома? — заволновалась Люся, ёрзая на ветровке. — Вы оба сбрендили? Гей…махрат Конрада и графиня из династии Прж…сла!..
Со стороны кустов послышался шум, женщина испуганно замолчала и отшатнулась.
Мисси, рыча и упираясь, тащила что-то шуршащее.
Наташа присмотрелась и с удивлением воскликнула:
— Бутылка Михая! Виски! — рассмеялась, вспомнив возмущение парня и его отборную брань.
— Ну-ка, дай сюда, — подхватилась Людмила и схватила упаковку за край. Оттолкнула рыкнувшего шпица. — Сейчас мы согреемся.
Шамси перехватил пакет, вытряхнул полупустую бутылку и засунул её в рюкзак:
— Без моего ведома ничего не делать, — пакет отправился в костёр. — Если хотите жить.
Жить они хотели. Повисло тягостное молчание.
Светало. Лунный диск побледнел; ночные тени посерели, расплылись в зыбком тумане. По вершинам деревьев пробежал ветерок; посыпались тяжёлые капли росы.
Когда предрассветную тишину нарушили приглушённые, полные отчаяния женские крики, Люся с быстротою молнии подпрыгнула к Наташе и спряталась за её спину. У той по телу пронеслась волна ледяной дрожи. На голове волосы встали дыбом.
По лесу прокатился птичий гам. Издалека доносились невнятные вскрики.
— Что это? — прошептала Людмила.
— Кричат. Женщины, — ответила ей Наташа.
— Слышу, что не мужчины, — зло ответила гид и с опаской посмотрела на Шамси. — Волки напали?
Прислушавшись, он ответил:
— Полмили отсюда будет.
Выглядел он спокойным и собранным. Продолжал сидеть у костра, придерживая за ошейник скулящую Мисси, норовящую вырваться.
— То есть, пока мы придём им на помощь, будет поздно? Но нельзя же… — Наташа не договорила, схваченная Людмилой за рукав рубашки.
— Я никуда не пойду, — заявила она.
— Да не цепляйтесь вы за меня, — отбила девушка руку и встала. — А если с вами… — в глазах потемнело.
Наташа пошатнулась. Наклонившись, тряся головой, упёрлась руками в колени. Учащённо дышала.
Шамси встал и, забрав куртку, усадил девушку на место. Передал ей Мисси:
— Оставайтесь здесь. Что бы вы ни услышали, далеко не уходите. Я вас найду.
Закинув на плечо рюкзак, и отойдя немного, вернулся. Присел на корточки напротив Наташи. Поднял её лицо за подбородок, поймал взор и большим пальцем мягко огладил щёку. Приблизился, втянул носом воздух. Тихо сказал:
— Рассчитываю на ваше благоразумие, Вэлэри. Потушите костёр, — и быстрым шагом скрылся среди деревьев.
—————
* Наруч — часть доспехов, защищающая руки от локтя до кисти.
Глава 13
— Уф, — обрадовано засуетилась Люся. — Пока он вернётся и догонит нас, мы уже к дороге выйдем и попутку поймаем.
Наташа придержала Мисси, порывавшуюся последовать за Шамси. Выбрав среди сухих сучьев подходящий, разбросала горящие ветки и угли.
— Жаль, бутылку забрал. Я бы выпила, согрелась, — потёрла плечи Людмила. — А то что-то не могу прийти в себя.
Её, в самом деле, трясло. От холода или от страха — имело место одно и другое. У Наташи тоже не унималась дрожь рук; мышцы спины окаменели. Оставшись без опеки мужчины, чувствовала себя потерянной и подавленной. Едва сдерживалась, чтобы не побежать за ним. Если Шамси не вернётся…
