раньше, чем замечаю, как Амалия с интересом возится с огромной куклой, а Игнат пускает слюни на новую машинку.
Гоночную.
Сердце спотыкается в груди, я поднимаю взгляд и встречаюсь с глазами Вита, застывшего на другом конце просторной гостиной.
— Я поставила чай, думаю, легкие пирожные будут… кстати, — слышится голос Лены.
Она тоже замирает, увидев Вита. Явно в шоке от его прихода, не ждала появления, и сразу же переводит взгляд на Мирослава.
— Мир, можно тебя. На одну… минутку! — говорит с улыбкой, а глаза мечут сердитые молнии.
— Я сейчас немного занят, Пуговка. Машинку распаковываю, — как-то подозрительно увлеченно суетится Мирослав.
О черт. Появление Вита — его рук дело?
— Вит распакует. Если уж у нас в доме незваный гость появился, пусть себя с полезной стороны покажет! — ставит ультиматум Лена и командует. — Мир, на минуту ко мне выйди. Прямо сейчас. Я не шучу!
Она удаляется твердым шагом, взбешенно взмахнув длинным хвостом из темных волос. Мирослав, намеренно громко кряхтя, поднимается с пола.
— Ребята, не деритесь без папки! — целует детишек, но у меня впечатление, будто слова эти адресованы нам — мне и Виту.
Муж застывает, делает несколько осторожных шагов и опускается на ковер, завершая распаковку дорогой машинки.
Уйти?
Остаться?
Я не рада этой подставе со стороны Мирослава, хочется громко хлопнуть дверью и уйти!
— Я не знал, что ты будешь у Мира с Леной, — едва слышно замечает Вит, бросает на меня быстрый, полный сожаления взгляд. — Мне уйти?
В горле першит.
— Останься.
Во взгляде Вита мелькает надежда.
— Это не мой дом, я здесь распоряжаться не могу.
— А если бы могла?
— Ответ ты и сам знаешь.
Я опускаюсь на краешек дивана, Амалия передает мне куклу, ворох одежды и принимается носить кукольную посудку. Видимо, нас ждет грандиозное чаепитие.
Вит возится с машинкой, Игнат доверчиво прижимается к нему, пыхтит, нажимая ладошкой на все кнопки пульта управления. Я мельком смотрю на эту картину, и сердце нет-нет, да и простреливает болью.
— Мне жаль, — доносится со стороны Вита. — Я действительно хотел… ребенка от тебя.
— По указу папочки хотел? У тебя там, наверное, целая карта твоих желаний на много лет вперед расписана. Удивительно, как только раньше Кир не настоял на том, чтобы ты заделал ребенка провинциалке, привязав к себе, чтобы не брыкалась.
Движения Вита становятся намеренно плавными: знаю, так он себя сдерживает изо всех сил.
— Или может быть, у тебя уже есть ребенок на стороне? — продолжаю ковырять болезненную тему.
Вит бросает на меня пылающий взгляд:
— Нет! Как ты можешь…
— А ты? Столько лет. Смог. Жить с нелюбимой. Не противно было?
— Блять… — ругнулся.
Амалия неожиданно трескает его по губам розовой лопаткой.
— Не говори плохое слово! — и тут же протягивает ладошку. — Штраф.
— Что? — опешил Вит.
— За плохое слово, — улыбается и добавляет бесхитростно. — Еще два раза скажи, я хочу большую шоколадку.
Амалия невозможно милая в этот момент, мы смеемся с Витом, неожиданно для самих себя.
Атмосфера немного теплеет, но обида никуда не делась.
— Я тебе не враг, Инесса. Ты всегда была мне дорога. По-особенному. Я тебя… берег, — добавляет скупо.
Вот это новости.
— От чего?!
Глава 27
Инесса
До моего слуха доносятся голоса Лены и Мира, гудящие в отдалении. Судя по всему, Лена Мирослава звонко и бойко отчитывает, Мирослав оправдывается.
Я вздыхаю:
— Зачем ты втянул в это наших друзей? Кир и Лара не справляются с тем, чтобы убедить меня с тобой остаться, и ты решил притянуть всех, кого только можно?
Вит сцепляет челюсти:
— Все не так. Мир пригласил меня в гости. Мы давно не виделись…
— Странно, что он не позвал тебя в бар или стрип, где во время оргии ты целомудренно глаза закрываешь и уходишь.
Все еще муж приближается, дотронувшись пальцами до моего запястья. Я дергаюсь в сторону, как ужаленная, с ужасом смотря на его пальцы. Муж, ругнувшись, разжимает хватку.
— Не трогай меня! — повышаю голос.
— Я просто хотел сказать, чтобы ты, кусая меня, не винила других. Мира точно винить не стоит. Он хотел как лучше, и я клянусь, что не знал о твоем присутствии. И не надо говорить о нем плохо. Мир — семейный. По оргиям не скачет… — говорит сердито. — Ты обижена на меня, не стоит обижать наших друзей недоверием.
Справедливый укор заставляет меня немного покраснеть. Щеки окрашиваются пятнами смущения. В дело подключается Игнат, требуя машинку. Необходимость приглядывать за детьми немного сглаживает острые углы разговора, но я все же не могу просто сидеть со счастливым видом и делать вид, будто ничего не произошло.
— Так от чего ты меня берег? — спрашиваю. — Детей не хотел иметь.
— Хотел.
— До недавнего времени не хотел. Помнишь, я сказала, что у меня задержка, а у тебя лицо стало кирпичом, и ты резко меня осадил: «Надеюсь, ты не беременна!» — делаю паузу. Задыхаюсь от нахлынувшей боли. — Теперь я не беременна. Надеюсь, ты доволен!
Не могу больше здесь находиться! Просто не могу.
В расстроенных чувствах положив игрушки, я встаю и направляюсь к выходу.
— Инесс… Ин! Постой! Да постой же ты!
Вит нагоняет меня в прихожей, пытается заговорить.
— Извинись за меня перед друзьями. Я не могу здесь находиться, просто не могу.
Подхватив верхнюю одежду, сумку и ботинки, я выскакиваю на веранду, одеваясь там.
— Глупо, блин! Инесса! — тянет Вит.
— Глупо бежать за мной, думая, что я проглочу твою очередную ложь. Ты же на ходу придумываешь, как бы солгать покрасочнее. Надеюсь, тебе хватит совести не гнобить меня при разводе и не спускать на меня всех собак. Тебе хватит совести не забивать меня в угол за то, что я больше не хочу жить во лжи? Хватит?!
Оттолкнув Вита в грудь ладонями, кое-как обутая, расстегнутая, я выскакиваю на свежий воздух, на ходу застегивая.
Достаю телефон, вызывая такси. Ждать придется целых двадцать минут.
Ничего, подожду.
* * *
Вит
— Да пошел ты! Козел… Все вы, козлы! — доносится до меня сердитый голос Лены.
Она выходит из комнаты сердитая, явно разговор с мужем пошел не по тому руслу.
— Пуговка, ты чего кипятишься? Я же как лучше хотел. Парня натурально ломает… — выбегает за женой Мирослав. — Я думал, поговорят на мирной территории, без давления, выяснят. Как лучше хотел, клянусь!
— «Парня ломает!» — передразнила Лена. — Ах, ломает бедняжку! А то, что он Инессе изменял и в брак обманом затащил, это по-твоему, не считается? Она ребенка потеряла, понимаешь ты, болван! Остолоп! Нет, не понимаешь… Вы, мужики,
