Радмила тоже к нам присоединилась. После того, как сестры легли спать, я нашла в своей постели ту же самую лягушку. Отнесла её к Радмиле в новый аквариум. Вернулась к себе в комнату и, немного поразмышляв о жизни, тоже уснула.
Завтрак на следующее утро прошел без приключений. Не считая истории с Бартом, которого Радмила хотела посадить за стол, как человека. Ну еще и Ягода, расстроилась, что не может надеть новое платье, которое я ей купила. Утром служанки отнесли его в стирку.
Когда мы уже заканчивали завтракать, лакей сообщил, что к нам пришел господин полицейский. Я попросила проводить его в нашу знаменательную гостиную, а сама провела инструктаж девочкам Ягоде и Радмиле, как вести себя, пока в доме посторонний. Затем, мы с Любеной направились на допрос. Меня немного зазнобило от происходящего, я обняла себя руками и вздохнула, когда мы подошли к двери гостиной.
— Всё в порядке, я не вспыхну, — успокоила меня девушка.
Знала бы она то, что знаю я. Хотя, скорее всего она в курсе, что в деревне ходят сплетни, что все Малинины — убийцы. Ладно, не раскисать! Это я должна подбадривать Любену, а не она меня.
Я открыла дверь, и мы зашли в комнату. Исмани рассматривал картины на стене. Обернувшись, он элегантно склонил голову и поздоровался:
— Доброе утро, леди. Рад вас видеть.
— Очень приятно, что вы зашли к нам в гости, — совершенно неожиданно для меня, ответила Любена.
По-моему, мы с ней поменялись местами. Теперь я почему-то переживала, а она вела себя как ни в чем не бывало.
— Вы сегодня великолепно выглядите, — сообщил нам Исмани, как будто у нас светская беседа на балу, а не допрос. — Мне очень жаль, что я потревожил вас по столь неприятному вопросу, но мой долг, опросить вас, леди Любена.
— Я не в претензии, — смело улыбнувшись, ответила девушка. — Начнем сразу или попьёте чаю? — спросила она.
Исмани усмехнулся, в его глазах появились озорные искорки. Он взглянул на меня, и улыбка спала с его лица.
— Ирина, вам плохо?
— Нет, нет. Всё в порядке, просто немного переживаю.
Игривость полицейского сразу пропала.
— Давайте присядем, — предложил он.
На этот раз мы с Любеной сели на диванчик, а Исмани напротив, на кресло.
— Леди Любена, — начал Исмани, серьезно заглянув девушке в глаза. — Вы уже знаете, что произошло с Горицией. Можете рассказать нам подробнее о вашей с ней последней встрече?
Что же расскажет Любена? И что за изменения с ней?
28 глава
— Мы поругались, — не стала скрывать Любена.
Я выдохнула. Хорошо, что она не намерена скрывать то, что известно всем.
— В чем была суть конфликта? — спросил Исмани.
Любена вздохнула, опустила взгляд на колени.
— Конфликт из-за молодого человека, — сказала она и вздернув голову посмотрела на полицейского.
Исмани не удивился, зато я не ожидала такого. Нет, это конечно нормально, когда девушки ругаются из-за молодых людей. Вернее, это ненормально. Я напряглась, пытаясь не пропустить ни одного слова.
— Поясните, пожалуйста поподробнее, — попросил полицейский.
— Мы с Горицей давно знакомы, как и с Мирославом Войничем. Гориция почему-то подумала, что ей пора выходить замуж, и для этого, как раз подходит Мирослав. А он считает, что ему нужно учиться и вообще он хочет путешествовать. Вот она и решила выяснить со мной отношения.
— А почему она выясняла отношения не с Мирославом, а с вами?
Любена опять тяжело вздохнула.
— Мы дружим с Миром. Вы не подумайте ничего плохого. Просто мы с детства знакомы, и он единственный, кто всегда ко мне относился, как к обыкновенной девушке, а не как к аристократке, богачке. Гориция почему-то решила, что я хочу его у неё увести.
— Понятно, а у вас нет к Мирославу романтических чувств?
Любена ответила сразу не задумываясь:
— Нет.
— Свидетели утверждают, что вы угрожали Гориции, говорили, что она пожалеет о том, что делает.
— Конечно же я её предупреждала! Она прохода не давала Миру, хотела забеременеть от него, чтобы он не мог уже отвертеться от свадьбы. Понятно дело, если бы Мир женился на ней не по любви, то она бы пожалела потом об этом.
— То есть физической расправы вы не планировали?
— Я прекрасно изучила кодекс магов и в курсе, что мне позволяется, а что нет, — смело глядя в глаза Исмани сказала Любена.
— Где вы были в девять вечера в день убийства?
— Я была дома.
— Кто это может подтвердить.
— Никто. Я пришла из деревни в семь часов и закрылась у себя в комнате.
— Что вы там делали?
Любена нахмурилась и поджала губы.
— Я рисовала. Это помогает мне снять напряжение, чтобы не воспламениться.
— То есть после ссоры с Горицией, вы были в состоянии готовности воспламенения?
— Вы считаете это ненормально, когда вас прилюдно обвиняют в том, чего нет на самом деле? Причем легко подтасовывая факты так, что я выглядела девицей легкого поведения, уводящей жениха у бедной простой девушки?! — горячо воскликнула Любена.
— То есть обвинения Гориции были беспочвенны?
— Абсолютно!Я уже хотела вступить в разговор и попросить господина полицейского придержать язык. Любена порядочная девушка. Я заметила, если бы душа её была с гнильцой. Такое не скроешь.
— Вы можете показать рисунки. которые нарисовали тогда?
Любена, вдруг застыла.
— Могу, — прошептала она и руки, которые в это время лежали на её коленях задрожали.
— Принесите мне их, пожалуйста.
Любена молча встала и пошла на выход, плечи её были опущены.
— Что вы об этом думаете, коллега? — спросил улыбнувшись мне Исмани.
— Боюсь, что я предвзято мыслю, и в данном случае мои доводы бесполезны.
— Что значит предвзято?
— Я верю девушке. Мало этого, просто уверена, что это она говорит правду. А вы, что думаете, господин полицейский?
Исмани усмехнулся.
— Знаете, у меня такая работа, всех подозревать. Иначе просто не раскрыть преступление.
— Понимаю, — вздохнув сообщила я, подумав, что рада тому, что моя работа не такая. Как жить и никому не верить?
— Вы давно живёте в Малиновой деревне?
— Лет двадцать. Сразу, как после магической школы, я получил назначение сюда.
— Значит, вы были тут, когда исчезла мама девочек.
— Был здесь,
