Она внезапно осознала, что обнимает Фреда, ошеломленная силой захватившего ее желания.
Марианна жаждала, чтобы он коснулся губами ее рта, а руки ласкали тело. Она хотела с головой броситься в чувственную обжигающую страсть, которую испытывала к этому мужчине много лет назад.
— Черт бы тебя побрал, Марианна, — в ярости обронил Фредерик. Его руки опустились, и он открыл дверь.
Он хотел меня, в оцепенении думала она, следуя за Фредериком по коридору. Он хотел меня так же страстно, как и я. Но прошлое не отпускает нас. Эта проклятая тайна пролегла между нами черной бездной непонимания.
В напряженном молчании Марианна и Фредерик подъехали к дому. Миссис Лойтер ждала их. Наверное, готовит что-то особенное, уныло подумала Марианна. Из кухни доносились соблазнительные запахи.
— Какой дождливый вечер, — встречая их, проговорила миссис Лойтер. — Я приготовила тушеное мясо с овощами. Жаль, что не смогу с вами поужинать: уже вызвала такси и сейчас еду на станцию.
— Я бы сам отвез вас, — быстро заговорил Фред, сдвинув брови. Миссис Лойтер покачала головой. — Вам не надо беспокоиться, — улыбаясь добавил он.
И Марианна подтвердила ледяным тоном:
— Конечно, не надо.
Мать сделала вид что ничего не заметила. Она посмотрела на чемоданы Фредерика.
— Если бы ты был женщиной, — заметила она, направляясь в холл, благословенно теплый после холодного гостиничного номера, — ты прибыл бы с несколькими сундуками! Разве не так, дорогая? — И она взглянула на Марианну, изобразившую на лице подобие улыбки.
— Пойду приму ванну, — отозвалась та.
— Да, конечно. Вы оба промокли до костей!
Марианна нахмурилась, сердясь на мать за то, что та обращается с ними как с малыми детьми.
— Дорогая, — миссис Лойтер повернулась к дочери, — покажи Фреду его комнату. Ты знаешь какую.
— Хорошо.
Она вела Фредерика по дому, от души надеясь, что в пути он споткнется об один из своих чемоданов и окажется в гостеприимной местной больнице. Но он не споткнулся. Для такого трагикомичного финала он был слишком силен и ловок.
— Вот мы и пришли. — Марианна открыла дверь спальни и уже повернулась, чтобы уйти, как его рука отрезала ей путь к отступлению.
— Будь осторожна, Марианна. Подумай о матери. — Он отпустил ее, и она тут же скрылась в своей комнате, которая находилась по другую сторону коридора.
Оказавшись одна, Марианна прислонилась спиной к закрытой двери и попыталась направить мысли в более миролюбивое русло. Если она станет принимать все так близко к сердцу, то к концу недели превратится в развалину. Ей придется терпеть присутствие Фредерика и глушить в себе изо дня в день тягу к нему. Марианна приняла ванну, но это не принесло облегчения.
Завернувшись в полотенце, она принялась рассеянно разбирать свой гардероб. Ее мысли витали далеко.
Она решила как можно скорее найти дом для Фредерика. Если будет нужно, даже возьмет пару выходных и все сделает. Хорошо бы успеть за один день.
И так, завтра в девять утра: связаться с агентом по недвижимости. Десять утра: начать осмотр. Пять вечера: закончить осмотр. Шесть вечера: сообщить Фреду, что она нашла подходящий дом. И до свидания.
Марианна спустилась вниз и с огромным облегчением отметила, что Фредерик еще наверху. У нее оставалось время собраться с мыслями.
Мать хозяйничала на кухне. Она пекла себе в дорогу домашние булочки. А еще миссис Лойтер купила копченого лосося, вспомнив, что тетя Бренда это любит Хорошее дополнение к цветам, решила она.
Марианна согласно кивала, печально размышляя. Нет худа без добра… только добра что-то не видно.
Когда подошел Фредерик, Марианна не обернулась, хотя почувствовала, как по спине пробежал знакомый холодок. Мать посмотрела на часы и прислушалась, не звенит ли дверной колокольчик.
Фред безразлично скользнул взглядом по Марианне. Она ответила ему тем же. Два корабля встретились однажды ночью, а теперь шли параллельными курсами.
— Я думаю, что уже завтра начну подыскивать для тебя дом, — вежливо начала Марианна. — Фредерик попросил меня помочь найти для него поместье, — объяснила она, поворачиваясь к матери.
— Отличная мысль, — поддержала ее миссис Лойтер. — И какое же поместье ты хочешь?
— Старинное, — ответил Фредерик, отворачиваясь от Марианны. Это было так демонстративно, как если бы он написал о своем отношении к ней на большой вывеске и вывесил посреди улицы, подумала Марианна. — Мне нравятся здания в стиле Тюдор. А мама настаивает, чтобы там был сад.
Миссис Лойтер одобрительно закивала.
— Я так ее понимаю. Элиза говорила мне, что здесь продается коттедж Инфилд. Миссис Ройтервальд переезжает в Миддлсборо к одной из дочерей. — И мать Марианны охотно принялась обсуждать возможности покупки этого коттеджа.
Марианна слушала ее, но ничего не воспринимала. Поток слов проносился в голове, словно волны, набегающие на берег. Весь мир ее рушился. Даже когда она выходила замуж за Стивена, она не испытывала такого отчаяния. Возможно, где-то в глубине души Марианны всегда горел крохотный трепещущий огонек надежды. Надежды на то, что в один прекрасный день все будет в порядке. А теперь этот огонек погас, и жизнь казалась одним длинным черным тоннелем, уходящим в бесконечность.
Марианна очнулась, когда зазвенел дверной колокольчик. Она попрощалась с матерью, крепко обнимая ее и обещая звонить каждый вечер.
Она и Фред остались вдвоем. Марианна не решалась нарушить молчание. Заговорил Фредерик — холодным, спокойным голосом.
Он вежливо спросил, что она собирается делать со своим домом. Марианна не менее вежливо ответила:
— Продам. Он слишком велик для одного человека. — Она смотрела не на Фреда, а как-то сквозь него. — И кроме того, этот дом никогда мне не нравился.
Они стали обсуждать продажу дома. Потом Фредерик заговорил о собственности в Чикаго.
Так вот какая у нас будет совместная жизнь, думала Марианна. Мы будем равнодушно беседовать за обедом, и мне придется держать на привязи мою любовь. Фред будет считать меня своей собственностью, а его жажда мести получит наконец удовлетворение. И одновременно он станет развлекаться на стороне со своей блондинкой.
Они поужинали в молчании. Потом вдруг Марианна положила вилку и нож и, не глядя на Фредерика, проговорила:
— Я не могу это сделать, Фред. Я просто не могу выйти за тебя замуж. Я этого не вынесу.
Он откинулся на спинку стула и, скрестив руки на груди, спокойно взглянул на нее.
— Почему?
— Я не могу выйти за тебя, потому что между нами нет ничего, кроме неприязни. У нас были лучшие времена.
Фредерик вдруг покраснел.
