Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
Она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла бледной, неубедительной. Сэм, против ее ожиданий, отнесся к заявлению очень серьезно.
– Вчера ночью дежурил не я, другой портье, – сказал он. – Я у него спрошу, было что-то или нет. Что тот мужчина делал?
– Ничего, – развела руками Александра. – Просто стоял и смотрел на меня.
– Может быть, ваш знакомый?
– Нет-нет, я его не знаю. И у меня нет в Израиле знакомых. Он стоял рядом со своей машиной, а когда я выглянула второй раз, машина уехала.
– Хорошо, что вы меня предупредили! – задумчиво произнес Сэм. – Я спрошу… А где стояла машина, показать сможете?
Александра подошла к панорамному окну – из него прекрасно была видна освещенная стоянка.
– В том углу!
Сэм всмотрелся и возмущенно воскликнул:
– Еще и на инвалидное место встал! Ну, если он не инвалид, это ему обойдется в тысячу шекелей! А что, машин было много?
– Шестнадцать, – ответила Александра и, встретив удивленный взгляд Сэма, объяснила: – Я случайно сосчитала. Не спалось.
– То есть были свободные места, – пробормотал Сэм. – Тогда он, может быть, правда, инвалид. Встал туда по привычке. Вы не переживайте! Я никого к вам не пущу. Отдыхайте и собирайте вещи. В три часа за вами приедет такси. В половине третьего я вам позвоню в номер.
Когда Александра поднималась в лифте на восьмой этаж, она ругала себя за мнительность и за то, что всполошила Сэма. «Действительно, тот человек ничего плохого не делал. И возможно, смотрел он вовсе не на меня. Это нервы. Мало сплю…»
Белоснежный номер встретил ее натянуто, словно видел в первый раз. Александра скинула мокасины, босиком прошла по ледяным плиткам в ванную комнату, включила душ. Стоя с закрытыми глазами под струйками горячей воды, решила не звонить Павлу и не сообщать, когда улетает. «Знал он или не знал, что курс плохой, но получилось, что он меня здорово нагрел. Уж какие у него там дела с этим Яковом, гадать не берусь… И разбираться не хочу. И ведь главное – я была готова ему заплатить за услуги, а он постоянно твердил, что все это делает по дружбе, что я его обижу… Получилось, что он взял свои комиссионные».
Александра слишком давно работала с самыми разнообразными посредниками, чтобы сохранить какие-то иллюзии по поводу человеческой честности. Знакомясь с новым человеком, она по старой привычке и по врожденному свойству натуры считала этого человека честным. Но если выяснялось, что перед ней обманщик, она ничуть не удивлялась и не расстраивалась. Время, когда Александра принимала близко к сердцу каждое разочарование в человеке, давно прошло. «Честные люди тоже иногда обманывают, да еще как! – сказала ей как-то Марина Алешина, когда они обсуждали недавний московский скандал с большой поддельной коллекцией. – Жуликам до них далеко… Жулика видно, жулика чувствуешь. Его опасаешься. А честный тебя ограбит и еще цитату из классика скажет на тему твоего несовершенства. Или из Священного Писания что-нибудь припомнит! Один такой старец недавно меня на полмиллиона нагрел. И такие слова о нестяжательстве привел, что мне же еще и стыдно стало!»
Закутавшись в белый махровый халат, Александра поспешила забраться в постель. Вытащила из сумки телефон, проверила звонки и сообщения. Важных среди них не было. Илана молчала, Марина Алешина ограничилась СМС с сердечком и цветочком. Гурин прислал голосовое сообщение, которое Александра выслушала не без удовольствия. «Позвони, когда возвращаешься, без тебя все идет кувырком. Каталог не готов».
Александра написала сообщение: «Вылетаю в Москву завтра утром, сразу позвоню, когда прилечу!» Отослала его всем, кто мог ждать ее в Москве – Илане в первую очередь. Вдогонку она послала заказчице и второе СМС: «Пианино отправлено, все в порядке!» Денису она написала: «Не волнуйся, завтра появлюсь, все будет хорошо!»
«Неудивительно, что без меня все пошло кувырком! – погасив свет, она глубоко зарылась в пышное белое одеяло. – Этот аукцион – целиком мой. Мое создание, моя идея. И воплощение может быть только мое!»
…Денис Гурин, ее старый знакомый, относился к тому типу беспечных бессистемных собирателей, которые очень быстро превращают свою коллекцию в груду хлама. При этом он обладал отличным чутьем на действительно ценные вещи и был довольно прижимист, когда дело доходило до торга. Два месяца назад он пригласил Александру взглянуть на свое собрание.
– Деньги нужны, – лаконично обосновал он свое приглашение.
Александра приехала немедленно – она давно интересовалась коллекцией Дениса. Художница иногда пересекалась с ним на аукционах, на распродажах коллекций и всегда отмечала, что именно он приобретал. Объекты могли быть самые неожиданные – русская жанровая живопись девятнадцатого века, кузнецовский фарфор, лубочные открытки, табакерки, рисованые игральные карты, гусарская форма, предметы дамского туалета… Казалось, Гурину абсолютно безразлично, что покупать, но Александра чувствовала за всем этим некую систему, возможно, не осознаваемую самим коллекционером. Уловить направление, в котором действовал и думал собиратель, можно было, только увидев все собрание в целом.
И, посмотрев на коллекцию, занимавшую всю пятикомнатную квартиру в центре Москвы, Александра поняла. Картины, предметы, одежда, висевшая частью на манекенах, частью попросту на плечиках, под целлофановыми чехлами, – все располагалось хаотично. Но, переходя из комнаты в комнату, она все яснее осознавала некую закономерность. Наконец, Александра остановилась возле центра коллекции – батального полотна, которое она видела впервые.
– Дмитриев-Оренбургский, – пришел ей на помощь коллекционер, следовавший за ней по пятам. – Моя гордость! Буквально вырвал ее на торгах пять лет назад. А вот Верещагина у меня нет. Не по карману.
– Тема – война, верно? – Александра рассматривала полотно, изображавшее бой русских и турецких войск среди рыжих выжженных холмов. Горизонт терялся в пороховом дыму и утренней дымке. Несмотря на жестокость изображенной схватки, картина непостижимым образом производила впечатление тишины. Александре подумалось, что если бы это полотно внезапно обрело звук, то это были бы не выстрелы и крики, а шум ветра и стрекотание сверчков.
– Русско-турецкая война, правильно, – подтвердил Гурин. – Что скажешь?
– Скажу, что ты собрал настоящий маленький музей на дому, – чистосердечно признала Александра. – Хочешь продать?
– Деньги нужны, – повторил Гурин.
– Если распродавать по отдельности, ты сможешь получить хорошую цену за несколько позиций… Всего. Дмитриев-Оренбургский, само собой, еще две картины в той комнате, – Александра кивнула в сторону двери. – Серебро. Оружие. За все остальное ты получишь гроши, да и то если найдутся любители. Что сомнительно. Сам знаешь – рынок набит.
– Дураки собирают коллекции в жирные годы, а продают в тощие, – философски заметил Гурин. – При покупке переплачивают, при продаже – теряют. Умные люди поступают наоборот. Ты можешь что-то для меня придумать? По старой дружбе.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
