красноречиво посмотрел на него. — Я рад, что вы настолько сблизились с моим другом, господин Милтон, — мэр позволил себе сдержанную холодную улыбку. — Прошу продолжайте, мы вас не потревожим, — Абрахан великодушно и немного лениво взмахнул кистью руки. Васлид недовольно поджал губы.
— Мы воспользуемся вашим задним двором, — тоном, не терпящим возражений, отрезал он, беря Имельду за плечо и заставляя слезть с высокого стула.
— Только не сломайте ничего, — холодно отреагировал мэр, прекратив фальшиво улыбаться. — Там очень долго трудились садовники.
Инквизитор манерно дернул головой, сочтя, что отвечать на сарказм — это ниже его достоинства, и потащил не сопротивляющуюся некромантку вон из дома.
— Если не ошибаюсь, ты хотел «отдохнуть» перед отъездом. «Что я пропустил?» — спросил Абрахан, когда Милтон и Имельда покинули кухню. Мару тяжело вздохнул, глядя куда-то в начищенный пол глубоко задумчивым взглядом. Абрахан похлопал его по руке и поднялся. Он все еще хотел чаю. — Давай по порядку.
Господин Милтон вытащил некромантку на задний двор резиденции, что представлял из себя полноценный сад со своим стилем и декором. Узкие тропинки, отсыпанные белой каменной крошкой, декоративные колонны, увитые плющом и диким виноградом, небольшой прудик в окружении диковинной растительности, подстриженной в форме разных фигур. Все это дополняло друг друга и лаконично смотрелось на фоне фруктовых деревьев, на которых только-только начали набухать почки. Сейчас в самом начале весны здесь было немного неуютно. Истинная благодать этого места раскроется, когда наступит тепло и сад укутается в зеленую вуаль.
— Говори, зачем тебе в школу. Живо, — Васлид вцепился ей в плечи.
Имельда почувствовала горечь, которой тянуло от мужчины. Раньше, когда он касался ее, она была под воздействием своего настоя и защитой Каила, и она не чувствовала и не видела об этом человеке абсолютно ничего. Имельда сложила о нем мнение исключительно по их очень редким встречам. И сейчас Имельда поняла, что ее суждение было крайне поверхностным.
Васлид был неприятным человеком. Он был холоден к страданиям большинства людей, хоть и был тем, кто их защищал. Он был жесток к тем, кто нарушал законы Божии. Она увидела, как он допрашивает разных людей, как одним документом лишает жизни десяток смертников, и в то же время как живет в полном одиночестве. Его дом — это скромные апартаменты при монастыре Святого Иосифа в Вааларе, но в них он почти не живет. Из-за своей должности он вынужден много ездить по стране для контроля исполнительной власти и магов. У него нет семьи: ни жены, ни детей, ни других родственников, потому что он из приюта, как и мать Имельды. Там то они с Матильдой и узнали друг друга хорошо, хотя до этого жили в одной деревне. Вот только жителей той деревни и их родителей убил бес, вырвавшийся из-за грани. Тогда они спаслись лишь благодаря священнику и его непоколебимой вере, что укрыла церковь своей силой. Бес не смог ступить на благословенную землю, так они и выжили.
С тех пор Васлид и Матильда пошли разными путями, но остались теми, кто пережил одно горе. Благодаря ему в юноше пробудилась сила истинной веры, и он встал на тот путь, по которому шел по сей день. А вот в Матильде проснулся дар к некромантии. В ту ужасную ночь она увидела, как Дух Смерти собирает свою жатву, и она не испугалась, а лишь прониклась той же сильной верой, как и Васлид в Бога. Имельда помнила из рассказов своей Матери, как Дух Смерти благословил ее, коснувшись своей невесомой рукой.
И сейчас Имельда могла узнать эту историю со стороны Васлида. Он тоже был частью жизни Матильды. Он ее даже любил. Имельда почувствовала эту нежность в нем по отношению к ее матери. Он всегда вспоминал о ней только с теплой грустью по утраченной возможности, но это был его собственный выбор. Он сам пошел после школы в послушники, чтобы в будущем стать одним из самых известных и сильных инквизиторов, и встретиться с Матильдой только тогда, когда и она сама уже сложила свою карьеру и определила судьбу, найдя в мертвой деревне девочку.
Имельда вывернулась из его рук и отдышалась. Васлид понял, что только что произошло и сделал шаг назад, глядя на свои руки. Он гадал, сколько она успела узнать за это мгновение.
— Там учится сын Матильды.
Инквизитор не шелохнулся. Только брови сдвинул в самый низ, к носу.
— Когда это у тебя проявились симптомы…?
— Чего? — не поняла Имельда.
— Искренних признаний. Или психоза. Не знаю, что более верно, — мужчина помахал озадаченно рукой. — Что значит, «там учится сын Матильды»? Какой такой сын? У нее ведь не было детей… Я знаю. С ее болезнью…
— Однако, он есть. Возможно, ее болезнь начала проявляться как раз после рождения мальчика. — Васлид закрыл глаза и помассировал переносицу. Еще одной тайной больше… — Я думаю, из-за него убили родителей, — тихо проговорила девушка. — И если это так, то мальчик в опасности. И я должна его защитить. Обязана.
— Да с чего бы? — устало всплеснул руками, — Он тебе даже не родственник. Он тебе никто.
— В вас есть хоть что-то человеческое? — измученно всплеснула руками. Имельда хотела бы злиться на него, но она устала. Устала злиться, удивляться, переживать. Она перегорела, но все же подобие чувств еще теплилось в ее постепенно коченевшей душе. У нее еще оставалась соломинка, за которую она продолжала цепляться, — Отсутствие кровной связи не делает его чужим мне. Он единственный близкий мне человек. И если он погибнет, то я…
— Я понял, — грубо оборвал ее мужчина и развернулся. — Значит, так. Сейчас ты мне расскажешь все. Все! В подробностях, без утайки. Мне надоело, что моя жизнь постоянно находится на волоске из-за чужих недомолвок! А потом мы восстановим тебе защиту. Хотя бы отчасти, чтобы не усугубить ситуацию, пока я в ней не разберусь. Это ясно? — он вперил в нее злой взгляд серых глаз. Имельда тяжело вздохнула, но кивнула, соглашаясь. Что ей оставалось? Ей тоже надоело тянуть это ярмо прошлого в одиночку.
Она рассказала ему все, что могла, и все, что считала безопасным рассказывать о Митрише. В конце концов, она помнила, что еще недавно сам Милтон в угоду себе рассказал о ней Вельту. Доверия к инквизитору этот поступок
