преимущество, как ты? Неужели ты думаешь, твой брат когда-нибудь прекратит тебя искать? Всё по той же причине! Нет, Хеллегер, я никогда не отпущу тебя. Оставь свои мечты о свободе. — Он покачал головой.
Немеда клана Уэйлин молчала, устремив свои необыкновенные глаза куда-то далеко за окно.
— Я услышала тебя, немед клана Хаттэн. Могу идти? — В её голосе умерла жизнь.
Гэйр вздохнул и с досады поджал губы. Не так он представлял себе разговор с эльфийкой. Не такой хотел видеть.
— Хеллегер, послушай… ты всё же не пленница в моём замке. — Начал аккуратно.
— Да, брось, немед Гэйр. — Грустно улыбнулась Хеллегер. — Именно так это и называется. Но я должна знать границы, в которых ты будешь меня удерживать. Могу я ходить по замку? Выходить во двор?
— Ты можешь ходить везде, где захочешь. Я не буду притеснять тебя. Прошу об одном — не пытайся уйти. Так или иначе, за тобой будут присматривать. Мне даже приказывать не надо. Ты чужачка. И ты прекрасно сама знаешь, как в кланах относятся к чужакам. Так что, просто не пытайся выйти за ворота замка.
Хеллегер равнодушно кивнула.
— Какая щедрость. Что с моим воином?
— Понятия не имею. — Безразлично пожал плечами Гэйр. — Он с остальными мужчинами. Завтра я приму его клятву. Он станет одним из нас. Если хочешь, я приму в клан и тебя с девочкой. Для вас это будет хороший выход.
Хеллегер презрительно фыркнула.
— Благодарю за снисхождение и предложение. — Сказала язвительно. — Долго думал?
— Не надо со мной так разговаривать… — В голосе Гэйра зазвучали рычащие нотки. Она всё-таки вывела его из себя.
— А то что? — Насмешливо испугалась эльфийка, округлив глаза. — Что ты можешь мне сделать? — Она подалась вперёд. — Каждую секунду своей жизни в твоём плену я буду думать, как исчезнуть! Я буду думать, как разрушить твой замок! Как нанести так много урона, чтобы твой клан никогда не оправился! — Она резко поднялась и пошла к двери.
— Стоять! — Гаркнул немед.
Да кто б его послушал. Хеллегер ураганом пронеслась по коридору и хлопнула дверью перед самым носом какой-то прислуги. Эйлин сонно завозилась и села в кровати. Хеллегер почувствовала себя виноватой — разбудила ребёнка. Она быстро подошла, села рядом и, мягко надавив, снова уложила девочку. Легла рядом, обняла худенькое тельце, и сама прикрыла глаза. Да чтоб ты подавился своей властью, Гэйр Хаттэн, молодой вождь клана Хаттэн!
Гэйр со злости рубанул кулаком по столу. Вот и поговорили. Она не признаёт его власти. Никогда не признает! Немед Хогг воспитал её слишком вольной! И чем больше Гэйр будет давить, тем сильнее она будет сопротивляться! Ярость затопила всю его душу. Он вытащил меч и пошёл во двор, по пути приказав позвать к нему Томэга.
Хеллегер услышала звук яростного боя на мечах. Она встала и подошла к окну. Внизу во дворе Гэйр и Томэг в одних полотняных рубашках сошлись в тренировочном бою. Хеллегер не могла не признать опасную красоту немеда — прямая спина, бугры мышц под щирокими рукавами, сильные накаченные ноги. Она не уловила его движение, а меч Томэга отлетел метров на восемь. Сам воин опустился на колено и приложил кулак к груди, признавая поражение.
Во дворе собралось уже много мужчин. Гэйр кивнул одному из них, и тот, приняв от кого-то меч стал в позицию. Этот бой тоже был быстрым. Никаких лишних ударов по полотну меча. Никаких искр, высекаемых из металла. Несколько пробных и один точный выверенный удар. Всё, соперник был бы убит в настоящем бою. Гэйр вызывает очередного воина.
Хеллегер отвернулась от окна и снова пошла к Эйлин. Гэйр достойный вождь клана, но не её немед. Она никогда не примет его власть и не покорится. Она лежала рядом с девочкой, мерно посапывающей во сне, перебирала прядки её льняных волос и думала, как ей исчезнуть…
Она дала слово, что не причинит вреда клану Хаттэн, но мелкая пакость — это ж не вред. Вот с мелочей она и начнёт. Например, зальёт этот, такой неприступный, замок ливнями. Так, что никто работать не сможет. Это же не вред клану. Это мелкая месть… Или поговорит с духом замка. Вчера она почувствовала его. Всего лишь чей-то очень пристальный взгляд из угла, где нет никого. Он изучал их, а потом ощущение пропало. Но немеда уже знала, с кем познакомилась… и кому понравилась.
О, молодой вождь клана Хаттэн, ты ещё горько пожалеешь, что привёз её к себе и сделал пленницей. Она и со связанными руками способна постоять за себя. Тебе придётся её отпустить… или убить… Довольная улыбка растянула красивые губы. Хеллегер с нежностью погладила мягкие шёлковые волосы Эйлин. Спи, детка, набирайся сил, а потом мы повеселимся…
Глава 28.
Эйлин так намаялась за дорогу, что проспала до обеда. Хеллегер помогла ей умыться, переодеться в новое платье, и они пошли гулять по замку. Всю дорогу эльфийка чувствовала, как их рассматривают, обсуждают. Пройдя полутёмными коридорами, они спустили на первый этаж и попали на кухню.
Дородная женщина не очень добро на них посмотрела и предложила им молока и свежего хлеба. К завтраку они непростительно опоздали, и готовить для них никто не собирался. Они были и за это благодарны. Глядя, как девочка уплетает хлеб с хрустящей корочкой, Хеллегер улыбалась.
— Откуда такая голодная? — Не удержавшись, спросила кухарка Имра.
Хеллегер повернула к ней голову.
— Мой воин выкупил её из рабства. Она так и не научилась пока не наедаться впрок.
Имра охнула, прижав руку ко рту. Откуда ни возьмись, перед Эйлин появилась душистая сдобная булочка.
— Ешь, маленькая… — Натруженная с выпирающими синими венами рука погладила Эйлин по голове.
После позднего завтрака Хеллегер и Эйлин, накинув тёплые плащи, вышли на улицу. Под холодным, но ярким солнцем, дышалось легче. Холодный воздух ворвался в лёгкие, заставляя закашляться. Незнакомые люди копошились вокруг, занятые своими делами.
Особняком стояли конюшни. Эйлин сжала тонкую кисть эльфийки.
— Пойдём, посмотрим?
Хеллегер кивнула. Они подошли к огромным воротам конюшен и остановились. Лошади в стойлах, почуяв чужаков, пофыркивали, переступали ногами.
— Тебе нравятся лошади? — Спросила Хеллегер, всматриваясь в темноту широкого прохода между стойлами.
— Да, мой народ разводит лошадей. С детства нас учат обращаться с ними… — В голосе Эйлин звучала тоска за тем миром, из которого её нещадно выдернули жестокие люди.
— Это хорошо, милая. Мы не можем жить здесь нахлебниками. Ты сможешь ухаживать за лошадьми, а я, возможно, смогу помогать на кухне.
Эйлин с удивлением смотрела на Хеллегер.
— Ты же немеда! Ты
