Опора жизни
Секс и хлеб
Глупо отрицать очевидное: еда и секс — эти наслаждения неразрывно связаны в человеческой психике. Впрочем, если объединить их в буквальном смысле слова, счет из химчистки возрастет безмерно, а в салат-бар в Pizza Hut вас вряд ли еще когда-нибудь пустят. Тем не менее смысл ясен: пища сексуальна. В описаниях сексуального акта мы постоянно наталкиваемся на пищевые метафоры: «съесть киску», «сосать» член, «попробовать» или «сожрать» любовника и т. п. Каждый год в День святого Валентина влюбленные дарят друг другу вкусовые ощущения (шоколад, вино, устрицы), а секс-богиня Найджелла Лоусон сделала себе имя на фелляции масляным пастернаком.
Во время еды мы используем те же чувства, что и во время секса: зрение, обоняние, вкус, осязание и т. п. И еда, и секс приносят ощущение комфорта и любви — и одновременно вины и стыда. Переедание и недоедание связаны с сексуальной фрустрацией и сексуальной травмой. И, конечно же, еда и секс — это приятные занятия, которые можно разделить с кем-то или насладиться ими в одиночестве. Как сказано в Притчах 9:17: «воды краденые сладки, и утаенный хлеб приятен».
Некоторые виды продуктов весьма сексуальны. Шампанское и икра гораздо соблазнительнее банки консервов, хотя вы можете со мной и не согласиться. Хлеб мало кто считает эротическим, но у опоры жизни есть удивительно пикантные секреты. Для начала скажу, что процесс приготовления хлеба полон намеков. Сначала его грубо месят, а потом ставят в горячую печь, где он набухает и поднимается. И в конце концов его покрывают липкой глазурью.
Убедительная связь между поднимающимся тестом и поднимающимся пенисом, горячей печью и горячей вульвой уходит корнями в 79 год н. э. Отправимся в римский город Помпеи. Во время раскопок древнего города над печью пекарни была обнаружена терракотовая пластина с изображением пениса и надписью «hic habitat felicitas» («здесь живет счастье»).
Один человек замешивает тесто, а другой разжигает огонь в печи. На столах и полках разложен хлеб, корзины сложены одна в другую. Цветная гравюра XVI века
Потенциал увеличения объема теста не остался незамеченным и у англосаксов. Клирики составили Эксетерскую книгу в Х веке, и в ней немало весьма пикантных загадок — например, загадка номер 45:
«Вот что-то растет в углу, раздувается и стонет, поднимает свое покрывало. Надменная девица, дочь князя, мнет его и ломает, своим платьем накрывает, и там оно распухает еще больше».
Ответ, конечно, очень прост: это хлебное тесто. Хлеб был не просто предметом для подобных шуток, но ему нередко придавали весьма откровенные формы. Римский поэт Марциал (40–104) не раз писал в эпиграммах о дилдо из хлеба, заявляя, что можно удовлетворить сексуальное желание, просто пощипывая такой хлеб в форме пениса:
«Чтобы свой голод унять, ты нашего скушай Приапа: Не осквернишься, коль ты даже и чресла сгрызешь».
Пробовал ли кто-нибудь удовлетворить себя батоном или нет, но праздники плодородия на протяжении тысяч лет отмечали хлебами в форме фаллосов и йони.
