— Иви! Хоспадяяя! Иви! Мне так плохо! — плавала на спине зажраваяся пьянь, — О! Прет, братан! Там эта… деняк хочут. Дашь? А то у меня нет. И Иви нет… Все меня оставить! Одного. Голодного-холодного! — невменько схватился двумя передними лапами за борт ванны. Два расфокусированных глаза не вдупляли происходящего.
Драгфат сделал вдох. Медленный выдох. Ну почему она держит его у себя? Да он продаст её за первую встречную котлету! И вот уверен, что он ей напакостил сегодня с обедом. Хочу убить.
— Ну чо ты стоишь как хрома кобыла? — глаза Драгфата наполнились кровью. Ещё слово, и никакие мысли о Вивер не остановят его от убийства, а Василий продолжил, — Ты знашь, как я ее люблю! И мне так плохо сейчас! Не знать. От вина эта или от разлуки, — Драгфат сел на кафель, облокотился спиной об ванную, птица продолжила философствовать, — Эт я всё испортил, что она попала в твои мерзкие лапы, — и Василий брызнул в Драгфата водой, — Из-за вонючей сферы!
Драгфат задумался. И раз уж он заплатил за откровенность, то надо пользоваться:
Василий поднял взгляд.
— Иви не любить об этом говорить. Я ляпнуть — они всё понять — и терь мы их убить…
Драгфат внимательно посмотрел на облезлого Василия, сложил два плюс два, и до него дошло.
Василий ничего не ответил, а просто опустил взгляд.
— Шестьдесят шесть минут.
— Возможно, потому что это не быть совсем воскрешение. Я другой совершить самоубийство. И мой второй душа летать в поисках убежища. Иви меня призвать.
— Наполовину голубь. Наполовину фамильяр.
— Василиск, — и Драгфат вспомнил новость несколько летней давности, как фамильяр Люциана — грифон Василиск сам себя поджёг, не выдержав больше того, что заставлял его делать его хозяин. Беспрецедентный случай самоубийства.
— Иви знает? — задал вопрос Драгфат.
— Неа. Ток ты. Она думать, что я говорить потому что она языковед и некромантия сработать странна. Эта наш с тобой мужской секретик. Ты заплатить за него.
Глава 46
Я помню всё, что происходило, урывками. Падение. Тьма. Вспышка света. Драгфат меня перемещает от одной точки к другой. Солдаты. Рассвет. Пьяные песни Василия под Луной. Кто-то сказал про семь утра. Меня интенсивно лижут.
— Эй, Иви! — в мое лицо тычется что-то сырое, — Иви!
— Ну что еще… Дайте ещё чуть-чуть поспать.
— Иви, — Артюша продолжает тыкаться в меня носом и шептать, — Построение!
— Что!? — я резко вскакиваю, осматриваюсь вокруг.
Я, развалившийся Василий, который выглядит хуже, чем обычно — находимся рядом с будками; солдаты же сгнездились рядом с кухней. Смутно припоминаю, кто именно реинкарнировал дом, а после вспоминаю, что произошло с солдатами. Резко вскакиваю на ноги и бегу к ним. Дышат, родненькие! Дышат! Эх, надо отблагодарить Драгфата. Блин. Точно. Построение!
— Лун, ребята, подъем! — начинаю я тюркать ребят за форму.
— Иви… — Лун медленно поднялся, — Который час?
— Без пятнадцати семь утра.
— РОТА ПОДЪЕМ! — закричал Лун и все ребята резко поднялись на ноги.
— Если условно бежать со скоростью десять километров в час, то где-то через тридцать минут будем на месте. Есть еще шанс успеть.
— Я не… — но меня уже потянули за руку.
Сказать, что “люблю” марш-броски — это ничего не сказать. В универе я могла бегать долго, но медленно. Спринты же предпочитала заменять бутылью самогона для физрука. И сейчас я “вспомнила всё”. То, что я не ела уже вторые сутки. Все мои травмы. Как весело и лихо когда-то я нажирала своё сальцо. Какая неудобная обувь. Какой тяжёлый и вонючий от перегара Василий, который еле сдерживался от блювантеса на полосе препятствий из шишек и корений. Но я продолжала бежать с ребятами. Если я опоздаю — им влетит по самые небалуйки. Спасибо, Лун уже показал, как это работает в армии. Такого больше не хочу.
На построение мы прибыли в 7:14. И так как ребята хотя бы знали, где у них какое место — я же тупо встала где-то сзади. Вообще не понимаю, мой ли этот… полк. Ладно. Пофиг. Всё равно увольнять сейчас будут.
Замечаю, что смуглый проходит мимо нашей роты и идет… в другую. Твою. Мать.
По пути на плацу его взгляд падает на меня. Он останавливается. Подходит к роте, к которой я притерлась. А она вроде как не против даже.
— Здравия желаю, рота номер 32!
— Здравия желаем, Сержант Томас Брарвирас! — хором выкрикнул состав. Чёрт.
А дальше, подходя ближе ко мне:
— Я вижу тут у Вас одна паршивая овца затесалась. Дайте-ка я верну её обратно в стадо.
Солдаты, на удивление, промолчали. Просто разомкнули ряд и дали возможность Брарвирасу подойти ко мне и взять под локоток.
— Быстрее! — сказал он мне уже наедине со злостью на ухо, сильно сжав локоть и буквально швырнув вперед.
Мы подошли к нашей роте. Перед ней уже стоял Драгфат.
— Отлично! Спец Конвоем ведут! — обратился он к роте в отношении меня, — Ну что ж, — а дальше ко мне, — Иви Вивер, за несоблюдение и неуважение Военного Устава, за нарушение субординации вчера вечером в столовой, за демонстративное швыряние котлет, — рота начала немного посмеиваться, а Драгфат продолжил, — За разрушение псарни, за спаивание солдат, Вы официально уволены из войск Империи Хелиаса. Приказ об увольнении вступает в силу с этой же минуты.
А мне чёт так впадлу после пробежки, которая мои легкие вывернула наружу, было что-то наиграно демонстративно объяснять, что я просто ответила:
— Ладн.
Василий, нуждающийся в припарках и огуречном россоле, демонстративно икнул. А после на ушко мне сказал:
— Эти шапманского така редкостная дрянь! Сначала быть веселуха. А потом тааааака...
И не выдержала душа поета. Птичка блеванула. Прямо на мундир драгоценнейшего.
Глава 47
Всё на плацу, включая жужжащую живность, замерло в ожидании расправы.
Легкий ветерок подул со спины, и амбрэ от Василия пошло на Драгфата, зацепив Брарвираса, лицо которого покарёжило, как только бриз с тем самым содержимым пощекотал его шнобель.
— Можна как-нить быстрей? — спросил еле живой Василий, которому с каждой секундой от обогрева кумпола палящим солнцем становилось всё хуже.
Тишина в ответ. Драгфат щёлкает пальцами — пятно вчерашней птичьей гулянки исчезает. Надо бы узнать поподробнее, что же всё-таки случилось с моим ненаглядным, когда Драгфат забыл его зацепить при перемещении. Уверена по запашку, что он пошёл в бордель. Эх… Сколько мне этот кутеж будет стоить? Надеюсь, жалованье за два дня, а это примерно 600 арий, хватит, чтобы оплатить голубиную вечеринку. Да и вообще надо разобраться, что к чему произошло за последнее время…
