организм готов для маленьких физических нагрузок.
– Но как? Даже когда я шевелю пальцем, мне больно. Это чёртово тело меня подводит! Я ограничен своими возможностями. Это, как камень на шее.
– Хм, Марк, мы сделали все тесты, провели все возможные анализы, твои показатели в норме. Значит, проблема в другом… Твой брат Ник вызвался помочь тебе с физическими упражнениями. Что скажешь?
Я не был удивлен предложению Ника, ведь он – мой старший брат, который всегда был в центре событий, – подумал я.
– Угу.
– Отлично, Ник, зайди!
Ник зашел в мою комнату с пакетом бананов, я сразу вспомнил свой первый урок. В этот момент я решил, что перестану ныть о своей боли и начну заниматься. На удивление, помощь брата вносила огромный вклад в моё восстановление, как в физическом, так и в психологическом смысле.
Ник во время наших занятий рассказывал мне новости, которые я пропустил: про всемирную пандемию, про закрытие границ между странами, про начавшиеся митинги по всему миру. А я был рад оказаться здесь, в этом хаотичном мире. Я же в свою очередь рассказывал ему о том, что произошло со мной за это время, но он не воспринимал мои рассказы всерьез. Я начинал злиться, когда Ник в очередной раз принимал мою историю, как фантазию.
– Почему ты несерьезно относишься к моим словам? – не переставал спрашивать я.
– Я нормально отношусь. Но что, если это всё был сон? – как обычно отвечал Ник, – когда нам снятся сны, нам ведь снится другой мир, а во сне мы не знаем, что спим.
– Но я знал, что умер, я видел своё тело!
Все, кто навещали меня в больнице, реагировали примерно так же, как мой брат. Никто не воспринимал произошедшее со мной всерьез, и от этого мне становилось морально плохо. Я ни с кем не мог разделить свой прожитый опыт, даже более того, я сам начал сомневаться в реальности всего произошедшего.
Силы начали постепенно возвращаться ко мне, появилась приятная боль после каждодневной нагрузки, которая вселяла надежду на скорое выздоровление. У меня было сильное желание как можно быстрее убраться отсюда и начать жить, как мне хочется. Ночами я фантазировал, что сделаю первым делом, как только вернусь домой. Кстати, на счет дома, какое-то время мне придётся пожить с родителями, чтобы полностью восстановиться. Тем более, что квартиру, которую я снимал давно, уже сдали другим арендодаторам.
Как-то раз, обедая в больничной столовой, я разговорился с девушкой. Она рассказала мне о йоге, о том, как та помогает намного быстрее ей восстановиться. Я взял это во внимание и к вечеру весь Интернет был мной проштудирован. Это не дало особого результата. Я понял, что раньше на протяжении многих лет знание о йоге бережно передавалось устно от Учителя ученику. Сейчас же есть доступ к любой информации, и как не странно, это меня дезинформировало. Поэтому я начал с изучения теории йоги. Как оказалось, йога – это не просто упражнения, это что-то большее…йога – это философия жизни. Например, я узнал, что карма-йога – это путь бескорыстного действия, не нацеленного на результат. А Гьяна-йога – путь интеллектуального развития, исследований всех мировых философских систем.
Капнув глубже и обнаружив такой неожиданный бэкграунд, мне ещё сильнее захотелось заниматься йогой, поэтому я начал с простых видео-уроков.
Процесс моего восстановления был на лицо, и я считал дни до выписки. Наконец-то настал тот день, когда это произошло. Собрав свои вещи в небольшую коробку, я с радостью помчался прочь, навстречу приключениям. Но, оказавшись на улице, я увидел, что жизнь замерла. Заброшенные магазины, опечатанные прилавки, маски на лицах, закрывающие лица. Работы у меня не было, куда-либо ходить было опасно, информационный поток в социальных сетях вызывал тревожность, поэтому я с головой окунулся в мир рисования, литературы и компьютерных игр. Новые реалии, новый я – всё это заставило пересмотреть свою жизнь и взглянуть на неё под другим углом. Все мои вещи вернулись в мою старую комнату в родительском доме. Фирма, в которой я работал до травмы, выплатила мне большую компенсацию и предложила вернуться к ним на работу. Но в этом не было смысла, потому что я уже решил освоить новую профессию. Я решил стать дизайнером компьютерных игр. Часть полученных денег я вложил в инвестиции, часть оставил на путешествие и обучение.
Началась жизнь, о которой я мечтал. Я просыпался в своей комнате, включал любимый плейлист, заваривал кофе и приступал к обучению. Мои дни были однообразны, и это меня ничуть не смущало. Работа художника-аниматора забрала всё мое внимание. Целыми днями я сидел за компьютером и рисовал персонажей для компьютерных игр, не забывая при этом регулярно выделять время на йогу. Я кайфовал от этого однообразия, мне по-прежнему было слегка одиноко от того, что рядом со мной нет человека, который разделяет мои взгляды. Каждый день я вспоминал о Томе и не мог позволить себе проживать жизнь зря. Если мне приходилось делать что-либо из-за чувства долга, а не по моему желанию, меня это тяготило, как будто я предаю память о друге. Поэтому меня было невозможно заставить сделать то, что я не хочу. Финансовая независимость внесла ощутимый вклад в это чувство свободы. Правда, как бы я не старался договориться со своей совестью, я знал, что поступил плохо и сожалел об этом, хоть и осознавал, что если бы меня попросили что-нибудь изменить, то я ничего бы не поменял, и этот внутренний конфликт вносил хаос в мою тихую жизнь.
Несмотря на то, что всё у меня было хорошо, я по-прежнему не чувствовал себя на своём месте. Я начал замечать, что я всё чаще смотрю на карту мира и размышляю, куда бы я мог оправиться путешествовать. Эта идея захватила меня, и я начал собирать информацию. Когда я понял, что моя голова ломится от избытка информации, то просто ткнул на карту мира. Мой палец указал мне путь в Индию.
– Почему Индия? – спросил меня Ник. – Там хотя бы море есть? Может быть в Перу? Ближе к дому всё-таки.
– Так решила судьба.
– Ты, наверное, перечитал «Шантарам», – всё никак не успокаивался Ник.
– Он находится в Мумбаи, а я лечу в Ришикеш.
– Ри-ше что?
– Город рядом с Гималаями, столица йоги. По крайне мере так написано в туристическом справочнике.
– Ты решил активно удариться в йогу?
– Да! – гордо ответил я. – Давно я не был так сильно чем-то увлечен!
Ладно, – протянул Ник. – Во сколько у тебя самолет?
– В 8 утра,
