— Кто эта дурочка, что увивается за тобой? — нервно спросила девушка и откинулась на деревянную спинку. Она пристально смотрела на Петра, сцепив руки в замок.
— У меня нет ни малейшего желания обсуждать кого-либо с тобой, особенно членов своей семьи, — он стукнул тростью по плитке и хотел уже уходить, но Элен схватила его за руку.
— Прости, я вовсе не это хотела сказать! Когда я вижу тебя с другой, мой рассудок словно мутится, и мне хочется испепелить каждую, которая посмела к тебе приблизиться, — Элен щелкнула пальцами, и с кончиков пальцев сорвалось пламя.
— Прекрати, мы с тобой уже давно все обсудили!
— Ты обсудил! Ты все решил за меня… нас двоих, — она тяжело задышала, а на глазах проступили слезы.
— Элена, не унижайся, где же твоя гордость? — Он высвободил свою руку из ее цепких пальцев. — Неужели нельзя забыть наши встречи и начать жизнь с чистого листа?
— Женщина не помнит о гордости и готова на все ради любви! ¬— она быстро сократила расстояние между ними и впилась жарким поцелуем в его губы.
— Прекрати, прекрати немедленно этот цирк! — дыхание мужчины сбилось, а в глазах отобразилось раздражение и злость.
— Разве она так будет тебя любить, как я? Что ты в ней нашел, она же ребенок! — ее голос сошел на крик. Элен быстро перехватила его руку и прижала к своей щеке. — Ты разве забыл наши ночи? Я так мечтала стать твоей суженой, надеялась, что мы всегда будем вместе!
— Ты все себе надумала! Это не любовь, пойми, Элена! Флирт и не более, плотская утеха, — он снова оттолкнул ее.
— Ненавижу! Тебя и ее! Откуда она только свалилась на мою голову? — Элен не могла больше сдерживаться, из ее глаз потекли слезы.
Аля была шокирована. Петр предстал для нее сразу в ином свете. Значит, у них была связь, и сейчас он грубо отвергал женщину. Аля попятилась и сбила ногами цветочный горшок. Резкий стук о плитку разнесся по всему зимнему саду.
— Кто здесь? — требовал немедленного ответа мужчина.
Аля не собиралась себя разоблачать, она развернулась и побежала к выходу.
***
Цокот каблучков по паркету разносился эхом в просторных коридорах дворца. Аля бежала, придерживая свою пышную юбку руками. Сердце, казалось, вылетит из груди. Аля с опаской посмотрела назад, но никто ее не преследовал. До сих пор в голове звучали слова Элен: «Она еще ребенок». Это было невыносимо! Глаза Али наполнились слезами, но она изо всех сил старалась сдерживать их.
Он вырос словно из-под земли — высокий мужчина с пронзительным взглядом, легкой сединой на висках — тот, кто смотрел ей вслед перед балом. Аля налетела на него второпях, запутавшись в подоле, и мягко спланировала в объятия незнакомца.
— Куда вы так торопитесь, юное очарование? — спросил с жутким акцентом мужчина.
— Простите, я вас не заметила, — Аля постаралась быстрее освободиться из его рук.
— Так вы и есть Алевтина Александровна Морозова?
Она не понимала к чему эти вопросы. Сделала реверанс и опустила глаза в пол — нельзя ни в коем случае выдать свою тревогу и стойкое чувство неприязни, которое вызвал этот человек.
— Я вас никогда не видела в особняке Матвея Владимировича.
— Простите мою бестактность. Филиус фон Рокнейм, уроженец Забугорья. Второй поставщик Императорского величества после Сливова, — он склонился в ответном поклоне, но его интерес к Али не исчез.
Девушке стало многое понятно. До сих пор она не встречала ни одного иностранца в Цароссе, но на императорском балу подобные встречи не исключены.
— Так откуда вы появились в семье Сливовых? Никогда в разговорах с ними речь о вас не заходила.
Але хотелось провалиться сквозь землю. Она боялась случайно продемонстрировать свою силу в бальной зале, а угроза настигла тут. Как поступить, она не понимала. Стоит ли рассказывать историю о внебрачной дочери или увильнуть от ответа? Мысли в голове проносились хаотично и разрозненно, боясь ошибиться, девушка решила перевести тему разговора.
— Как, и вы занимаетесь шоколадным делом? — сделала вид, что удивилась.
Мужчина переменился в лице, в его глазах промелькнула злость.
— Я не шоколадник, как Сливов, мой бизнес — это вершина кондитерского искусства. Наше чайное печенье — лучшее в Цароссе!
Аля не понимала его бахвальства. Ведь и Сливовы могли похвастаться своей продукцией. Она широко улыбнулась и посмотрела за спину мужчины.
— Простите великодушно, но я немного заблудилась. Вы бы не могли меня проводить в зал?
Филиус понял, что девушка желает избежать общения с ним, но настаивать на продолжении разговора не стал. Он развернулся и протянул ей ладонь. Аля еле смогла унять внутреннюю дрожь и прикоснулась к его руке. Как только это произошло, Филиус отпрянул от нее в сторону, словно его обожгло.
— Что с вами? — она посмотрела на мужчину — его трясло, словно от озноба, а кожа покрылась зеленым свечением. — Что с вами? — повторила.
Филиус пришел в себя спустя какое-то время и со страхом посмотрел на Алевтину:
— Кто вы такая? Откуда? — но тут же резко замолчал и откланялся.
Аля стояла в полной растерянности, смотря, как мужчина быстро удалялся и ни разу не обернулся. Она вернулась в зал. Нашла Степаниду и рассказала, что произошло.
Степанида Сергеевна побледнела и окликнула Матвея Владимировича, который увлеченно о чем-то беседовал с другими мужчинами.
— Матвей Владимирович, отвлекитесь, пожалуйста!
— Что случилось?
— Фелиус фон Рокнейм прикоснулся к Алевтине! — женщина закатила глаза к потолку и начала активно обмахивать себя веером.
— Когда же этот мерзавец успел? Чует брешь! — мужчина сильно рассердился.
***
Филиус еле переставлял ноги, медленно передвигаясь по коридору, и придерживался рукой за стену. Голову простреливала острая боль, и в какой-то момент он перестал видеть. В горле образовался ком, стало трудно дышать, а зеленое свечение никак не прекращалось. Мужчина быстро дернул ворот рубашки, и часть пуговиц отлетела на паркет. Его сознание хаотично выдавало видения, но он никак не мог определить, прошлое это или будущее.
В них хрупкая Алевтина стояла в сером платье, ее волосы выбились из прически, а за спиной девушки шумели жители Цароссы, выкрикивая в ее адрес ругательства. Внезапно она создала мощнейший световой щит, который был под силу только магам с даром переноса. Видение оборвалось так же быстро, как и началось. Зрение мужчины восстановилось, и он смог рассмотреть картину с изображением императорской семьи.
Филиус — уроженец Забугорья, не добившись успеха на родине, решил обосноваться в Цароссе. И если здешние жители в основном были маги стихий, то забугорцы в большинстве своем — менталисты. Опасный дар с огромной разрушительной силой, прямое его использование запрещено в империи. Филиус дорожил своей жизнью и не собирался никому раскрывать о мощи своей скрытой силы. Тенью он проскользнул в бальный зал. Сейчас мужчина видел всех как на ладони. Из толпы в центр вышел Матвей Владимирович. Императорские слуги выкатили серебряные столики, а на них в красочных жестяных банках находились восхитительные глазированные фрукты в шоколаде.
