в ответ. — Отлично. Раз, два, тр…
Дверь открылась сама собой, будто по чьему-то велению.
— Входите-входите, — сказал женский голос, — только дверь за собой закройте.
Мы тревожно переглянулись, но последовали приказу.
За большим столом сидела старшеклассница очень опрятного вида. Сам кабинет сиял чистотой, никакого намека на пылинку. Та потирала влажной салфеткой руки.
— Присаживайтесь, — она указала на стулья напротив, — вы ведь поговорить пришли, не так ли?
Я нахмурилась и стиснула зубы. Жабик, заметив мое состояние, начал первым: — Ну, изначально, это было так.
— Ох, наши ученики такие нетерпеливые. Вроде слушаются команд, но все равно действуют по наитию. Вы уж извините их, — я не смогла сдержать свое раздражение и потому сжала кулаки, — я всенепременно отзову их.
— Да, будьте так добры. — Решилась я.
— Итак, — она бросила салфетку под стол, где вероятно находилось мусорное ведро, — какими судьбами вы здесь?
Жабик снова заговорил: — Мы пришли сюда проведать некогда нашу ученицу. Теперь она находится в вашей власти. Мы просто хотим убедиться, что с ней все в порядке.
— Напомните?
— Дарья Зимина. — Ответила я.
— Ах, да. Да-да, она у нас уже третью неделю прилежно учится и уже делает немалые успехи. — Даже представлять не хочу, что она имеет в виду. — С нами ее успеваемость стала лучше. Она никогда не опаздывает и прилежно выполняет домашнюю работу. Одним словом, горя не знает. Что-то еще?
— Ну, да… Мы бы хотели увидеть ее лично.
— Ох, боюсь, это невозможно. Ее занятия на сегодня окончены. Она должна быть уже дома.
— Чудесно! Можем ли мы взять ее адрес?
— Ни в коем случае.
— Что?! — Прикрикнул Жабик. — Мы проделали большой путь! Нас чуть не устранили пару десятков раз, нам нужен адрес нашего друга!
— Это конфиденциальная информация. Мы не имеем никакого права ее разглашать.
— Хорошо, — втиснулась я, — а что если нам нужно забрать у нее одну важную вещь. Ценную, которая принадлежит мне?
— Какую же?
Мне хотела сказать про Корону, но… почему-то в голову пришла мысль, что ей лучше не врать. Не знаю, думается мне, что она вычисляет ложь. Вот есть такие люди пронырливые и излишне подозрительные. Вот, она вот такая.
— У нее мой дневник.
Наступила небольшая пауза.
— И… это все?
— Там очень важные и личные записи. Для меня эта вещь очень ценна.
— Хм, ну что ж. Я обдумаю это решение. А пока составьте заявку, я отвечу вам в течение нескольких учебных дней.
— Ч-то?! — Снова среагировал быстрее меня Жабик. — Какая еще к черту заявка?! Это вообще что, гос. учреждение что ли? — Та на его вопрос выгнула бровь, на что он тут же осознал нелепость своего вопроса. — Н-ну то есть, это всего лишь личная просьба. Зачем такие формальности?
— Этими формальностями, как вы выразились, молодой человек, как кирпичик за кирпичиком строится целая система. Не будет одного блока — дом рухнет. Пожалуйста, оставьте заявку и личные данные и я вам отве…
— А, а СВОИ личные данные оставить можно, да?!
Ее нижнее веко дернулось и скрещенные между собой пальцы сжались, но лицо оставалось непроникновенно спокойным: — … и я вам отвечу. В течение шести учебных дней. С восьми до шести. Я ясно выражаюсь?
— Яснее некуда. — Он скрестил руки и вытянул ногу на ногу. — Готов поспорить, что своих людей ты тоже по заявке отзываешь.
Она стукнула кулаком по поверхности до зеркального блеска начищенного стола.
— Не хамите мне, парниша. Для вас я — Ксения Владимировна.
— А для вас я — Вениамин Богданович Жабков. Сойдет?
Я чуть было не посмеялась. Я даже не думала, что Жабик — это его специально убогое панковское имя. Чтобы его единомышленники знали, что тот из неблагополучных болот и приняли за своего.
Она встала из-за стола, и я сама приготовилась атаковать, правда, кулаками, но тут в дверь просочился заостренный конец стрелы.
— Эй, вы там что ли? — Послышался крик Инги. — Я вхожу!
Меня пронял холодный пот.
Арбалетчица выбила дверь ногой, словно та была сделана из толстого картона. Ах, дешевые текстуры. То же мне, элитарность.
Сама Ксения была белее снега. Она собиралась напасть на вражину. Стоило моргнуть, она уже приблизилась к ней, но соперница выставила вперед себя свое оружие: — Не рыпайся.
Когда дверь полностью отворилась, мы увидели рядом с Ингой саму Дашу. Та была тише воды, ниже травы. Стояла как бедная родственница, что стесняется попроситься на погреться.
— Даша! — Радостно крикнул Жабик. — А мы к тебе! В го… сти… Даша?
Сначала я с беспокойством посмотрела на него, а потом поняла: у новой ученицы был абсолютно пустой взгляд беспричастности. Да и вид у нее был жуткий. Не менее серая, чем защищающая ее Инкогнито.
— Какого черта? — Сначала тихо спросила я, но потом решила добавить громкости. — Что вы с ней сотворили?!
Главная неохотно обернулась на мой мученический крик.
— Она освободилась от триггеров. Вот и все. В вашем захолустье их было много. Даже слишком. Каждый человек ей был чужой. Каждый неосторожный взгляд — вражеский. Теперь, когда все это позади, она обрела свободу. Она делает то, что должен делать каждый ребенок ее возраста: ходит в школу и учится.
У меня не укладывалось это в голове. Это же как много должен учиться человек, чтобы так потускнеть меньше, чем через месяц.
— Мы доставим ее в больницу. — Твердым голосом сказала я, включив антифриз прямо в голову. Не то чтобы это возможно, но подле — тоже имеет эффект. — Ее нельзя оставлять в таком состоянии.
— Ни в коем случае.
— Я оставлю зявку. Десять оставлю. Сотню. Рассмотрите, как сможете, но здесь я ее не оставлю. Не говоря уже о том, что вы нам соврали. Она здесь в стенах школы. У вас должок перед нами. Не стойте у нас на пути.
— Это вам лучше не стоять на моем пути. Здесь учится более трех тысяч учеников. Вы не справитесь даже всей школой. У меня — целая армия.
— У нас — целая Инга. Это существо спит и видит, как устранить всех и каждого.
Ксения зарычала, подобно кошке и тут же набросилась на меня, повалив свой великолепный резной стол.
Сердце слегка треснуло. Благо, я заранее поставила блок и выпила «Кожу ящерицы», которая увеличила статы брони на пару пунктов.
Она пыталась укусить меня. Ее зубы вмиг стали большими и острыми, как у хищного зверя. Пол треснул под ее когтями.
Жабик немедля наставил на нее свой трезубец: — Эй, это кончится плохо. Предупреждаю тебя.
Та его не слушала. Она метнулась в другой конец кабинета и спряталась за столом.
