Книга Золоченые - Намина Форна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
убивать смертовизгов.– А ты?
Кейта пожимает плечами.
– Говорят, я хорошо их уничтожаю, – просто отвечает он. В его глазах горит абсолютная вера. Он явно многое умалчивает. – Я беспокоился, что ты не приспособлена для этого, что на поле боя ты станешь обузой. Возможно, я ошибался, возможно, ты сумеешь противостоять страху.
Спокойная уверенность в его взгляде меня раздражает, но я знаю, что лучше мне этого не показывать. И я мило ему улыбаюсь.
– Ты знаешь, я тоже испытываю облегчение.
– Почему это?
– Боялась, что ты слишком хорошенький, чтобы марать руки.
Кейта слегка распахивает глаза от удивления и на мгновение приподнимает уголки губ.
– Что ж, мы оба полны сюрпризов, не так ли? – отзывается он и уходит.
15
С каждым шагом предвкушение разгорается все сильнее. Я в библиотеке, темной, мрачной комнате на верхнем ярусе Варту-Бера, с Бриттой, Катьей, Белкалис и близняшками, которые дружно присоединились ко мне, чтобы проверить, упомянута ли моя мать в «Геральдике». Полки со свитками простираются насколько хватает глаз. Мое сердце бьется в лихорадочном, взволнованном ритме, нутро скручивает от тревоги. Возможно, мне следовало просто набраться смелости и обратиться со своими подозрениями к матроне Назре или кармоко Тандиве. Это намного проще, чем прийти сюда в страхе и нетерпении. Но нет, матрона Назра – слишком злобная, а кармоко Тандиве – слишком пугающая. Лучше отправиться сюда с друзьями.
– Поверить не могу, что мы наконец-то здесь! – пищит от волнения Бритта. – Еще чуть-чуть – и ты получишь все ответы!
– Или ничего, – хмыкает Белкалис, – потому что вы раздули балаган на пустом месте, а то, что мы тут в наш единственный лунный день – точно тот еще балаган.
Уж кто-кто, а Белкалис всегда выскажет вслух мои самые глубинные страхи.
– Вот надо тебе вечно быть такой громкожопой? – цокает языком Катья.
– Громкожопой? – остановившись, смотрит на нее Белкалис. – Это ты только что выдумала?
– Нет, я выдумала, – вмешивается Адвапа. – Довольно уместно, тебе не кажется? Есть в слове определенный…
– Мы на месте, – кивает Бритта на тяжелую деревянную дверь перед нами: архив.
Исатту, темная как ночь помощница, приставленная к нашей спальне, раскладывает свитки на полке у входа. Завидев нас, Исатту улыбается, и эта улыбка полна доброжелательности, поддержки. В отличие от большинства помощниц и матрон, она попала в Варту-Бера сразу же, как стала храмовой девой два года назад, а потому сохранила внутри то счастье, которое утратила бы, если бы ей пришлось прислуживать жрецам.
– А, неофитки, – она отпирает дверь, – вам сюда. Напоминаю, вы никогда не должны упоминать о прочитанном посторонним под страхом смерти. У стен всегда есть уши, особенно когда дело касается Теней…
Силюсь остановить волну мурашек, что пробегают по спине, когда Исатту вводит нас в маленькую круглую комнату, в которую свет льется через тяжелую стеклянную крышку. Полки вдоль стен заполнены свитками, и края их ветхи, будто они пролежали здесь сотни лет. В канделябрах мерцает пламя, на полу вырезана умбра. Однако она – далеко не самое интересное здесь. А большой каменный пьедестал посреди комнаты – или, скорее, толстая книга в кожаном переплете на нем.
Исатту подходит к пьедесталу, открывает книгу.
– Говоришь, мать родила тебя в двадцать пять?
Киваю, и помощница объясняет:
– Как правило, потенциальных теней берут на обучение в десять лет, так что, если тебе сейчас шестнадцать, твоя мать впервые переступила порог Варту-Бера примерно тридцать один год назад. – Она листает страницы, пока не находит искомую. – Начинайте отсюда. Тени перечислены в алфавитном порядке в соответствии с годом, каждая запись состоит из двух страниц. Ну, ладно, оставлю вас.
Я подхожу к книге.
– Момент истины… – бормочу я, каменея от напряжения.
– Момент истины… – ободрительно улыбается мне Бритта.
Начинаю переворачивать страницы, мимо летят имена – Аада, Анализа, Бинта, Катка, Нирмир, Тралгана… Замедляюсь, когда дохожу до буквы «У», сердце бешено колотится в груди. В Ирфуте имя матери было редким, но что, если в Хемайре все наоборот? Что, если женщин с таким именем здесь несколько, и я не пойму, которая из них она? Но нет… у каждой Тени под записью есть знак отличия. Я должна сразу же узнать мамин знак.
Наконец передо мной последние имена – Уа, Уда, Уками, Уна, Узад, Узма. Замираю, листаю назад, и дыхание перехватывает. Я нигде не увидела имя матери. Мечусь по страницам туда-обратно, но все без толку.
– Ее здесь нет, – шепчу я, и глаза мне застилают слезы. – Ее здесь нет.
Ухожу в угол и тяжело оседаю на пол под тяжким грузом поражения.
Все эти недели я воображала, как отыщу имя матери, ответы на все вопросы, кем она была – и кто я есть. Но ответов нет, потому что ее здесь никогда не было. Я просто придумала себе фантазию, отвлекаясь от того, что я просто-напросто…
– Дека, смотри! Она тут! – радостно зовет Бритта, и я вздрагиваю.
Она стоит у книги, тычет в страницу. Я даже не заметила, как Бритта туда подошла.
– Я нашла, нашла! Она здесь отмечена годом раньше, чем подумала Исатту.
– Что?! – охаю я, взвиваясь на ноги.
– Уму из Пунтуна, девять лет, темно-коричневая кожа, черные глаза, короткие каштановые волосы, отемнийские племенные отметины, по две на каждой щеке. Знак отличия: золотой кулон с начертанной умброй.
Я вдруг забываю, как дышать.
– Это она… – хрипло, прерывисто шепчу я и сквозь жгучие слезы всматриваюсь в запись длиной всего в абзац. – Она была здесь. Она была Тенью…
Подтверждение всего, о чем я подозревала, невыносимо, и по щекам льются крупные слезы.
– Ох, Дека… – вздыхает Бритта, обнимая меня.
Катья тем временем продолжает читать:
– Удалилась после пятнадцати лет службы по личным причинам. – И тут она умолкает.
– Что там еще? – не терпится узнать мне.
Катья качает головой:
– Это все.
Все?! Я морщу лоб.
– Не может быть. А как же то, какой она была? Что изучала, какие у нее особенности?
– Особенности? – хмурится Катья. – Да нет же, больше ничего тут не написано.
– Дай посмотреть!
Вырываюсь из рук Бритты и устремляю взгляд в книгу, и узел в груди сжимается сильнее – Катья права. Здесь больше ничего нет. Никаких описаний, дальнейших записей, вообще ни-че-го.
Снова не могу дышать. А как же покалывание, способность чувствовать смертовизгов? А то, как меняются мои глаза и голос, когда я рядом с этими чудовищами? Мне нужен ответ – и как можно скорее, пока не начались тренировки с ними.
* * *
Тем же вечером я в таком настроении возвращаюсь в оружейный манеж, что даже не замечаю запах крови в воздухе. Меня возвращает в реальность лишь крик – жалобный, слишком человеческий. В сгущающейся темноте мы с Бриттой смотрим друг на друга, широко распахнув глаза. Мы обе знаем, что означает этот крик. С окраин Хемайры вернулся отряд, не расправившись с должным числом смертовизгов. С послушниц, не убивших свою долю тварей, спускают три шкуры.
За эти недели я мельком видела такое уже множество раз: матрона Назра сдирает кожу со спин послушниц так легко, как будто чистит лимон. Я видела, как стекает золотая кровь, слышала жалобные крики тех, кому не повезло испытать наказание, а потом тишину. Страшную, ужасную тишину.
«От страданий демоны только сильней», – всегда объясняет матрона и кривит губы в зловещей ухмылке. Если так, то все алаки Варту-Бера должны быть уже закалены как сталь. Раздается новый крик, и я стискиваю кулаки так крепко, что вот-вот лопнет кожа. Сперва куцая запись о матери в «Геральдике», теперь это. Что еще мне придется вытерпеть, прежде чем закончится этот несчастный день?
– Не слушай, – говорит Кейта, бросая на меня взгляд, и уходит вперед со связкой атик в руках – атикой называется наш длинный тренировочный меч. Он и еще двое уруни помогают нам вернуть их в оружейную комнату перед уходом в казармы. – Просто сдвинь на задний план.
От его слов моя кровь закипает гневом. Пусть мы заключили шаткое перемирие, Кейта мне не друг. Очень
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Золоченые - Намина Форна», после закрытия браузера.