— Так ты не хочешь никому говорить, что мы разыскали его тело?
— Пока нет. Если мы расскажем об этом сейчас, начнется расследование обстоятельств его гибели, которое продлится несколько дней или даже недель. Поползут слухи о спрятанных на вилле сокровищах, и сюда сразу же сбегутся репортеры, всякие лжемистики и экстрасенсы и Бог знает кто еще. Нам дали на поиски неделю, Верити, и я хочу провести ее с пользой и получить ответы на интересующие меня вопросы. Эта вилла хранит какую-то важную тайну, и я ее раскрою, чего бы мне это ни стоило.
— Но ведь Дигби кто-то убил! Это была не просто случайность — там, в каменном коридоре, произошло убийство.
— Я знаю. Но убийца исчез два года назад. Он и сам мог погибнуть, тщетно пытаясь найти выход. Может, он и сейчас лежит в другом конце коридора. — Джонас внезапно замолчал, надеясь, что Верити не обратила внимания на последнюю фразу. Надо осторожнее подбирать слова — она все подмечает.
Верити подошла к окну.
— На руке, которая сжимала кинжал, было кольцо. Большое рубиновое кольцо.
— Я видел.
Она бросила на него взгляд через плечо.
— Кольцо на вид очень древнее, Джонас. Вполне возможно, оно из коллекции драгоценностей, которыми доверху был набит тот огромный сундук, или же это одно из колец человека за столом.
— Да, есть некоторое сходство, — осторожно согласился Джонас, но при этих словах в глазах Верити отразился такой ужас, что он подошел к ней и обнял за плечи. — Эй, малышка, — мягко промолвил он. — Только не воображай Бог весть что.
— А ты знаешь, о чем я подумала?
— Ну да. Ты пыталась представить, как четырехсотлетний призрак убивает Хейзелхерста. Эту версию можешь исключить сразу.
— Джонас, но ты же сам говорил, что этот временной коридор каждый раз ставит перед тобой новые загадки. Ты же не знаешь, что там происходит в действительности. Тебе ведь тоже это видение показалось странным. Что, если этот человек каким-то образом спрятался во времени и теперь сам охраняет свои сокровища все эти четыре сотни лет?
Джонас почувствовал, как дрожь пробежала по ее телу, и еще крепче прижал девушку к себе.
— Это невозможно. Успокойся, милая. Там нет привидений — только сцены из прошлого. Они как почтовые карточки — вот и все.
— Сомневаюсь, чтобы на обороте той карточки, изображающей мрачного хранителя сокровищ, было написано «добро пожаловать». Думаю, наше появление его совсем не обрадовало.
— Просто эта картина отличается от всех, что нам уже доводилось наблюдать, но это еще ни о чем не говорит. У тебя слишком богатое воображение, радость моя. — Он легонько подул ей в ушко и поцеловал огненный завиток у виска. От нее веяло теплом и тонким, едва уловимым ароматом. Он чувствовал нарастающее возбуждение — так обычно бывало после путешествия во времени вместе с Верити, впрочем, только когда она находилась рядом.
— Но ведь кто-то убил Дигби, — упрямо повторила Верити.
— Да, правда, это случилось давно. Хочешь, поделюсь своими догадками? Она поспешно кивнула.
— Я думаю, у него был помощник, они вместе искали сокровища. Дигби доверял этому человеку настолько, что отправился с ним в тайный переход. Возможно, он показал ему и кристалл.
— И тогда этот помощник решил, что, поскольку знает о кристалле и коридоре все, Дигби ему больше не нужен?
— В общем, да.
— А где же он теперь? — настойчиво продолжала расспрашивать Верити. Опершись о подоконник, она всматривалась в дождливую темень за окном.
— Кто знает? В дневнике Хейзелхерста нет упоминания об открытом им тайном коридоре, из чего напрашивается вывод, что он узнал о нем незадолго до смерти. Значит, либо у него не было возможности записать свои наблюдения, либо об этом написано на тех самых пропавших страницах из дневника. О помощнике там тоже речи не было. Неплохо бы порасспросить Мэгги Фрэмптон. Может, она знает, привлекал ли Хейзелхерст кого-нибудь еще к поискам сокровищ.
— Неплохая мысль. И между тем… — Верити внезапно смолкла, пристально уставившись в окно. — Джонас, он исчез.
— Кто? — Джонас, перехватив ее взгляд, посмотрел в сторону фонтана. — Ты говоришь о Спенсере? Да, наверное, он пришел в чувство и добрался до дома.
— Но он мог вернуться сюда, Джонас. У него было достаточно времени, чтобы войти в комнату и убрать стул из прохода. Поэтому дверь и захлопнулась.
Джонас с минуту помолчал, глаза его потемнели.
— Я закрыл дверь в спальню, когда возвратился. Как он мог проникнуть сюда?
— Кто знает? Может, в доме имеются запасные ключи. Замки в южном крыле совсем новые. Джонас снова легонько встряхнул ее за плечи:
— По-моему, это уже слишком. И потом, он ничего не мог знать о коридоре. Да ни за что и не осмелился бы вернуться сюда, будучи уверенным, что я с тобой. Кроме того, Спенсер был мертвецки пьян; когда я спустил его в фонтан, он ничего не соображал.
— В таком случае он довольно быстро пришел в себя и выбрался из бассейна, — заметила Верити. Джонас выглянул в тенистый сад:
— Да, ты права. Видно, не так уж и сильно я его стукнул.
— Послушай, если Спенсер возбудит дело, тебе придется держать ответ перед судебным следователем.
— Не волнуйся, у меня тоже есть что сказать служителю закона, — беззаботно ответил Джонас. Мысли его сейчас были заняты совсем другим. Он обвил руками тонкую талию Верити, привлек ее к себе. Казалось, джинсы его вот-вот лопнут. — А сейчас есть что сказать тебе, — прошептал он ей на ухо.
— Но как ты можешь думать о… о сексе, когда чуть ли не рядом лежат останки этого несчастного?
— Да не смотри ты на меня так, маленькая ханжа! Повторяю еще раз: останки Дигби пролежали здесь уже два года. Его тень нас не потревожит. — Он расстегнул джинсы, его восставшая плоть высвободилась, и он крепко прижал Верити к себе.
— Джонас, как ты можешь! В подобной ситуации подобает проявлять больше сдержанности — мертвых надо уважать.
— Только не говори мне, что не хочешь близости со мной. После приключений во времени нас обоих всегда охватывает возбуждение. — Он задрал подол ее халата, нежно сжал мягкие и упругие ягодицы. — Наклонись, сладкая моя, — шепнул он. — Обопрись о подоконник.
— Джонас, это уже чересчур! Нас ведь могут увидеть в окно.
— Никто нас не увидит — все живут в этом крыле. Заглянуть в наше окно можно только из крыла напротив. — Тут он вспомнил, как сам недавно был там: оттуда открывался прекрасный вид их спальни. Он потянулся к ночному столику и выключил лампу. — Так лучше?
— Нет, не лучше.
— Ну же, милая, довольно сопротивляться. Ты ведь тоже этого хочешь. Тебе хорошо, могу поклясться. — Джонас заставил ее наклониться, так что она поневоле ухватилась за подоконник. Ее округлые ягодицы соблазнительно приподнялись, открывая доступ к горячему, страждущему устью.
