И все-таки она знала, что выход найти очень трудно. Ей придется совместить в своей судьбе двух людей, которых разделили совершенно непримиримые противоречия…
Домой вернулись около полудня. Ярослав, приняв душ и перекусив, уехал по делам. Нина осталась дома. У нее был отгул на работе. Не спеша, занялась стряпней и уборкой. Потом вдруг позвонила Катя:
— Нино, а я искала тебя в библиотеке! Сказали, что ты взяла отгул. Что случилось?
— Это не телефонный разговор. Приходи — поговорим.
— Представь, у меня тоже есть разговор. Буду у тебя где-то в начале пятого.
Нина повесила трубку и улыбнулась. Катя, наверное, расскажет о Вадиме. А, может, у нее еще кто-то появился? Но, кто бы там ни был, — такого, как Ярослав, не будет никогда. И ни у кого. Каждый человек по-своему уникален. Но Ярослав — уникальней всех.
Охваченная внезапным восторгом, Нина закружилась по комнате, напевая вальс из «Травиаты», потом захохотала, упала на диван, скатилась на пол. Ей хотелось, как ребенку, подурачиться, сделать что-то необычайное, взлететь, выпрыгнуть из себя.
Внезапно Нина поняла природу своего сумасшедшего настроения. То было предчувствие. Что-то должно случиться — потрясающее, роковое. Может, именно сегодня она скажет Ярославу о своей любви? Нина помрачнела, задумалась. Что же отделяет ее от этого признания? Какая неуловимая преграда? Почему она все еще не может произнести: «Я люблю тебя»? Нина представила, каким счастьем засияют глаза Ярослава, когда она скажет ему это. Нина даже зажмурилась от волнующего предчувствия. И ей так захотелось поскорее пережить все это наяву…
Взгляд ее упал на запертый ящик стола. Что же там хранится? Ведь есть какая-то тайна? Или так — пустячок? Сегодня Нина могла бы открыть этот ящик — видела, куда Ярослав положил ключ. Могла бы… но не станет. Если там что-то важное, сам покажет. А если какие-то деловые бумаги, которые не имеют к ней отношения, — они ей не интересны.
Может, эта маленькая тайна и была преградой на пути к ее признанию?.. Нина улеглась на диван и не заметила, как задремала. Ей показалось, что пришла Катя с Вадимом, а Вадим вдруг оказался Олегом Хустовским. Потом Катю сменил отец. Он был почему-то весь в белом и сурово укорял дочерей. Потом какие-то незнакомые люди двинулись к Нине сразу с нескольких сторон. Она оглянулась в поисках Ярослава, но его нигде не было…
Звонок в дверь прервал дневной сон Нины. «Наверное, Катя», — подумала она, подскочив к двери. Но там никого не оказалось. Да и рано еще. Катя должна прийти через час. Значит, звонок приснился. Такое бывает, когда нервы напряжены. А, может, это напоминание? Но о чем? «Позвонить отцу!» — внезапно простучало у нее в голове, и Нина кинулась к телефону. Домашний номер молчал. Служебный откликнулся. Секретарша Гаевого сказала, что он будет часа через полтора.
— Это его старшая дочь звонит, — внезапно разволновавшись, сказала Нина. — Пожалуйста, передайте, что я жду его звонка.
— Нина Васильевна, вы? Очень приятно, — любезно откликнулась секретарша. — Вы на каком телефоне сейчас?
— Я буду дома.
— В смысле у вашего супруга? Обязательно передам.
Поговорив с секретаршей, Нина немного успокоилась. Слава Богу, с отцом ничего не случилось. Это предчувствие, сон, звонок во сне выбили ее из колеи.
Стараясь успокоиться, Нина умылась холодной водой, выпила лимонного сока. «Хоть бы Катя поскорее пришла, развеяла бы это смутное настроение», — подумала Нина.
Впрочем, Катя не заставила себя долго ждать. Она влетела в квартиру со словами:
— Это сколько ж мы с тобой не виделись? Дней десять? А кажется, что целая вечность прошла.
— Точно… — откликнулась Нина и подумала: «Для меня действительно прошла целая вечность…»
— Я теперь стала замужней дамой, а ты… — Катя внимательно посмотрела на сестру, обошла ее со всех сторон. — А ты… Слушай, что с тобой случилось за эти дни? Ты вся какая-то… праздничная, что ли. Или загипнотизированная. Глаза блестят, щеки горят, губы… как будто только что целовалась. Нет, в тебе какой-то внутренний огонь появился. И вообще… Тебя сейчас хоть на конкурс красоты посылай.
— Неужели? — Нина подбежала к зеркалу. — Преувеличиваешь…
— Не вертись, лучше расскажи, что случилось! — Катя почти силой усадила сестру на диван. — Куда ездила?
— В волшебную страну! — Нина возбужденно рассмеялась.
— В Италию? Страну твоей мечты? Или в Бразилию, где много диких обезьян? Когда успела все оформить? — Катя была явно скептически настроена.
— Эта страна — не от мира сего. Катька, Катька… — Нина встряхнула сестру за плечи. — Ты же ничего не знаешь!.. Я уже десять дней и ночей чувствую себя настоящей женщиной…
— Ну, прикол, ну, облом… — Катя изумленно захлопала глазами. — Наконец-то! Кто же этот герой? Неужели… Он так на тебя смотрел тогда, в тот день, когда Борьку выгонял. Значит, твой фиктивный муж стал настоящим… Интересно получается. Он же тебе, помню, не понравился с первого раза…
— Я этого уже не помню, — улыбнулась Нина. — Может, тогда был просто бунт подсознания.
— Бунт? Против чего?
— Против того интереса, который Ярослав невольно во мне вызывал, той зависимости, в которую я могла попасть. И попала в конце концов. И вовсе не потому, что он отца чем-то там держит в руках. Это совсем другая зависимость… Если мы с ним расстанемся, в моей жизни появится пустота, которую нечем будет заполнить.
— Вот так Ярослав! Крутой парень, ничего не скажешь! Такой айсберг сумел растопить.
— Ты во всем видишь только смешную сторону и не замечаешь проблем! — раздраженно воскликнула Нина и, нервно передернув плечами, подошла к окну.
— А в чем проблема, господа? — дурашливо спросила Катя.
— Неужели ты не понимаешь, что Ярослав и отец — в сущности, враги?
— Вот ты их и помири.
— Бывают совершенно непримиримые противоречия…
— Вечно все усложняешь. — Катя подошла к сестре, обняла ее и усадила обратно на диван. — У меня тоже полно проблем, но я же не делаю трагическое лицо. Хотя, между прочим, страдаю не только морально, но и материально.
— Что ты имеешь в виду?
— Из дома-то я ушла, Вадим тоже. У его родителей квартира маленькая, да еще сестра Вадима с семьей. Вот и живем мы с ним на чужой даче, почти за городом, без удобств. А доходы какие? Его зарплата и моя стипендия. Зарабатывает он от случая к случаю. Его предприятие останавливается, работы почти нет. Да и связей у него никаких. Так что, сама понимаешь, после папиной опеки сразу окунуться в бытовую чернуху — акт героизма.
— Да уж, героиня… Слушай, ты же, наверное, есть хочешь, а? Марш на кухню!
Катя сделала это весьма охотно. Нина, наблюдая, с каким аппетитом сестра поглощает ее стряпню, улыбнулась и сказала:
