По ступеням спускается Светка. Растрепанная, в распахнутом халате. Она очень спешит. Впускает кого-то. Мы так и стоим, глядя друг на друга, еще хватаемся за осколки надежд. Всеми силами пытаемся отодвинуть реальность.
— Илона, к тебе друг! — торжественно изрекает жена. И столько радости в голосе.
— Лешка! Аааа! — мася оборачивается, на губах появляется широкая улыбка. Бросается на шею этому… его рожу мне вовек не забыть… и теперь он в моем доме… — Как ты узнал, что я тут?! Ааа… Как я соскучилась!
Леша… друг детства… любовник… Я видел их красноречивые фото вместе. И ведь сейчас снова чуть не повелся как дурак. Так и не угасшие чувства затмили правду, она не только убила нашего ребенка, она еще и изменяла мне. Руки сжимаются в кулаки от ярости. Все же она лживая дрянь, наставляла рога мне, а теперь… выходит… и моему сыну…
Глава 38
Как принять реальность, в которой любимый мужчина — это отец моего мужа? Я должна отойти, понять, как дальше существовать в новой реальности. А вот не получается. Если раньше я старалась заглушить чувства, научилась с ними жить, лелеять свою боль внутри, то когда он рядом, все катится кувырком.
Даже просто смотреть на него, ощущать присутствие, вдыхать запах — это сродни запретному удовольствию, в котором я не могу себе отказать. Я слишком слабая рядом с ним. Он в секунду разрушил защитные барьеры, реанимировал сердце и заставил его биться вновь. Хоть и осознаю — это тупик. Толку от моей любви, если мосты давно сожжены, между нами бескрайняя пропасть и ее никогда не преодолеть.
Сын Влада — это еще одна моя любовь с первого взгляда. Хочется познакомиться с мальчиком ближе, проводить с ним время. Прозвучит странно, я не понимаю, как такое возможно, но только рядом с Денисом, моя собственная пустота и пекущая не умолкающая боль от утраты пропадает. Я дышу рядом с этим малышом полной грудью. И ни разу за столько лет, ни один ребенок не пробудил во мне похожих эмоций. Мне, наоборот, было больно общаться с детьми, они слишком сильно напоминали мне о собственной трагедии. А тут я исцеляюсь, хоть и понимаю абсурдность ситуации. Денис — сын его жены. Женщины, которой достается любовь и ласка Влада. Она счастливица. Красивая, уверенная в себе, немного нервная. С первой минуты она возненавидела меня. Это ощущается подсознательно, искры неприязни острыми иголками летают в воздухе и норовят пробраться под кожу. А в ответ я ей завидую… и боюсь, далеко не белой завистью. Ревную дико. И понимаю, какой ад меня ждет, жить в доме с любимым мужчиной и ежеминутно созерцать его счастье с другой.
А ведь Влад меня тоже презирает. Он давно забыл прошлое, но подозреваю, никогда не забудет предательства, аборта. Считает, я убила его ребенка. А расскажи я правду? Он возненавидит меня еще больше, обвинит, что не сберегла. Я лишь растревожу старые раны. Еще больше настрою против себя. В моем случае надо стараться меньше попадаться ему на глаза. А там скоро уеду в клинику с Марком, потом муж поправится и… я исчезну из их жизни.
Я уже на грани. Плохо справляюсь с эмоциями. Не смогла сдержаться, когда они в один голос стали твердить о беременности. Мне казалось, что меня обвиняют в преступлении, измене. Хоть понимаю, подобного рода отношения между супругами — это норма. А вот как раз их отсутствие — это нонсенс. Но мне жутко от одной мысли о близости с другим мужчиной. Хоть моя верность Владу никому не нужна. Ему в первую очередь и давно. Но конечно, ему неприятно, что его сын спит с женщиной, которая до этого была с ним. Это подогревает его ненависть ко мне. А мне так хочется, хотя бы в этом быть честной с Владом. Мне важно признаться ему, что я понятия не имела, чей Марк сын. И при удобном случае обозначить свою позицию — мы не семья, я просто поддерживаю его сына.
Но получилось все немного иначе. Нам не дали поговорить. И я успела озвучить только первый пункт. Всю ночь не спала. Лежала, глядя в потолок. Крутиться боялась, чтобы не разбудить Марка. Он озверел в доме отца. Перед сном часа три слушала его бурчание. Муж изливал на меня свой яд. Упрекал в моем поведении. Его разозлило, что все внимание было адресовано мне. Да, тут я виновата. Но кто знал, что от потрясения я грохнусь в обморок? Что я настолько теряюсь рядом с Владом, что неспособна контролировать эмоции. Я тоже думала, что стала сильнее… увы…
Муж заснул. А я вспоминала, как Влад держал меня на руках. Как мгновенно ожила в его руках, смотрела и не могла оторвать взгляда. Понимая, что моя одержимость этим мужчиной стала только сильнее. Чувство повзрослело, окрепло, и теперь вросло в меня так, что никаким силам не подвластно его искоренить.
Вскочила чуть свет и пробралась на кухню. Пока все спят можно выдохнуть. Рядом с мужем даже воздух спертый, удушливый. А тут малыш с няней. Он отказывается кушать, вредничает и неотрывно смотрит на меня, и такое тепло разливается в груди. Дикое желание обнять кроху и больше никогда не отпускать. У меня нет особого опыта общения с детьми, но тут я нашла с ним общий язык сразу. Денис поел только когда я составила ему компанию. Разговаривал не умолкая. За полчаса успел рассказать, какой у него замечательный папа, какая нянечка строгая, но он все равно ее любит. И ни одного слова о маме, словно ее вообще не существует. Странно. А потом стал гонять по дому, а я как девчонка за ним, и такая радость переполняет, столько нежности в сердце. Денис поистине самый прекрасный ребенок, которого мне когда-либо доводилось видеть. Или это все потому, что он сын любимого мужчины? Но вот с Марком моя теория определенно не работает… похоже, он скоро уничтожит даже ту симпатию, что я когда-то к нему испытывала. Болезнь нас не красит, а ему досталось испытаний. Мне должно быть стыдно за свои недостойные мысли.
Влада на диване я не заметила. Он лежал, накрывшись пледом с головой. И когда пробегала, он резко поднялся, как призрак. Встал на моем пути и мир замер, остались только мы и маленький Денис у меня на руках. Иллюзия счастья, которая никогда не станет явью.
Представляю, что вот так у нас мог быть сын, и мы бы жили все вместе. Голова идет кругом. Что-то пытаюсь ответить, оправдать свое поведение. Мне почему-то кажется, что Влад взбесится, оттого что приблизилась к его сыну. Но этого не происходит. Он словно тоже в замешательстве, смотрит на меня с отчаянием и голодом, а в глубине глаз — давно забытая теплота.
Когда няня забирает малыша. А произношу то, что меня тревожит.
— Прости, я не знала, что Марк твой сын, — мне так важно, чтобы он знал хотя бы это. Чтобы не видел во мне врага. Опускаю голову, боюсь увидеть в его глазах ненависть.
— Я знаю… — эти два слова… в них искренность и нежность. В этот миг время повернулось вспять, мы снова в прошлом, и между нами нет недомолвок. Как же хочется закутаться в его объятия, на долю секунды ощутить его тепло… Так хочу добавить, что между мной и Марком ничего нет. Нам надо поговорить, жизненно необходимо. Влад… как же я скучала, вопит мое сердце, душа разрывается, от невозможности даже прикоснуться к тому, о ком я ни минуты не переставала думать.
Звонок домофона разрушает мгновение, безжалостно топчет его. Вот и Светлана бежит по лестнице. Жизнь показывает мне мое место, за забором, на обочине. Их мир счастья мне недоступен. А я воровка, всегда ею была…
