выследят!
– Только если дело классифицируют как убийство, а они не станут. И если вы меня внимательно слушали, то уже знаете, что у меня есть железное алиби!
Зверь подскочил к Валентину, полоснул его по лицу ножиком для бумаги. Блейд, самый нетерпеливый и голодный из всей четверки, приготовился прыгать, запах крови был для него невыносимым, почти. Взгляд Зверя, пригвоздил его на место, собака продолжила терпеливо ждать команды.
– Больно!
– А представь что будет, когда они начнут жрать твое лицо! Как ты думаешь, почему ты все еще жив, и почему Я с тобой разговариваю!?
– Иди на хуй! Скажи уже чего ты от меня хочешь, или убей, только не позволяй им меня жрать!
– Как показывает мой опыт, люди вроде тебя, в таких ситуациях, способны выдавать блестящие идеи, до которых даже мы вряд ли додумались.
– Какие в жопу идеи!?
– Почему мне следует сохранить тебе жизнь? Придумай причину, которая перевесит выгоды твоей смерти, и риск оставлять тебя в живых.
– Деньги!? У меня только в сейфе 200 штук баксов, забирай!
– Тогда это уже не будет выглядеть как кокаиновая вечеринка, вышедшая из-под контроля! К тому же у меня достаточно денег!
– У меня есть куча оффшорных счетов, о которых никто не знает! И не бывает ДОСТАТОЧНО денег!
– Если деньги – это цель, тогда конечно. Но если деньги – это только средство, а цель ясна, досягаема, и четко определена, то нет. Зачем мне больше денег? Я точно знаю, сколько мне надо!
– Дай мне подумать я…
– Что ж, бог дал, бог взял, – пальцы его левой руки приготовились издать щелчок, собаки приготовились к прыжку. Каждому бандогу хотелось первому вкусить вожделенной плоти, – приодеться вернуть Гудини 100 баксов.
– Сценарий!!!
– Что у тебя может быть такого, чего мы сами не можем написать!?
– Такого точно нет!
– А вот это уже интересно. Подожди Гудини!
– В моем сейфе, если…, куда ты пошел, я же не сказал код!
Семь еле слышнов писков, дверь сейфа открылась.
– Мальчики, пожалуйста! – псы не шевелились.
– Артур? – нечто, что было на 9,(09)% Артуром, поглаживало Блейда одной рукой, в другой оно держало сценарий, и увлеченно его читало.
– Класс! Кто это написал?
– Один парень.
– И что с ним стало? – оно оторвало взгляд от кипы бумаг, посмотрело на бледное лицо продюсера Валентина.
– Пошел на хуй!
– Блейд, выполняй приказ хозяина! – пес поднялся.
– Я скажу, скажУ! Не надо!
– Сядь на место! – пес сел.
– Он принес мне этот свой сценарий, а я его обосрал с Останкинской башни! Откуда ж я знал, что он такой впечатлительный. Парень вышел в окно 19-го этажа.
– А сценарий вы решили попридержать!
– ДА! Даже у меня не хватило духу от него избавиться, даже я прекрасно понимал, что держу в руках.
– Я найду этому более разумное применение! Кто еще знал про этот сценарий?
– Никто! Я тебе это гарантирую, ни в студии, ни среди его родственников, это единственный экземпляр!
– Верю!
– Делай с ним что хочешь, присвой, или подотрись им. Только не убивай меня!
– Почему? У вас где-то есть еще такие сценарии?
– Есть!
– Не верю!
– Но ты же обещал!
– А что я обещал? Сценарий у меня, смысла оставлять вас в живых нет!
– Ты лживая тварь, будь ты проклят, чтобы у тебя хуй…
Пальцы левой рука приготовилась издать щелчок, собаки были в позиции на старт.
Его лицо приобрело выражение ребенка, лезущего под елку в семь утра 1-го января – неподдельное, искреннее счастье!
– О! Чуть не забыл!
Он взял волшебный мешочек. Высыпал большую часть пакета на стол, очень аккуратно, чтобы самому не нанюхаться этой дряни. Насыпал щепотку на палец.
– Так малыш, вдыхай, – Рекс послушно втянул носом белый порошок, его зрачки начали расширяться, но ни один мускул пса не пошевелился.
– Ты что делаешь!?
– Это чтоб они брюхо слишком быстро себе не набили! – Он повторил процедуру со всеми четырьмя «мальчиками».
– Твоя очередь!
– Не буду!
– Ну что ты как маленький ребенок! – Он зажал ему рот и нос, когда дыхательному рефлексу уже невозможно было противостоять, поднес к носу продюсера Валентина, полную ладонь «какао белого цвета».
– За маму! – повтор процедуры. – За папу!
– Хорош, а то еще чувствительность потеряешь, – Зверь снова надавил на шею Валику, подвижность вернулась, только вот хватило ее лишь на то, чтобы уткнуться носом в диван. Зверь, очень аккуратно, чтобы не запачкаться, кровью, которая текла из пореза на лице, перевернул его на спину.
– Пж…та, нда! – язык заплетался, но чувствительность все еще оставалась.
Зверь снял перчатку.
– Мы прям ёбаная Санса Старк.
Щелк.
Псы начали с лица, с усердием обгладывая черепушку продюсера Валентина, как будто это была сочная косточка. Он истошно завопил, но длилось это недолго. Его мальчики перегрызли ему горло вместе с сонной артерией, крик перешел в бульканье. Бандоги, справившись с лицом, начали плавно спускаться вниз, выискивая самые сочные кусочки. Накачанные кокаином, их желудки переваривали почти непрожеванное сало Валентина, быстрее, чем те успевали его жрать.
***
Владосику было ну очень хуёво. Чтоб вот так, отрубиться лицом в толчке, с ним такое было первый раз. Он знал свои возможности, и старался не переходить черту, но в этот раз, что-то пошло не так. Левая половина его лица, была покрыта какой-то дрянью. Пощупав это рукой, и заставив свое обоняние снова заработать, Владосик определил, что это его собственная засохшая блевотина. От этого он снова проблевался, хотя было уже почти нечем.
Затем он кое-как привел себя в порядок. В таком виде показываться Слоненку было нельзя. Но какой у него был выбор, забаррикадироваться в параше? Он понадеялся на то, что продюсер Валентин, так и не дождавшись его, закинулся еще парочкой дорожек, и просто про него забыл.
– Отсюда надо линять, – Владосик решил постараться как можно незаметнее ускользнуть, тактика страуса не помогла. Он как можно тише проскользнул в комнату, где была их полуночная оргия, и уперся глазами в…
Как это вообще можно описать!? Давайте попробуем.
Габариты явно указывали, что Владосик смотрел но что-то, что когда-то было продюсером Валентином Боровым, по крайне мере нижняя его часть, насчет верхней, сказать что-то наверняка уже было невозможно. Лица не было. Полностью! Как будто у Чингачкука дрогнула рука, после двух литров огненной воды, и он вместо скальпа, снял лицо! Ниже на груди, руках, животе можно было увидеть следы работы мощных, голодных челюстей, десятки укусов. Правая рука, от локтя до плеча, была обглодана до кости.
– Хорошо, что я уже проблевался. Надо уёбывать отсюда нахуй! Стоп! Они ведь выяснят, что я здесь
