Не знаю, как ты, а мне надо бы погреть своё сердце о твоё, прежде чем идти к ней.
– Ой, как это мило! – восхитилась Лала. – Спасибо за такие слова, любимый.
– Всегда пожалуйста, – с довольной физиономией отозвался Рун.
– Только мне не понятно. Не ты ли говорил, что тебе всё равно, чуть ближе я или чуть дальше, ты одинаково счастлив, – иронично напомнила она.
– Я преувеличил, – усмехнулся Рун. – К тому же, когда устал, почему-то очень хочется, чтобы ты была рядом. Так легче, и сил как будто прибавляет.
– Мне тоже так намного легче, – поведала Лала простодушно. – Рун.
– Что, ненаглядная невеста?
– Так ты что, совсем не будешь меня обнимать у ведуньи? Совсем-совсем?
– А ты хочешь, чтоб обнимал?
– Хочу.
– Значит буду.
– Ну ладно, – успокоилась она.
– К слову об объятьях. Всё забываю тебе сказать, Лала, – перешёл Рун на серьёзный доверительный тон. – Хотя должен был уже давно.
– И что же ты должен мне сказать, любовь моя?
– Помнишь наш разговор в день расставанья, где мы спорили, нужно ли обниматься при большом количестве людей? Ну как при строе ратников. Я тогда утверждал, что должны быть границы. Лала, я понял, что был неправ. Прости меня. Если тебе хочется, чтобы я обнимал тебя при всех, то это… ну, замечательно, в этом нет ничего дурного, наоборот, приятно очень, что ты испытываешь ко мне такие чувства. Поэтому нужно забыть про смущение и обнять, чтобы тебе приятное сделать. Я же тебя люблю. Мне приятно делать тебе приятное. Я обязательно обниму тебя теперь хоть при ком, если ты будешь этого хотеть.
– Ох, ну наконец-то, Рун! – бесконечно обрадовалась Лала. – Таким и должен быть настоящий рыцарь. Заботиться о чувствах дамы трепетно. Ты мужчина, и ты не дружил до меня с девушками, поэтому я понимаю, что трудно сразу догадаться обо всём, как поступать в отношениях. Но чувства истинные всё равно нашёптывают твоему сердечку, что верно, а что нет. И раз они тебе нашёптывают, значит они у тебя есть ко мне и сильны. Это очень приятно.
– Да сильны, сильны, – улыбнулся он.
– Вот видишь, девушка всегда права, – похвалилась Лала озорно. – Помни об этом, мой дорогой, когда захочешь в следующий раз со мною спорить.
– Вообще-то я не сказал, что ты была права, – весело заметил Рун. – Я лишь сказал, что я был неправ. Про тебя я ничего не говорил.
– Ну так одно подразумевает другое.
– Как бы не так.
– Вот это и есть хвалёная мужская логика? Которою вы столь кичитесь, – рассмеялась Лала.
– Она и есть, – кивнул Рун. – Я, Лала, много размышлял об этом. Когда мы расстались. Я же думал, мы в том числе поэтому расстались, что я тебя очень обидел тогда. Не захотев обнимать при всех. Мне кажется, мы правы оба. Просто девушки более заботятся о чувствах, а парень о безопасности. Вы хотите выказывать свои чувства, и чтобы их выказывали вам, потому что это их сильнее скрепляет. Но когда мы демонстрируем своё счастье так не скрываясь, напоказ, другие могут оскорбиться, решив, что мы специально это делаем, чтобы их уязвить, чтобы заставить почувствовать их на нашем фоне, что они недостаточно счастливы, или могут завистью чёрною воспылать, или разозлится, что мы не стыдимся никого. А я ведь простолюдин, Лала. Если бы я был лорд, или фея, которую все любят, наверное мне бы было всё равно. Но я не лорд, зло причинить не так уж трудно простому человеку. И даже нелюбовь людская без всякого прямого зла весьма серьёзно жизнь мне осложнит. Я, Лала, думал, почему люди часто пытаются прятать ото всех своё счастье? Я ведь не один такой. Многие прячут. А вот поэтому, чтобы не позавидовали и не попытались разрушить. Для простых людей прятать, это нормально и разумно, и не влияет ни на что, ведь обнимать тебя приятно не потому, что кто-то видит, а потому что я тебя люблю. Если бы никто не знал о наших отношеньях, никто б не захотел меня убить, и не пришлось б тебе меня бросать и поселяться у барона.
– Какие глупости, – Лала аж подняла голову, с искренним удивлением воззрившись на него. – Когда б никто не знал о наших отношеньях, как бы меня ты обнимал вообще, Рун? Тайком в ночи? И как бы объяснял народу, зачем я у тебя живу, когда мне рады в замке у барона?
– Но я же не об этом говорю, а о безопасности. Я имею в виду, у каждого своя правда.
– Так ты будешь обнимать меня при всех теперь, или нет, Рун, я так и не пойму? – с милым недоверчивым подозрением настойчиво побуравила его глазками Лала.
– Буду, – усмехнулся Рун. – Хоть перед войском в десять тысяч копий. Если захочешь.
– Вот и правильно, заинька, – умиротворённо произнесла она, снова опустив голову ему на грудь.
***
Избушка ведуньи располагалась прямо среди деревьев, не на полянке, а в окружении стволов вековых сосен и осин. Вполне ладная, хоть и небольшая. Не развалюшка какая-нибудь, не полусгнившая покосившаяся постройка. Добротная и ухоженная. Рядом с ней виднелся аккуратненький махонький огородик, обнесенный частоколом из палочек. Из печной трубы поднимался слабый дымок.
– Кажется нам везёт, – молвил Рун спокойно. – Раз идёт дым, значит тут она должна быть. Не ушла никуда.
– Какой милый домик, – заметила Лала. – Как она его здесь построила?
– Это не она строила, – улыбнулся Рун. – Это охотничья заимка. Знать, кто любит охотиться, ставят себе такие в лесу, чтобы было можно в непогоду или зимой укрыться. Но они для всех. Любой, кто идёт мимо, может переночевать. А она тут живёт. Никому это не мешает, даже наоборот, зайдёт охотник, а она и чаю душистого, и сготовит, и рану полечит, если что. Она травы летом собирает. Целебные, ну и другие. Алхимики из дворян бывают чудаками, за нужную им редкую травку вроде четырёхлистного клевера, или за засушенного жука какого-нибудь, что потребен для зелья, могут много заплатить. И лекари местные, сами-то по лесам не шляются. Видишь, какой у неё небольшой огород. Причём в лесу. А выживает же как-то в зиму в деревне. У неё семья неплохо живёт. Денежки водятся. Думают, не в последнюю очередь это её заслуга. Она тут совсем не зря цельное лето одна сидит. За целительство своё она денег не берёт, и не требует, правда не отказывается ни от чего, что ей в благодарность сами дают. А травками торгует охотно.
– Как же она тут совсем одна? Старая женщина, – с недоумением и сочувствием спросила
