Мила очень переживала за Руслана, он вчера так и не пришёл в комнату, и она даже не знает, где он пропадал. Главное, чтоб он не наделал глупостей, пусть он напился и в беспамятстве уснул в библиотеке, пусть уехал в город и подрался где-нибудь в баре, только бы не наделал глупостей. Она всю ночь прислушивалась к звукам дома, стараясь различить нехарактерные, но ничего не услышала. Дом был хороший, добротный, и звукоизоляция в нём тоже была стопроцентная. Она настолько любила Руслана, что могла убить ради него. Ей хотелось защитить его, такого слабого и бесхарактерного, от всего мира, уберечь от всех бед, что могли бы упасть на голову. До некоторых пор так и было, но недавно всё изменилось, Руслан почувствовал, что он теперь мужчина, глава семьи, и должен защищать её. Казалось бы, прекрасное чувство, но Мила хорошо знала своего мужа, он очень часто попадает в ужасные ситуации. От этих мыслей у Милы застонала душа, и её затошнило. Она понимала, что должна что-то предпринять, чтоб защитить своего любимого, своего Руслана, но ничего стоящего не приходило в голову.
Глава 19
Завтрак у венецианского зеркала
На завтраке царило траурное настроение, когда вроде всё хорошо, но ощущение неизбежной беды просто витает в воздухе. Способствовала этому и погода. Море разбушевалось, и волны с такой силой ударялись о камни берега, что брызги миллионами капель долетали до витражного окна, покрывая его, словно бусинками, мелкими морскими каплями. Когда же они медленно скатывались по большому окну, то оставляли за собой размытые следы, словно слезы, которые некому было вытереть.
– А где Марго? – спросил Тимур, последним спустившись на завтрак.
– Ты же видел её вчера, – ответил Виктор, гордо восседающий во главе стола.
– Ну да, – засмеялся парень, – если она выжила, то встанет только к вечеру. Хотя вот, смотрю, поклонница перфоманса, прекрасная Матильда, в строю. Как вам это удалось? Пьёте кровь младенцев или спите в гробу? Откройте секрет, я тоже так хочу.
Тимур пытался шутить, чтоб немного разрядить обстановку на завтраке.
– Кстати, когда вы все собираетесь разъезжаться? По-моему, начинается шторм, и наша дорога к дому скоро может стать непроходимой, надо успеть пересечь наш собственный Ла-Манш до того, как погода запрёт нас всех здесь на несколько дней. Честно скажу, компания вы так себе, поэтому лично я уеду сразу после завтрака. Попрощаюсь с именинницей, и в путь.
– А что с дорогой? – спросил Алексей, чтоб поддержать разговор.
– Да бывает у нас такое, – смеялся Тимур, – дом стоит на самом деле на маленьком острове, а вот дорога к нему насыпная. Отец сначала вообще предлагал сделать навесной мост, но мама настояла на дороге. Так вот, она маловата, всего два метра в ширину, и когда начинается настоящий шторм, то волны не позволяют пройти по ней, смывая тебя с разных сторон.
– Неправда, – равнодушно сказал Виктор.
– Ну да, справедливости ради надо сказать, что отец призвал лучшие умы, и они сконструировали механизм перехода, – продолжая шутить, сказал Тимур. – Помните такие перила по краям дороги? – спросил он Алексея, и тот утвердительно кивнул. – Так вот, они при необходимости сдвигаются к центру дороги, чтоб человек, смываемый волнами с двух сторон, мог идти и держаться двумя руками за канаты. Но я пробовать твоё ноу-хау, папа, не хочу, так что я удаляюсь.
Словно в подтверждение его слов волна ещё большей силы ударила в берег, покрыв панорамное окно россыпью капель.
– Передай Петро, завтрак как всегда сказочный, – Тимур весело сказал официанту Аркаше и, встав из-за стола, начал подниматься по лестнице к комнате именинницы.
– Виктор, а можно узнать, что у вас за странное зеркало здесь висит? – спросила Матильда, вспомнив, зачем они вообще здесь. Она понимала, что они провалили задание, все сейчас разъедутся, а они ничего так и не нашли.
– Это зеркало бабули моей первой жены, она у меня была москвичкой, во Владивосток её занесла судьба, где и встретила меня. Так вот, она очень дорожила этим зеркалом, говорила, возможно, в него смотрелась еще её прапрабабушка. Утверждала, что они из дворян и зеркало – единственное тому доказательство. Совсем оно, конечно, плохое стало, хотя сейчас ещё и ничего. За это спасибо Костику, – хозяин кивнул в сторону младшего брата, – некоторое время назад он нашёл хорошего реставратора, и теперь оно намного лучше стало.
Брат Константин сегодня был молчалив и хмур.
– Глупости, Витя, ты же знаешь, как я хорошо относился к Нинель, всё это в память о ней.
– Тогда вам следует быть аккуратней с ним, – сказала Мотя, – может быть, даже повесить в другое место.
– Почему? – удивился Виктор.
– Ну, видите, оно криво висит, – пояснила она, – видимо, его кто-то нечаянно задел.
Все повернулись и посмотрели на зеркало: оно действительно висело с перекосом вправо. Аркаша, который стоял возле стола, обслуживая завтрак, кинулся к нему.
– Остановитесь, молодой человек, – сказала Эмма, – я сама.
Она тоже была не в настроении, но, поправляя зеркало, улыбнулась своему отражению в нём.
– Вы знаете, а в нём действительно что-то есть, – сказала она, вернувшись к столу. – Когда смотришь в это зеркало, хочется улыбаться, оно словно поднимает настроение.
– Ничего подобного, – усмехнулась Луиза, поправляя свои огромные уродливые очки, – просто кто-то болеет нарциссизмом и не может не улыбаться своему отражению.
