как только авто вновь рычит и трогается с места.
— Она меня старше на десять лет и... — подбираю слова, — вообще мой образ жизни терпеть не может. Если я заявлюсь к ней с вещами, тут же примчится с конца света, чтобы меня выставить и крикнуть вдогонку пару матерных направлений "взять свою жизнь в свои руки" — аж кавычки изобразила, вспомнив и спародировав интонацию Венеры.
— А что не так с твоей жизнью? — Даже немного улыбнулся, вслушиваясь.
— Всё не так.
И это так похоже на ответ подростка, вляпавшегося в пубертат и юношеский максимализм, что самой становится тошно. Но парень рядом крепится, уточняя:
— Например?
Бесит, что он мной интересуется. Бесит, режет, раздражает...
— Ну, я по её мнению не решаю проблемы, а скидываю их на чужие плечи.
Слушает же дальше, чудище.
— И этих проблем становится всё больше и больше...
— А ты сама также думаешь?
— Да так и есть, Дамир! — Вспыхиваю, прикусив губы.
Он вопросительно выгибает бровь.
— Да?
Ну, бесит же!
— Пруфы надо, факты? Что ты так смотришь? Ты же меня не знаешь, ясно? — И почему я сама себе это доказываю сейчас, а?
Дамир не отвечает, не наращивая обороты. Просто ведёт машину дальше, позволяя мне заметить, как сменяется хорошее дорожное покрытие на что-то раздолбанное. По левую руку встречаются двухэтажки, по правую — иногда пустыри.
Было бы хорошо, если бы он довёз и оставил меня здесь одну.
— Так почему ты не хочешь обратно? — Задаёт вопрос в противовес моим мыслям.
— Просто хочу... хочу впервые "взять всё в свои руки" — снова передразниваю сестру.
Он улыбнулся, вдруг протянув руку к моей и взяв за кисть. Сплетает пальцы с моими, зачем-то проговорив:
— Я думаю, что у тебя всё получится. — Быстро уточняя хоть что-то реальное. — Но я всё равно не понимаю, почему ты не хочешь остаться в своём городе и так резко решила обосноваться здесь. Снова не ответишь?
Киваю, толком не зная ответ. Мне просто хочется сделать что-то эдакое, и, наверное, я совсем без мозгов, но пока мой план кажется мне хорошим.
— Окей, тогда почему просто комната, а не полноценная квартира где-нибудь в центре?
Здесь можно сказать правду.
— Денег на большее нет пока.
Недолго молчит, спустя время выдав вердикт:
— Нина, ты очень интересная дочка богатых родителей, ты в курсе? Кстати, я до сих пор надеюсь, что всё же тебя ссылали к бабушке, но ты просто оттуда сбежала.
Мне хочется его поддевать, глупо заигрывать с ним, раздражать его и бесить его также, как он бесит меня.
— А что? — Округляю глаза. — Волк голоден и устал притворяться хорошим мальчиком? — Добавляю сучью улыбку, вырывая руку и слегка поворачиваясь к нему, пытаясь хоть одну не ту эмоцию заметить.
Взбесись уже... чёрт. Просто кивает куда-то позади меня, начиная притормаживать.
— Мы приехали, моя сказочная героиня, — Растягивает улыбку, смысл которой не могу считать, — но я бы уже перестал играть в эти игры*, Нин.
— Игры? — Переспрашиваю, обернувшись.
Вижу перед собой самую обычную панельную пятиэтажку, ничем не отличающуюся от Светиной. Подъездный козырёк недавно сделан, домофон и оборванные рекламные объявления на свеженькой доске. Беру смартфон, пишу тому арендодателю, что уже на месте, только после поняв, что Дамир так ничего и не ответил.
— Не ты ли там придумал какой-то договор и собрался меня в тебя влюблять? Это не игры, нет? — Оборачиваюсь.
Глушит мотор, потирает плечи, ответив.
— Это абсолютно другое.
— Да? — Приподнимаю бровь на его манер.
Кивает, наконец посмотрев в глаза. Только в моей руке загорается смартфон, а позади явно гудит домофонная дверь. Ну, наверное, пора выходить... и брать всё в свои руки, да?
_____
* игры — это будет объяснено чуть позже, но Дамир сейчас ссылается к книге Эрика Бёрна "Люди, которые играют в игры", начав понимать, что сказка о красной шапочке — это типичный треугольник Карпмана, где есть отведенные роли: жертва, преследователь и спасатель, а играть по Нининым негласным правилам в одну из отведенных ролей он едва ли захочет.
В нём есть своя прелесть
Дамир
Пропускаю зайти в подъезд за какой-то невысокой женщиной лет сорока. Вроде ничего примечательного, по крайней мере, пока что. Та нахваливает этот дом, говорит про тихих соседей, чуть ли не вцепившись в Нинину руку.
Надо осмотреться, а вместо этого я уже всё решил...
Мой простой флирт ночью сейчас стал дешевой сатирой.
Я не волк и никогда им не был. Она меня вгоняет в "спасатели", постоянно проверяя на прочность, не веря, дичась и тут же шарахаясь от любой заботы. И от этого её хочется взять и крепко-крепко обнимать, целовать в лобик, жалея и гладя по головке. И как же меня будто током дернуло на фразе о том, что она скидывает с себя ответственность на других! Зато наконец сложил в голове, почему так тянет её оберегать.
Совсем её не знаю, но хочу верить. В неё верить и узнать наконец, почему на самом деле не подпускает.
Аллах, как? Как я так быстро на таком попался?
Не зря я таких непонятных обходил дальней тропой раньше, думая, что хоть немного разбираюсь в человеческих взаимоотношениях. Глупец! Ничего я не понимаю, но совершенно точно не хочу отпускать эту белокурую девочку с голубыми топазами вместо зеркала души, мою рассудительность убаюкивающими.
Поднимаемся на пятый, заходим в открытую крайне правую. В ноги кидается какая-то потрепанная собачонка, от которой Нина чуть ли не подпрыгивает, врезаясь спиной в меня. А я только рад, её приобнять... Женщина ойкает, берёт тявкающую собачку на руки и, улыбаясь, начинает новый круг, который я наконец-то расслышал:
— Ой, это дочери, она заберёт, не переживайте!
Нина стремительно отстраняется, сделав вид, что ничего сейчас не было. Снимаю обувь, улыбаясь тому, как она уже рядом шипит и говорит мне идти в машину. Тут недавно курили, я же не один это заметил?
— А вы женаты, да? — Улыбается женщина, которую не хочется переубеждать. — Так хорошо смотритесь вместе...
— Нет, — нарушает идиллию котёнок, — я одна, он просто... вещи привез. — Не сразу находит ответ.
— Одна? — Хозяйка хмурится, и я с ней солидарен. — Разошлись что ли? Забрюхатела? А водить
