– Опоздают!
– Можно подумать ты никогда не опаздывала!
– Опаздывала, – не стала отпираться Алевтина Анатольевна, с упорством маленького полезного паровозика[1] продвигаясь вперёд. – Исключительно из-за тебя.
– Что ж вы такие шумные? – позёвывая, Пашка сел на диване и взъерошил свои волосы, Алина к тому времени уже перебралась в компьютерное кресло и с некоторым смущением поглядывала на родительниц.
– Доброе утро, – пробормотала девушка, оправляя платье, в котором спала. Вид у него был настолько помятый, словно она всю ночь ворочалась, хотя такое вряд ли могло произойти, потому что Пашка ни на секунду её не выпустил из своих объятий. Алина несколько раз просыпалась, но не решилась потревожить друга – понимала, что ему совсем не сладко.
– Доброе, доброе. У вас пять минут на душ и столько же на завтрак! – объявила хозяйка квартиры, с неодобрением косясь на подругу.
– А что я? – Вера Георгиевна округлила глаза и скрестила руки на груди. – Я, между прочим, о детях заботилась!
– Вижу я твою заботу! – фыркнула Алевтина Анатольевна и обратилась к Алине: – Я в ванной положила твою одежду – с дачи привезли, да всё никак отдать не могли. Пригодилась!
Девушка кивнула, протиснулась мимо матери в дверь, попутно получив от ухмыляющейся женщины шлепок чуть пониже спины и хохот вдогонку. Алина только закатила глаза – ей не привыкать.
В ванной её ждали давно позабытые джинсы и белая футболка с изображённой на ней веткой цветущей сирени, перевязанной розовой атласной ленточкой. Тётя Аля не забыла и о белье – совсем новом. К счастью, размер Алине вполне подходил, а на фасон можно и вовсе не обращать внимания. Наскоро приняв душ, девушка переоделась, причесалась и завязала волосы в хвост. Неплохо было бы пройтись по ресницам тушью, но раз под рукой нет косметички, то и не надо.
Пашка терпеливо стоял под дверью, дожидаясь своей очереди. Компанию ему составлял несправедливо изгнанный из своего убежища Бонифаций. И кот определённо собирался первым заскочить в ванную, чтобы на этот раз случайно не пропустить мгновение, когда откроется дверь. Пашка прислушивался к звукам воды, представляя, что в это время происходит в ванной. Воображение настолько разыгралось, что он был вынужден отойти. К тому же чувство вины прочно поселилось в его душе. Отец только-только бросил мать, а Пашка вместо того, чтобы думать о ней, предавался мечтам о собственной лучшей подруге. И всё же он ничего не мог с собой поделать: Алина прочно засела в его сердце.
Дверь отворилась, и Бонифаций со скоростью молодого мартовского кота проскочил в ванную, запрыгнул на стиральную машину, да там и засел, всем своим видом показывая, что с места не сдвинется.
– Заходи, – улыбнулась Алина другу и посторонилась.
– А… Ага.
Быстро раздевшись, Пашка забрался в ванну, задвинул шторку, включил душ и решительно встал под ледяные струи. Разгорячённое тело и бунтующий разум можно было остудить только так. Надолго ли…
Алина, не догадываясь о страданиях друга, а точнее, об их истинных причинах, отнесла свою одежду к нему в комнату и пошла на кухню. Пока дети приводили себя в порядок, их мамы готовили им завтрак. С собой.
– А я говорила! – ворчала Алевтина Анатольевна, раскладывая бутерброды с ветчиной и сыром по пластиковым контейнерам. – Раньше их будить надо было!
– Аль, не нуди! – Вера Георгиевна разливала по чашкам горячий кофе. Себе и подруге, потому что детишки всё равно не успеют даже по глоточку сделать. – Сама видела, как они мило в обнимку спали.
– Видела, – буркнула хозяйка. – Такси лучше вызови.
– Так я уже.
– Когда успела?
– Минуту назад. Приложение у меня есть.
– То есть, даже звонить не надо? – Алевтина Анатольевна приоткрыла рот от удивления.
– Не надо! – осклабилась Вера Георгиевна. – В двадцать первом веке живём! Темнота!
– Сама такая.
К вечным спорам и пререканиям закадычных подружек их отпрыски были давно привычны. А сейчас Алина была им даже рада – так тётя Аля не думала об измене дяди Кости. По крайней мере, девушка на это надеялась.
– Вот, держи! – мама протянула ей пакет с едой, когда заметила её. – Позавтракаете в такси. Поездку оплачивать не надо – спишут с моей карточки.
– Хорошо, – Алина кивнула с благодарностью и забрала ссобойку. – Спасибо!
– Хавчик! – обрадовался Пашка, как раз вернувшийся из ванной. Бонифаций же почувствовал себя полноправным хозяином волшебной комнаты, спрыгнул со стиральной машины и со счастливым вздохом улёгся на мягком коврике.
– Такси будет через пять минут, – объявила Вера Георгиевна, только что получившая сообщение. – А ну, брысь! А то и правда опоздаете!
Встретившись с матерью глазами, Пашка взглядом спросил, всё ли с ней в порядке, и получив кивок в ответ, широко улыбнулся.
– Мы побежали, а вы нам пока обед сварганьте! – хохотнул он. – У нас сегодня только три пары.
– Обойдёшься! – рыкнула Алевтина Анатольевна. – А вот Алинку я покормлю.
Парень хмыкнул и с надеждой посмотрел на Веру Георгиевну.
– Да покормлю я тебя! – хохотнула та. – Валите уже – скоро машина подъедет.
Друзья помахали родительницам, выскочили из квартиры и побежали вниз по лестнице. Вот уже и первый этаж, покосившиеся почтовые ящики, надписи на стенах, подъездная дверь…
Не дав Алине её открыть, Пашка схватил девушку за руку и резко притянул ничего не понимающую подругу к себе, прижал покрепче, зарылся лицом в её волосы и затих. Зачем он так сделал, он и сам толком не понимал. Меньше всего он хотел её спугнуть, но вдруг почувствовал такую в ней нужду, что сдержаться не сумел. Тело двигалось само, чувства словно победили рассудок, а тайные желания вырвались наружу. Тяжело дыша, Пашка провёл одной рукой по спине Алины и обхватил её талию, другой стащил резинку с её волос, положил ладонь ей на затылок, запустил пальцы в густые пряди и принялся ласкать нежную кожу.
– Паш… – прошептала девушка, пытаясь мягко вырваться, но сильные руки не давали. Смятение накрыло её, и она не могла понять, что чувствует. Всё внутри превратилось в сжатую пружину, готовую в любое мгновение распрямиться. Так не должно продолжаться, так нельзя. – Паш, мы опоздаем…
