Вот ведь тварь! Как же это он ожил-то? Ты вот его, говоришь, чувствуешь. А может, тогда объяснишь, как это он ожил-то? Что ты на это скажешь? Что молчишь? Слышь, Вовка?
— Информационная субстанция, — не задумываясь, ответил тот, на вопрос Степана.
— Чего, чего? Какая еще станция?
— Не станция, а субстанция. Нематериальное нечто, способное концентрировать энергию и превращать её в материю. Так он воссоздает себя. Материю уничтожить можно, а вот информационную субстанцию нельзя. Во всяком случае, материей нельзя уничтожить — пулей, снарядом, огнём. Тут другой подход нужен, — начал было пояснять Вовка.
— Ты мне сказки не рассказывай, — махнул рукой Степан. — Вот ежели ты сказал бы, что на него надо-то? Может, серебряную пулю, как на оборотня?
— Костер надо бы развести, — Вовка зябко повел плечами.
— Не хочешь объяснять тупому. Так что ли? Ну и ладно! — Степан махнул рукой, поднялся на ноги и направился в темноту леса собирать сухие ветви для костра.
* * *
Багровые плазменные протуберанцы вспарывали темноту. Только два цвета царили здесь в глубине — красный и черный. Впрочем, черный цвет не в счёт. Черное — это отсутствие цвета.
Он редко спускался сюда. Не было необходимости. Весь контроль осуществлялся с поверхности. Великий Интегратор создан, как самодостаточная система. Энергетическая подпитка осуществлялась от магмы планеты. Информация передавалась по тысячам незаметных для глаза каналов, пронизывающих планетарную твердь.
Зачем он спустился сюда сегодня? Что заставило? Предчувствие? Что он хотел здесь увидеть? Тьма всегда скрывала величайшее из всего, что когда-либо создавала Империя, а кроваво-красные вспышки только слепили глаза.
Здесь нельзя долго находиться. Прозрачный защитный экран не мог сдерживать всего потока электромагнитного излучения. Он ощущал каждой клеточкой тела великую мощь, того, что находилось в самом центре этой планеты.
Протуберанец разорвал темноту и медленно растворился в ней затухающими сполохами. Вспыхнул новый протуберанец, продолжая битву красного и черного. Совсем близко. Красная вспышка резанула по глазам. Он невольно зажмурился, прикрывая лицо ладонью. Ощущение великого противостояния пронзило молнией. Там, наверху, в глубинах космоса шла иная битва, настоящая, жестокая. Враг выполз из глубин вселенной, ударил неожиданно, вероломно. Великая империя отчаянно сопротивлялась. Он отказывался верить в происходящее. Из обрывков скупых донесений трудно составить полную картину великой битвы двух наций, сотрясающей галактику. Правда скрывалась. Смутное ощущение тревоги закралось внутрь незаметно, нарастая с каждым новым днем. Он чувствовал, что противостояние складывается не в их пользу, но все-таки надеялся, что самое страшное не случится.
Зачем он спустился сюда? Предчувствовал? Желал увидеть, то, что предстояло ему уничтожить? Сигнал на браслете пронзил руку. Странно, он уже знал, что там, словно ждал. Маленький красный огонек неумолимо пульсировал. Медленно повернувшись, он вошел в капсулу подъема, прикоснулся к сенсору, тут же почувствовал ускорение. Присел в мягкое кресло. Капсула стремительно наращивала скорость, пронзая по каналу твердые породы и магму. Он будет на поверхности уже через десяток минут.
— Может это ошибка? — крутилась в голове последняя надежда.
— Ошибка, ошибка, — повторял он беззвучно губами в течение всего времени подъема.
Началось торможение. Остановка. Бесшумно раздвинулись двери. Он вошел в командный центр. Здесь царил полумрак. Он обязан был запросить подтверждение. Подошел к панели управления, прикоснулся к паре сенсоров и взглянул за прозрачный экран, открывающий панораму планеты. Первые лучи Белой Звезды пробились над горизонтом, скользнули по далеким холмам и хлынули разгоняющим ночную тьму неудержимым потоком по долине широкой реки.
Красивая планета. Она напоминала ему далекую Изу — егородину. Такое же высокое синее небо, белые облака, широкие реки, горы с изумрудными ледниками. Безмятежноеспокойствие. Но как оно обманчиво!
Эта планета имела секретный кодовый номер КХ-667.
Он затребовал подтверждения приказа и ждал. Хронос монотонно сигналил в такт ударам сердца. На экране медленно таяла красная полоска.
— Ошибка, — крутилось в голове. Где-то, в глубине души он надеялся на то, что красная полоска растает, и кончится время подтверждения.
Остался небольшой отрезок. Деление за делением тает.
— Ошибка, это ошибка, — шептал он с надеждой.
Вот и все. Три деления. Два, один…
— Ликвидация! — произнёс безразличный голос и продолжил, — код доступа… С неумолимой жестокостью на дисплее вспыхивали один за другим зловещие знаки секретного кода бесконтактного доступа к детонатору.
— Шесть, семь, ноль, четыре, два, два, пять…, - одновременно со вспышками вещал всё тот же бесстрастный голос.
— Как же так? — крутились в голове безжалостные мысли. — Империя пала! Неужели мы проиграли последнюю битву?
Он прикоснулся к сенсору экстренной связи. Мертвая тишина. Канал не работал. Он переключил настройку на базу первого кольца защиты.
— База, — послышался голос. Похоже, что говорил робот.
— База! База! — крикнул он. — Ответьте! Что там происходит?!
— База, — вновь повторил безразличный голос.
— Да пошел ты! База! Говорит КХ-667. Есть там кто-нибудь?! Что происходит?
— Все кончено, — прохрипел чей-то голос. — Горим. Крейсер не управляем. Всё…, это всё. Я один здесь. Все мертвы. Всё горит. Жар…, жарко.
Раздался треск, и связь прервалась.
Он посмотрел на небо. Там за прозрачным куполом в глубокой синеве плыли безразличные облака. Белый Огонь поднимался над горизонтом. Всё дышало покоем. Он вновь перевел взгляд на экран, где холодно светились десять знаков, провел ладонью по лицу, глубоко вдохнул и вскрыл красную панель. Сенсор оранжевого цвета монотонно мерцал. Решительно выдохнув, он прикоснулся пальцем к сенсору. В тот же миг резкий пронзительный звук ударил по ушам. Тревожно замигал свет. База ожила. Начиналась ликвидация. Её последовательность отрабатывалась на учениях десятки раз до мелочей. Но теперь это была не учеба.
* * *
Василий не спал. В отведенное ему для сна время, он лежал с закрытыми глазами, напряженно прислушиваясь к ночным шорохам. Забылся только на несколько минут, после чего его растолкал Степан.
— Как светать начнет, разбудишь нас. Пойдем дальше сразу. Не нравится мне на месте сидеть, — произнёс он озабоченно.
Василий подкинул в костер пару сухих веток и, привалившись спиной к стволу дерева, стал смотреть на оживший огонь.
Степан залег рядом с костром, повернувшись спиной к пламени, и тут же захрапел. Старому таежнику было не привыкать.
Костер монотонно потрескивал, отбрасывая в темноту искры. Василий подкинул ещё пару веток в огонь и развернул карту. Горы, реки долины. Гиблое место. Пунктирные линии. Где мы сейчас? А черт его знает! Километров пятнадцать по ночи прошли. Если бы, это было нормальное место. А, то непонятно куда идешь и где. Пунктиры эти вроде, как границы меж осколками пространств. По ним можно передвигаться, не рискуя попасть черт знает куда. А если шаг в сторону сделать? Куда попадешь? Стрелки какие-то от этих пунктиров идут. Сразу-то их
