Мне не нужна его помощь и жалость!
Пусть и дальше будет насильником и ублюдком.
— Угомонись, — раздраженно проговорил он удушающе тихо, — Думаешь мне больше нехер делать, как возиться с такой проблемной шлюхой?!
— Так отпусти меня, — я не ожидала от себя срыва. Но, видно, он всегда наступает резко и неожиданно.
Я закричала и с размаху ударила его по лицу. Со всей силы, на которую только была способна. На его гладковыбритой щеке заалели следы пальцев. Демон даже не пошевелился. Свел черные брови над пропастью глаз к переносице. Смотрел на меня с неподдельным интересом, как на диковинную зверушку. Инопланетянку, найденную на Марсе.
Я в страхе прижалась к холодной стене.
Валид отбросил пижаму на пол. Влез за мной следом. Как был в одежде. В черной футболке и брюках. Только сейчас я заметила, что он босиком. Я смотрела, как чудовище нависает надо мной мрачной тучей. Придавливает меня своей жуткой устрашающей аурой. Не дает пошевелиться.
Валид схватил меня за шею. Но он не сжал пальцы. Просто держал. Наслаждался моим страхом, впитывал его, как лекарство для больного маньяка.
Я зажмурилась, следуя своему принципу. Если монстра не видишь, то его нет.
— Откуда ты взялась такая дерзкая сука!? Я тут играюсь с тобой! Лечу тебя, а ты руку на меня поднимаешь! Вчерашний урок тебя не научил покорности и уважению к своему хозяину?! — его слова и интонации с которыми он говорил, вызывали болезненные спазмы во внутренностях.
Если б во мне была еда, я бы точно вырвала от того, как мне противно его присутствие.
— Я не рабыня. Я женщина! Ты не можешь быть мне хозяином! Ты монстр. Чудовище, — захлебываясь рыданиями, кричала я ему в лицо, такое ужасное и пугающее своими жуткими шрамами, отпечатком ненависти.
Вода полилась внезапно. Я не поняла, что произошло. Мой тиран включил душ и окатил нас ледянной волной. Меня типало, зубы стучали, отбивая бешенный ритм моего страха и озноба.
Валид настроил выше температуру. Наконец, стало теплее. Я перестала так сильно дрожать. Раскрыла глаза.
Вода стекала по мне и по нему. Одежда Валида промокла и прилипла к нему. Он развернул меня спиной к себе и, выдавив на руки шампунь, начал мылить мои волосы. Странно аккуратно. Даже бережно.
— Сука! Златовласая блядь, — повторял он, и я снова дрожала от этой убийственной интонации его приглушенного бархатного голоса.
Что он творит со мной! Я стекала вместе с водой к его ногам. Морально уничтожалась. Теряла себя. Я уже не могла вспомнить ни одного своего принципа. Мне все казалось наивным. Неважным.
Глава 16
Когда то я мечтала помогать людям. Спасать животных. Отговаривать зависимых наркоманов. Помогать. Сейчас я не хочу ничего. Пусть все хоть сдохнут. Пусть взорвется атомная бомба и уничтожит всю Землю, включая моего насильника!
Стоя рядом со своим мучителем, в моей душе просыпалась ярость и ненависть. Эти эмоции выжигали все светлые чувства, что еще теплились во мне. Я становилась жалкой оболочкой самой себя…
Валид вылез и вода растеклась с его одежды по полу. Он ловко подхватил сложенную на коврике пижаму, переложил ее на унитаз, чтоб она не промокла.
Я стояла в душевой, прикрывая грудь и бедра руками. Неотрывно следила за мужчиной. Он хмуро и молча снял полотенце с сушилки и обернулся ко мне. Стал расправив руки, приглашая меня нырнуть к нему.
Я сильнее вжалась в стену, мне захотелось раствориться в холодном твердом кафеле. Исчезнуть с черных радаров его глаз.
Валид раздраженно выдохнул. Залез опять ко мне и насильно обернул меня в полотенце. Затем вытащил и поставил на пол. Обтер рывками мои плечи и спину, промакивая воду.
Я старалась не шевелиться. Раз я в его руках вещь, кукла, то пусть делает что хочет. У меня права голоса нет. Он явно дал мне это понять. Сломал любое мое сопротивление!
Вытерев мою кожу, он резко сорвал полотенце, и я снова стояла перед ним обнаженная. Валид оглядел меня сверху вниз. Презрительно. С жгучей ненавистью. Сжал зубы, отчего на щеках заходили желваки. Чуть свел брови к переносице.
Вся эта ситуация со мной его выбешивала. Но он держался.
Я никак не могла понять, зачем он со мной носится. Мокрый гигант одел на меня пижаму, помогая и придерживая.
— Дуй в кровать, — проговорил он глухо.
Я поплелась, придерживаясь за стены и дверной проем. Он мог бы меня отнести, но был сам весь мокрый. Поэтому он лишь придерживал меня ладонью за талию. Его рука обжигала меня даже сквозь ткань. Вызывала странные покалывающие ощущения. Я залезла в кровать. Постельное белье было свежим и чистым. Белым.
Видно пока мы принимали душ, уборщица сменила его.
Я с облегченьем упала на подушки, думала, что Валид уйдет. Снова оставит меня с ночными страхами наедине. Ведь главным героем в них с недавних пор стал он! Но у мрачного верзилы на этот счет были свои планы.
Он вышел буквально на десять минут и сразу вернулся обратно. Переоделся в сухую белую футболку и серые спортивные штаны.
Я удивленно посмотрела на его мощную рельефную фигуру, обтянутую тканью. Я то думала, что он носит только черное…
Валид подошел к кровати и залез под одеяло с другой стороны.
Я захныкала, отодвинулась от него на самый край. Только очередного насилия мне не хватало! Мужчина нащупал между простынями мою тщедушную фигуру и властным, собственническим жестом притянул к себе. Я попыталась удержаться за подушки, но они ведь не стена. Поддались и накрыли мое лицо сверху. Если б насильник захотел, мог бы придавить и удушить меня.
— Лежи спокойно, — тихо сказал он.
— У меня все болит. Что ты намерен делать? — с дрожью в голосе спросила я, чувствуя, что задыхаюсь в тепле его твердого тела под тяжестью руки на животе.
— Я буду спать. Это моя спальня и моя кровать. Если тебя что то не устраивает, можешь пойти на пол, Ника, — от того, как тихо он прошептал мое имя, возле самой шеи во влажных волосах, я вся поежилась и сильнее дернулась.
— Я лучше на улице буду спать, чем с монстром, — выплюнула я.
Валид напрягся и его дыхание стало учащеннее.
— Мне насрать на твое мнение. Знай свое место и не зарывайся! И впредь, раз ты такая дура, рот открывай только для моего члена, — зло прошипел он и смял в кулаке мою пижамную кофту. Будто показывая, как он с легкостью может сделать со мной тоже самое.
Я шмыгнула носом. Безысходность в темноте ночи давила непомерным грузом. Вечером все кажется гораздо хуже. Мрачнее.
Любая ситуация воспринимается, как патовая.
Валид не отпустит меня… Не знаю, зачем я нужна этому садисту, но одно то, что он носится со мной как с ценной торбой, настораживает. А желание спать вместе и вовсе добило.
