– О чем? – Мне стало интересно.
– О всяком. – Лиля пожала плечами. – Перед днем, когда она не вернулась, я была разбужена ее разговором. Часть я не поняла, Дуня говорила не очень разборчиво, но часть услышала точно. Она говорила: «он мне поможет».
– Евдокия не рассказывала вам об инспекторе? – Виктор показал на изображение.
– Она нет, но я видела их вместе после школы. Они о чем-то говорили.
– Как вы думаете, Евдокия могла отклониться от стандартного маршрута школа-пансионат так, чтобы ее не заметили?
– Конечно. Там проход есть. В него можно попасть, если отодвинуть деревянную доску забора. Из местных по нему редко кто ходит, а мы часто через него на речку бегаем.
– Вы говорили про то, что мы вам не поверим. – Я внимательно посмотрела на девушку. – Что вы имели в виду?
Лиля вздохнула и замялась, как будто решая говорить нам или нет. Ян что-то прошептал на ухо своей знакомой, и девушка решилась.
– В день убийства Дуня, уходя в школу, будто попрощалась со мной. Оставила на прощание браслет из бисера. Часов в семь, но могу и ошибаться, когда я сказала заведующей о том, что Дуни до сих пор нет, я прошла в комнату и надела браслет. Через какое-то время меня как будто ударили ножом прямо в сердце. Мне было больно, и я очень сильно кричала. Почему-то именно тогда я уже поняла, что она мертва.
– Спасибо за информацию, Лиля. Она нам очень поможет. – Я поблагодарила девушку.
– Я на всякий случай прихватила дневник Дуни. Сама не читала, но никому из полицейских не отдала, не знаю почему. – Лиля протянула мне толстую тетрадь. – Надеюсь, вы найдете преступника.
– Найдем. Обязательно найдем. – Виктор проводил компанию ребят.
Из всей информации, которую нам удалось получить за несколько дней, эта была самой важной. Не принимая участия в дальнейших расспросах возможных свидетелей, я углубилась в чтение дневника.
Судьба Евдокии, конечно, была не из легких. Рано потеряв мать, девушка так и не нашла замену в своей мачехе, а после смерти отца так и вовсе была отправлена в пансионат. Дневнику девушка изливала душа и описывала проблемы, с которыми ей приходилось сталкиваться. Но несколько последних страниц оказались очень полезными. Дуня, как Лиля назвала свою соседку, встретила инспектора. Подозревая заведующую и доктора в сговоре, девушка доверилась «приятному мужчине» и поделилась подозрениями. Инспектор, имени которого девушка не упоминала, называя его ОН, обещал помочь Дуне сбежать. Евдокия замечала за собой ухудшение состояния и очень боялась не успеть, так как заведующая лично следила за приемом каких-то лекарств. В день своей смерти, а я отчего-то верила Лиле, Дуня писала, что ОН должен подарить ей новую жизнь. Записи на этом обрывались.
Дождавшись, пока вечером мы доберемся домой, я сидела в комнате и вертела в руках дневник, пытаясь вызвать видение. Магия почему-то сопротивлялась.
– Виктор. – Я постучала в комнату мужчины. – Мне срочно нужно вас понюхать.
Что-то в комнате свалилось на пол. Дверь открылась.
– Зачем? – Ну и выражение лица у моего начальника.
– Ваши духи провоцируют мою магию. А мне позарез нужно попытаться посмотреть, что же произошло с Евдокией в тот день. – Терпеливо разъясняла мужчине элементарные вещи. – Можно?
– Мне нужно сесть? – Виктор пропустил меня в комнату.
– Нет, лучше обнимите меня. – Магуполномоченный сверкнул белозубой улыбкой и заточил меня в кольцо сильных рук. Хоть тут упрашивать не пришлось. Вдохнув знакомый древесный аромат и прижимая к себе дневник, я сосредоточилась. Теплое дыхание в макушку немного сбивало с толку, заставляя мысли бежать совершенно в ненужное русло.
– Вы можете немного не дышать? – Неожиданно хриплым голосом я попросила начальника.
– Немного могу. – Сжав меня чуть сильнее мой магуполномоченный затаил дыхание.
Я еще раз попробовала провалиться в черно-белый мир, но не получилось.
– Дышите. – Разрешила я. Уходить почему-то не хотелось.
– Спасибо. – Виктор рассмеялся. – Не получается?
– Нет. – Я грустно вздохнула, с сожалением выскакивая из объятий. – Пойду спать. Завтра в Петергоф?
– Вы в Петергоф, я поеду в остальные губернии.
– Ну уж нет. Одного я вас не пущу. – Уперла руки в бока, чтобы выглядеть грозно.
– Не надоело жить в столь стесненных условиях? – Хитро глядя на меня Виктор складывал вещи.
– Нет. Это же не навсегда. К тому же рядом вы, с вами не страшно. – Подмазаться к начальнику дело правое, особенно когда очень хочется присутствовать на месте событий.
– Ну раз так, то поехали. Только вам нужно будет обувь взять. Без каблуков.
– Хорошо. – Поспешно кивнула и вышла из комнаты, пока магуполномоченный не передумал.
Неделю мы разъезжали по разным губерниям, но ничего нового так и не узнали. Везде фигурировал загадочный инспектор. Видения не появлялись, и я была для Виктора практически бесполезна, за исключением моего таланта привлекать мерзких типов. Туфли без каблука мне, кстати, купил начальник. Так что я могла выдохнуть: покупка не лишит меня еды.
Вернувшись в Петергоф и как следует выспавшись, я пришла в уже родное пятое магическое в приподнятом настроении. Поприветствовала дежурного на входе и прошла в кабинет, застыв на пороге в изумлении.
– Витенька, я тебя умоляю, ну сколько можно. – Девушка, признаю, что весьма красивая, с иссиня-черными волосами смотрела своими карими глазами на моего, спешу заметить начальника. При этом не забывая хлопать длиннющими ресницами. Я, которая в последний месяц даже не успевала краситься, позавидовала искусно нанесенному макияжу.
– Доброе утро, Виктор Николаевич. – Червячок, засевший внутри меня, нашептывал, что нужно что-то делать. Я прошла к своему рабочему месту и раздраженно скинула сумку, погасив мысли непрошенного советчика.
– Анна, – словно не заметив моего холодного приветствия, начальник обратился ко мне. – Это Римма Юльевна Орлова. Аналитик по особо сложным делам. Император прислал ее нам в помощь по делу инспектора.
Тут еще и дядюшка постарался. Нужно как-нибудь сказать ему большое спасибо при встрече. Так, надо успокоиться. Никаких прав на магуполномоченного я не имею. Тут я должна кое в чем признаться. И скорее, самой себе. Дело в том, что после моей просьбы подписать бумаги, мне позвонил папенька. Он объявил, что я могу продолжать работать в пятом магическом только при одном условии: я соглашусь выйти замуж.
Конечно, я была зла. И до этого момента воспринимала замужество, как маленькую проблемку. Но появление Риммы Юльевны позволило мне открыть глаза на текущие реалии. Скажем так, безрадостные реалии.
Тогда я была преисполнена эйфории раскрыть мое первое дело и не задумываясь подписала бумаги на помолвку, даже не посмотрев на имя будущего мужа. А сейчас смотрела на Виктора и девушку-аналитика и могла лишь беззвучно беситься. Хотя, нет! Я же до сих пор не нарушила ни пункта нашего с папенькой «соглашения об освобождении». Ни разу не обратилась с просьбами помочь, ни разу не потратила деньги на счету, который заботливо открыла для меня бабушка и ни разу не пожаловалась на мое место работы. Так что имею полное моральное право злиться и негодовать. Основание? А основанием является моя полная и пока безответная влюбленность. За две недели нашей командировки Виктор буквально заставил меня влюбиться.
